Джезебел Морган - За третьей гранью
– Но… это же чушь! – не удержавшись воскликнула я. – Я же уже говорила, что мои способности – это часть души, а не..
– Я знаю, – с нажимом произнесла девушка, – но вот попробуй объяснить этот факт им! Ведь не поверят, пока сами не убедятся!
Я приуныла. Шансы выжить в чужом времени резко снизились, а вернуться домой – перешли в отрицательные числа.
– И мы так и будем сидеть и ждать обещанной мученической смерти? – ужаснулась я.
– А мы можем что-то ещё? – мрачно осведомилась Рейдж, полностью закрывая глаза.
– Ну-у… ты можешь мне рассказать, что это за планета со странным цифровым именем, и почему тебя там так хотят казнить…
– Любопытство не порок… – замогильным голосом провыла ликвидатор, проклиная тот самый день и час, когда со мной связалась.
– … а тяжёлое и неизлечимое психическое заболевание! – с фальшивой жизнерадостностью подхватила я. – Я знаю!
– О-о-о, ну и хорошо, что знаешь… Дай мне поспать, кошмарное создание… Ну вот не надо меня трясти! Не надо, я тебе говорю! Ладно-ладно расскажу, только отвяжись, ради Сети… Я тихонько хихикнула, услышав местный вариант известного присловья.
– Ладно, слушай, чудовище… Только потом обещай от меня отвязаться, садистка…
– Это не я садистка, а тот урод, что нас поймал! – возмущённо перебила я. Рейдж продолжала заунывно и монотонно вещать, не обращая внимания на вяки с места.
– Планетам стали давать цифровые названия только после того, как один космический корабль занесло в неизвестную галактику во время испытания нового оборудования. Что самое интересное – там была обнаружена пригодная для жизни планета. Звездолёт оттуда вытащили, благо координаты для гиперпрыжка остались, и с тех пор подобным Макаром были открыты ещё несколько планет, как пригодных для жизни, так и тех, где можно со спокойной совестью испытывать ядерное и плазменное оружие или импортировать оттуда полезные ископаемые и другие не менее нужные ресурсы, ибо свои мы к тому времени уже как два столетия исчерпали. А так как определить, к какому созвездию или галактике относится свежеоткрытая планета не представлялась возможным (ибо выкидывало из гиперпространства в тысячах световых лет от начальной координаты), то решили давать такие оригинальные названия состоящие из первой буквы названия корабля и порядкового номера открытия.
Рейдж выдохлась и замолчала. Я покорно ждала пару минут продолжения. Потом деликатно кашлянула, напоминая о своём присутствии.
– Эй! Ты ещё не всё рассказала! – я капризно дёрнула её за руку. Рейдж медленно повернула голову в мою сторону и через силу открыла глаза. Под её тяжёлым взглядом я поёжилась, любопытство сразу улетучилось в неизвестном направлении, и я робко проблеяла:
– Если ты хочешь, я могу снять с тебя этот обруч и создать боевую сферу, способную проломить стенку этой летучей миски…
– Ага, и мы бодро кувыркнёмся с огромной высоты, – мрачно подхватила ликвидатор. Потом помолчав веско добавила, – Ларк живёт на планете B-78. Я с ним договорилась, и он будет нас ждать через неделю. Именно столько летит туда звездолёт с двигателем средней мощности. И, если мои предположения верны и нас будут переправлять в военном корабле, мы доберёмся туда за полтора дня.
– А немного чести для убийцы? – усомнилась я и только потом подумала, что подруга может на меня обидеться. Но друзья на то и друзья, что прекрасно понимают, когда в неосторожных словах нет злости. Рейдж попыталась улыбнуться, но получившаяся гримаса выглядела жалко.
– Для рядовой убийцы может и много, но мутантов всегда перевозят под сильнейшей охраной, даже это всего лишь лабораторные мыши.
– Тебе же нельзя на эту планету, тебя там казнить хотят! – спохватилась я. Рейдж смерила меня взглядом моей сестры, которым она награждала меня, когда ей надоедало растолковывать мне элементарные вещи. Во взгляде девушки читалась та же фраза «Дошло наконец?». Я смущённо потупила взор.
– Тебе тоже, – наконец снизошла до ответа девушка. – Над мутантами там ставят эксперименты, до которых родной Земле да и другим планетам ещё лететь и лететь… Поэтому всех мутантов свозят туда.
– Но я не мутант! – возмущённо возопила я.
– Их это не интересует, – «утешила» меня подруга. – Они и над людьми экспериментируют, пытаясь создать идеальную машину для убийства…
Дальнейшие слова Рейдж потонули в громком гуле. Лампочки сначала совсем потухли, а потом замигали тревожным бледно-оранжевым светом. Миску (хотя так и хочется обозвать её кастрюлей) затрясло, пол и стены мелко вибрировали. Раздался противный скрежещущий звук, словно по низу миски провели гигантских размеров наждачной бумагой. Я скривилась, как от зубной боли, до того противный получился звук. Ликвидатор только кулем сползла на прекративший вибрацию пол и оттуда еле слышно простонала:
– Да, парковались они явно на слух.
На её непроницаемом лице не хватало только надписи «Ушла в себя, вернусь не скоро». Я с тяжёлым вздохом отползла к другой стене и попыталась устроиться поудобнее. До слуха донеслось приглушённое жужжание, как от работающего двигателя, больше напоминающего усиленное урчание сытой кошки, под которое так прекрасно засыпать…
Когда я с трудом разлепила глаза, перед ними были всё те же металлические стены. Я перекатилась на спину и поднесла к лицу обе руки, пытаясь протереть глаза и желая заковавшему меня идиоту хворей разных. Желала долго и со вкусом, вспоминая всё медицинскую энциклопедию, стоявшую у нас в шкафу на одной полке с трёхтомным атласом нежити.
Приведя себя в сидячее положение, я прислонилась к стене и начала меланхолично разглядывать идеально ровный и чистый потолок, предаваясь размышлениям о вечном, то есть о том, будут ли тут нас кормить или нет. Поразмышлять в своё удовольствие мне не дали. Железные двери бесшумно разъехались в разные стороны и в помещение вошёл один из дублей. Я уже научилась отличать их от оригинала по неподвижному, словно каменному лицу.
Этот дубль как вошёл так и остался стоять у открытой двери. Я удивлённо повернула голову. У меня с языка чуть не сорвалось «чего тебе надобно, старче?», но не думаю, что дубли обладают необходимым уровнем интеллекта, чтобы ответить на такой элементарный вопрос.
У другой стены зашевелилась Рейдж. Выглядела она ещё хуже: лицо осунулось и побледнело, нос заострился, под глазами залегли тени. Кожа под обручем покраснела и воспалилась.
– Рейдж… – тихонько позвала я, – Чего этот шкаф от нас хочет?
Не смотря на название, дубли не были полными копиями хозяев. Как я поняла, они делились на два вида: «хлипкие умники», способные заменить собой хозяина в любой ситуации, и «шкафы», у которых, как и у людей, количество мозгов было обратно пропорционально мышечной массе. А этот дубль был о-очень накачанным.
