Даниил Аксенов - Реформатор
Михаил был горд собой. Не только тем, что обнаружил самородок, но и тем, что догадался его использовать. Если в Парме появится хороший театр, то репутация королевства резко вырастет. Кроме того, театр займет дворян, привьет им правильные мысли, предварительно утвержденные королем, а также увеличит поток талантливых людей, стремящихся посетить Раниг. Включая и ишибов.
Глава 27. Необычные преступления
Почти за каждым преступлением стоят деньги, и лишь за некоторыми — их отсутствие
(пармский нищий, задержанный стражей за игру в ночное время на самодельной трубе)Пока король занимался во дворце своими делами, процессы, запущенные им ранее, развивались. Они уже давно утратили очевидную связь с первоисточником, но это нисколько не мешало их поступательному движению. Ведь достаточно одного толчка в правильном направлении, чтобы снежный ком покатился с горы. И можно быть уверенным — ком никуда не свернет, а будет лишь набирать силу.
Зерент, неприметный человек с повадками тренированного воина, имел несчастье столкнуться с одним из таких процессов. Он совсем недавно прибыл в Парм с очень простой целью: узнать как можно больше о происходящем в Раниге, не гнушаясь никакими средствами. Его начальство, конечно, не так формулировало задачу, но предоставило исполнителю полную свободу действий.
Еще совсем недавно никто из этого самого начальства понятия не имел о существовании захудалого королевства Раниг. Даже сейчас, когда о небольшой стране стало известно, она еще не принималась всерьез. Поэтому был послан не ишиб и даже не дворянин, а просто «винтик», каких немало, но на которых держится очень многое.
Зерент был опытен. Парм не являлся его первым заданием. До этого времени он находился в Фегриде, где обитало множество подобных личностей. Но последние неприятные события в империи заставили их рассредоточиться. Это удалось не всем, но Зерент оказался в числе счастливчиков. Он сумел вырваться.
И вот сейчас приятно проводил время в одном из более-менее приличных пармских трактиров в компании нового знакомого — армейского лейтенанта, которого щедро угощал вином и не только.
В это же самое время в другом трактире под названием «Золотой меч» состоялся очень любопытный разговор, который оказал решительное влияние на судьбу Зерента. Злачное место «Золотой меч» не могло составить никакой конкуренции тому заведению, в котором находился путешественник, но это ровным счетом ничего не меняло.
В разговоре принимали участие двое: пронырливый Тогер-Бродяга, поставщик разнообразных сведений одному из пармских преступных кланов, и Аунет Ратен, человек в фартуке, трактирщик, а по совместительству — глава этого самого клана.
— Это уже второй, точно говорю: второй. А до этого был сержант, — бормотал Бродяга.
— А с первым что случилось? — флегматично спрашивал Ратен, протирая кружку не совсем чистой тряпкой.
— Ничего. Нажрался в стельку, его и положили в одной из комнат. Солдат все-таки.
— А лейтенант тоже уже нажрался?
— Пока что не совсем. Но этот тип, точно говорю, что-то ему подсыпал в вино. Я видел. Точно. Все видел. А как увидел, сразу же к тебе пошел. Все равно в «Перчатке» меня никто ничем не угощал.
Последняя фраза была сказана явно с намеком, и Аунет воспринял его правильно. Кружка, находящаяся в его руках, тут же начала наполняться пенистым пивом из бочки, а после этого благополучно перекочевала к алчущему Бродяге.
— И говорил он с ними странно. То об одном, то о другом, — продолжил свой рассказ проныра, одним махом осушив половину кружки. — Перескакивает. Так обычно не говорят. Точно говорю: не говорят.
— Пендерт! — крикнул Аунет одному из своих помощников. — Замени меня. А Бродяге налей еще пива, когда допьет это.
Ратен, не оглядываясь, открыл дверь во внутренние помещения и пошел туда. Он нисколько не сомневался, что помощник сделает все, как надо. Проверки не требовалось. Глава клана отлично умел поддерживать дисциплину среди своих подчиненных.
Через несколько минут Аунет в окружении нескольких человек покинул трактир. Он оделся более-менее прилично, сменив фартук и засаленную рубаху на новую сорочку и кожаную куртку. Теперь, пожалуй, только характерный внешний вид его спутников и их странные котомки выдавали тот факт, что Ратен — не просто мелкий купец или степенный ремесленник, а кто-то другой.
Путь Аунета лежал в «Перчатку». Это заведение располагалось не очень далеко от «Золотого меча», поэтому пройдя несколько кварталов, Ратен оказался на месте. Он не стал сразу же заходить в дверь, рядом с которой стоял вышибала, с опаской косящийся на новых посетителей. Напротив, Аунет перешел на другую сторону улицы и принялся чего-то ждать.
Прошло немного времени и на улице показался человек в сером халате. Ишиб. Он, не обращая внимания на странную компанию, скользнул внутрь «Перчатки», пробыл там буквально пару минут и вышел. На выходе, поймав взгляд Аунета, ишиб едва заметно покачал головой, после чего устремился в ту же сторону, откуда прибыл.
Только после этого Ратен проследовал в дверь трактира, но в одиночестве. Его люди направились на поиски черного хода.
Войдя внутрь, Аунет быстрым взглядом осмотрел зал и мгновенно обнаружив интересующую его парочку, направился к свободному столику поблизости. Усевшись там и громко потребовав вина, он некоторое время прислушивался к разговору и незаметно приглядывался к человеку, который составлял компанию лейтенанту. Профессиональные навыки позволили ему установить, что у собутыльника офицера имеется отнюдь не один кошель. Другие напоказ не выставлены, но характерные округлые очертания, появляющиеся при резких движениях, наводили на определенные мысли. Однако деньги сейчас не очень-то интересовали Аунета. В других условиях он мог бы распорядиться, чтобы с незнакомцем поработали умелые воришки, но сейчас трактирщик просто слушал беседу и внутренне расплывался в сладкой улыбке. Уже через пару минут он перестал видеть в объекте человека. Перед мысленным взором Аунета предстал мешок, перевязанный праздничной ленточкой с надписью «Благодарность короля» или даже «Большая благодарность короля». Трактирщик был образован и гордился этим.
— О… стрелков боялись даже ишибы…, — заплетающимся языком вещал лейтенант. — Но недавно… я видел… что я видел?… а… вспомнил… пушку! Вот уж страшная вещь! Страшная!
— А что такое пушка? — вкрадчиво интересовался его собеседник.
— Н-не знаю… но страшная вещь! Страшная! С ней… мы… возьмем… любой город… любой….
