Ольга Голотвина - Встретимся в Силуране!
— Да разве упомнишь? Товару много было...
— Ладно, это ерунда... А здесь, в Подгорном Мире, перед встречей с Эрваром... когда я поцеловала тебя на берегу реки — что ты мне сказал?
Аранша вскочила так резко, что малыш встревоженно захныкал. Волчица остановила ее взмахом руки.
Керумик ухмыльнулся:
— От счастья что-то нес, да не запомнил: голова закружилась. Это ж был такой поцелуй — свое имя позабыть можно! Это было...
Он не договорил. Меч в руках Арлины пошел снизу вверх и без замаха, сильным и чистым ударом снес ему голову.
Этот удар восхитил бы даже таких мастеров, как Ралидж и Нурайна. Не шевельнулся ли в этот миг в душе Волчицы дар чародейства, не укрепил ли он ее руку?
— Никогда я тебя не целовала, — холодно сказала госпожа. — И Керумика не целовала тоже.
Аранша потрясенно прижала к себе сына. Эрвар гневно вскинул в сторону госпожи когтистую лапу.
Но ни дракон, ни наемница не успели ничего сказать. Потому что отрубленная голова, изумленно таращившая мертвые глаза, вдруг начала изменяться. Сквозь знакомые черты лица проглянули другие: низкий лоб, обвисшие щеки, приплюснутый нос, тяжелые скулы... Но ни женщины, ни Эрвар не успели толком разглядеть эту отвратительную физиономию: и голова, и туловище разом вспыхнули легким призрачным пламенем.
Огонь быстро угас, оставив от тела лишь кучку тонкой серой золы. Как ни странно, одежда, сапоги и ножны остались невредимы...
В то же самое мгновение далеко за Гранью Миров, в небольшом лесном замке, расплавилось золотое кольцо с цифрой «2», капелькой соскользнуло с цепочки, на которую было надето...
— Вот оно что?! — выдохнул дракон с гневом. — И давно эта тварь к нам затесалась?
— Нет, — очень ровно ответила Арлина, растирая правую руку, заболевшую от сильного удара. — У ручья лежит Керумик со сломанной шеей. Я хотела выяснить точно, какой же из двоих — настоящий...
— А заодно — настоящие ли все остальные? — хмыкнул дракон.
И тут его лапа, все еще вытянутая вперед, метнулась к Арлине. Страшные когти кольцом охватили Волчицу, прижали ее руки к бокам.
Аранша положила ребенка на камень и выхватила меч.
— Дернешься — хвостом пришибу! — рявкнул ей дракон. — Отпущу госпожу, если скажет, какую легенду я рассказал ей и Соколу, когда мы уходили от той ямы-ловушки.
— Аранша, стой! — приказала Волчица. Голос ее не дрожал. — Он имеет право убедиться, что меня не подменили... Эрвар, ты рассказал о Хмуром боге... о черной статуе в горной пещере...
Когти немедленно разжались.
— Да простит меня госпожа... — К Эрвару вернулась его изысканная речь. — Здешние места не располагают к излишней доверчивости. Как говорится, спи и оглядывайся!.. Теперь понятно, почему этот... это существо настаивало на том, чтобы наш отряд разделился. Я полетел бы дальше, оставив вас в компании этой твари...
— Ладно, а как же мы теперь? — деловито, словно ничего не произошло, спросила Арлина. — По воздуху?
— Разумеется. Я же не протиснусь в подземные коридоры. Сейчас и отправимся...
— Как — сейчас? — возопила Аранша, напряженно слушавшая разговор, но толком ничего не понявшая. — А тело... у ручья? Костер-то, костер! Погребальный!
Ни дракон, ни Арлина даже не обернулись в ее сторону, и наемница с отчаянием подумала, что госпожа все больше становится похожа на распроклятых Подгорных Охотников.
— А про какие Воздушные Врата ты говорил? — спросила Арлина.
— Ну... Врата обычно бывают на земле и под землей. Очень редко — в воздухе. Я недавно летал — нашел здесь такие.
— В воздухе? А как их находили другие Охотники, у которых нет друзей-драконов?
— Обычно — в горах. Идешь по тропе над пропастью, а рядом — только руку протянуть — Врата!
— И что, находились такие дураки — прыгали? — не удержалась Аранша.
— Прыгали, — соизволил дракон ответить наемнице. — И оставались живы — сами потом мне об этом рассказывали. Возможно, и я рискнул бы прыгнуть — уж очень интересные свойства приписывают Воздушным Вратам.
— Какие?
— Они не ведут в какое-то определенное место. Через них можно выйти куда угодно — В Наррабан, в Ксуранг, в Уртхавен...
Главное — в момент перехода думать о месте, куда хочешь попасть.
— Значит, нам надо думать про Силуран... Но ведь мы не знаем точно, где сейчас мой муж!
— А если попробовать... — загорелся идеей Эрвар. — Мы же все помним господина в лицо! Если мы, все трое, будем думать о нем, пролетая через Врата...
Глаза Волчицы засияли. Наемница с отчаянием поняла, что втянута в новую передрягу. Причем никто не удосужился спросить, хочет ли она лететь неведомо куда на спине крылатого чудовища...
Но уж костер тому бедняге обязательно будет сложен! Без этого она с места не тронется!..
Аранша вздохнула и начала плести из стеблей заплечную котомку — для малыша...
35
— Ты что-то загрустил последнее время. Может, твоя Стая так на тебя действует? Может, вам пореже надо собираться?
Нуртор склонил голову набок и взглянул на племянника с улыбкой, выражавшей, как он сам считал, дружеское лукавство. (Придворных эта гримаса вгоняла в тихую панику.)
Нуренаджи смешался. Он не знал, что его паршивое настроение бросается в глаза... Но ведь не скажешь правду: мол, сплю скверно, потому что грайанская ведьма насылает кошмары... Ох, дядя посмеется!
И Стая — плохой предмет для разговора. Сподвижники стали злыми, нетерпеливыми, вот-вот заговорят о свержении короля... А может, уже говорят? Может, их неосторожную болтовню кто-то успел пересказать Нуртору — например, проклятый Незаметный, которого Нуренаджи, придя к власти, под любым предлогом обязательно казнит...
Одним из немногих дядиных уроков, которые принцу удалось усвоить, было то, что лучшая оборона — нападение. Он поднял глаза на дядю и сказал с вызовом, который выглядывал из учтивости, как пальцы из драной перчатки:
— Мой государь заботится о моем настроении? Спасибо! Очень трогательно! Особенно если учесть, что он одним словом мог бы это настроение изменить!
— Так это ты на меня дуешься? — опешил Нуртор. — С чего бы вдруг?
— С приездом грайанцев, да сожрет их Бездна, мой король стал ко мне иначе относиться. Почти не допускает к себе... держит в стороне от тайных дел... дает неприятные поручения по обхаживанию этих... этих...
— Совсем дурак! — убежденно констатировал король. — Я тебя к себе не допускаю? А сейчас мы не вместе, что ли?
Нуренаджи тоскливо оглядел лесную опушку. Конь под принцем раздраженно переступил тонкими ногами и фыркнул. Благородному животному не нравилась прогулка под моросящим дождиком, по скользкой глинистой земле.
