Геннадий Ищенко - Неудачник 2(СИ)
Она встала из–за стола и вышла из трапезной.
— Вот что бывает из–за безделья, — недовольно сказал Клод. — Я же тебя просил насчет учителей. Твоя сестра, конечно, права в том, что мы ей уделяем мало внимания, но мне, если честно, было не до нее. Ты ее брала с собой на приемы?
— Мне ее трудно брать, — ответила Хельга. — Я теперь не принадлежу к семейству Альтгард и являюсь женой мага императора, поэтому могу появиться на любом приеме. А у нее наш род, как клеймо. Еще к генеральше или к парочке других оригиналов я ее могу повезти, а у остальных ей делать нечего. А там я не хочу появляться без тебя.
— Закончу с этим заданием, и сходим к графине Хайке Тибур, — пообещал Клод. — Она знает всех женихов в столице, может быть, что–нибудь найдет для Софи.
После обеда Клод вышел из дома и направился к конюшне. Когда он был в нескольких шагах от двери, та распахнулась и выпустила перепуганного конюха, вслед за которым, нагнув голову, выскочил Пауль. Конюх оказался быстрее и успел добежать до ближайшего дерева и взобраться до нижних веток, на одну из которых и уселся.
— Господин барон! — закричал он сверху Клоду. — Уймите вы своего зверя!
— А что случилось? — спросил юноша. — Ни за что не поверю в то, что он на вас рассердился просто так. Стукнули?
— Один раз, — признался конюх. — Но он заслужил! Это же надо быть такой паскудной животиной, чтобы опорожниться на мою одежу!
— Да, это неприятно, — согласился Клод. — И из–за чего он такое сделал?
— Это вы у него сами спросите! — закричал мужик. — От меня ему обиды не было!
— Что за баталия? — спросил Клод коня.
Пауль сердито на него посмотрел и ушел обратно в конюшню. В деннике состоялся разговор с использованием магии и соломы. Выяснилось, что сегодня конь не получил своих яблок, потому что их всех сожрал конюх.
— Тебе не стыдно? — упрекнул его Клод. — Сказал бы мне, я бы тебя этими яблоками завалил! Сейчас он возьмет расчет, и до завтрашнего утра за вами некому будет ухаживать! Сиди теперь в деннике и не смей из него выходить!
Покинув конюшню, он подошел к уже спустившемуся с дерева мужику.
— Куда пошли те яблоки, которые ты должен был ему скормить? — строго спросил юноша. — Только не ври, все равно не получится.
— Виноват, господин барон, — со страхом поглядывая на конюшню, ответил конюх. — По весне яблоки больно дороги, вот я и решил отнести их ребятишкам. Что ему эти несколько яблок, а им радость. Я вам эти деньги верну. А в конюшню я, хоть убейте, не пойду!
— А что так? — спросил Клод. — Думаешь, здесь какая–то магия, и мне об этих яблоках сказал конь? Ну и дурень. Просто я знаю любовь этого коня к яблокам и понял, что другой причины для его обиды быть не может. Иди в конюшню и не смей его бить, иначе пожалеешь. Конь заперт в деннике и оттуда не выйдет. Завтра скажешь, чтобы купили еще яблок. А это возьми от меня. Купишь на него детям, что больше любят.
— Но это же золотой! — обалдел мужик.
— И постирай одежду, — сказал ему юноша, — а то запах от нее… Постарайся найти с конем общий язык. Не будешь его обижать, и тебе от него обиды не будет.
— Что это ты какой–то задумчивый? — спросила Хельга, когда муж вернулся в комнаты.
— Ты наших слуг хорошо знаешь? — спросил он.
— По именам знаю почти всех, — ответила она. — А почему ты спросил?
— У нас была деревня в двадцать дворов, — сказал Клод. — Это немного больше сотни душ.
— Да, я помню, — кивнула она. — Ты рассказывал.
— Понимаешь, мой отец знал их всех. И не по именам, а все, что считал необходимым. Кто как живет, у кого какие заботы и неурядицы. И они это знали и в случае необходимости шли к нему за помощью. Отказывал он редко, хотя доходы у нас были не баронские. Когда мы пришли сюда, все дела взяла на себя Мануэла, а когда все передали нам…
— Хочешь сказать, что мы наняли слуг, распределили обязанности и больше к ним касательства не имеем? — спросила Хельга. — Наверное, ты прав. Тебе вечно некогда, а я к такому просто не привыкла. У нас дома для общения со слугами был управляющий, а потом у меня вообще своих слуг не было. А что случилось?
Клод рассказал о своем визите в конюшню.
— Конюх прав, — отсмеявшись, сказала жена. — Сейчас яблоки действительно дороги и ему не по карману. И, с его точки зрения, будет куда больше пользы, если отдать их своим детям, чем скормить господскому коню.
— Мы с тобой стали одними из самых богатых людей столицы, а в этом доме ничего не изменилось, — сказал Клод. — Мне уже делали намеки на то, что неплохо бы купить что–нибудь более подходящее мне по должности и богатству, но я не хочу отсюда уходить.
— Хочешь заняться особняком? — спросила Хельга. — Давай это сделаю я. Все равно ничем не занимаюсь, а так хоть какое–то дело.
— Умница, — похвалил он. — И вот еще что… Надо найти эконома и увеличить оплату слугам. Любить им нас не за что, но хоть будут держаться за свои места.
— Клод, — сказала Хельга, обняв мужа. — Плохо, что у нас с тобой нет друзей. Колин не в счет, потому что влюблен, и ему не до нас, а Сента взялась вить свое гнездо. Хорошо если она у нас появится раз в месяц. Ты весь в делах, а я теперь буду вынуждена делить жизнь с книгами и психующей сестрой.
— И что ты предлагаешь? — спросил он.
— Герцог Клаус предлагал тебе не только свою дружбу, но и дружбу своих товарищей. Почему бы тебе с ними хотя бы не познакомиться? Наверняка у кого–то из них есть жены… Может, и Мануэла начнет у нас появляться. А то все, кроме Робера, разбежались и временами, когда тебя нет дома, мне бывает страшно. Огромный пустой дом, и я в нем одна!
— Вернусь, и поедем к Клаусу, — пообещал Клод. — Только твоя затея все равно не решит всех проблем. Нужно подумать, кого бы еще к нам подселить. Взять, что ли, кого–нибудь из дворян к себе на службу?
— Подожди, — остановила мужа Хельга. — Слышишь детский голос?
Они вышли в коридор и услышали, что Робер о чем–то говорит с Кириллом. Свернув к их комнатам, увидели обоих.
— Неужели опять выгнали? — спросил Клод. — За что на этот раз? Фингалов вроде не видно.
— У нас каникулы, — ответил мальчик. — В начале весны учеников всегда отпускают на три дня. Можно я в эти дни к себе кого–нибудь приглашу?
— Конечно, можно, — разрешила Хельга. — Не ту ли девочку, за которую ты вступился?
— Она из тех детей, у которых не осталось родителей, — сказал Кирилл. — Если бы за них кто–то не заплатил, вообще бы до школы не доехали. А сейчас в школе никого, кроме них, не будет. На всех у меня денег не хватит, но для нее я подарок приготовлю.
— Какой подарок? — спросил Клод. — О чем ты говоришь?
