Игорь Рябов - Гоша Каджи и Венец Гекаты
«Да хватит уже, сколько можно! Больно ведь, черт возьми! А ухо и ребра не казенные, а мои личные. Между прочим, весьма даже мною любимые, да будет вам известно».
Парнишка повернулся к мучителю лицом, готовый разразиться гневной тирадой, насквозь пропитанной ядом и желчью, и открыл глаза, спросонок непонимающе всматриваясь в лыбящееся личико близняшки.[69]
Глава 17. Болонка или волкодав?
— Горазд ты дрыхнуть, братец лис! — Янка даже губу прикусила, пытаясь удержать рвущийся на волю смех, но он оказался сильнее, и девчонка коротко хохотнула. — Я тебя только с пятой попытки разбудила. Ну чего ты так подозрительно смотришь на меня, словно на врага народа? Это я — Янка, подруга дней твоих суровых, старушка милая твоя, — девчонка слегка переиначила пушкинские строки, примерив их наряд на себя. — Али не признал, касатик? Тьфу тогда на тебя! Злой ты, Гоша… И бяка![70]
Чего уж такого близняшка усмотрела в его глазах — неизвестно. Только улыбочка медленно, словно нехотя, сползла с ее лица. Брови озадаченно вздыбились горкой, сдвинувшись к переносице. И очень похоже, что Янка, сильно огорчилась увиденным, что открыто проявилось в несколько суетливом движении руки, которым она отбросила с лица мешающуюся прядь ядовито-зеленых волос. Да и дурашливый тон девчонки к концу монолога сменился на недовольное брюзжание, весьма похожее на правду без приукрашивающей мишуры и прочих витиеватых словесных изысков.
Ну, да, Каджи сейчас злой. И что с того? Бяка? Точно, так и есть! Так парнишка вовсе этого и не отрицает, размашисто подписываясь под каждой буквой прозвища. А как иначе? Быть добреньким, мягким и пушистым? Это после все того, что он пережил всего-то миг назад? Ха-ха! Два раза! Обхохочешься.
Всего лишь сон приснился, скажете вы. Думайте, что хотите, Гоша даже спорить не собирается. Сон — так сон, вам виднее. Только вот кто бы взялся объяснить парнишке, почему у него так болят кончики пальцев на руках? И ногти с какого-то перепуга неровно обломаны. Он, конечно, давно их не подстригал. Но ведь и о шершавую стену замка не затачивал. А выглядят они именно подобным образом, словно он за таким увлекательным занятием все свободные вечера проводит. Скоро уже, поди, дыры в каменной кладке процарапает насквозь, подорвав тем самым оборонную мощь школы, да что греха таить и всего княжества в целом. Хилкровс ведь не даром обозвали по научному передовым форпостом Средней Роси. И совсем уж непонятно, что там за рыжевато-серая каемка под уцелевшими коготками образовалась? Ну-ка поглядим повнимательнее. А, ерунда! Сущая безделица. Всего-то навсего глина набилась и засохла.
Каджи хмуро, с тщательной деловитостью осмотрел свою одежду, придирчиво выискивая другие признаки, подтверждающие реальность его недавнего «сна». Но больше ничего странного не обнаружил. Если не считать неприятного открытия, что он и вправду смертельно зол. Хотя, нет, подобное утверждение — сплошные враки, не соответствующие действительности. Вовсе парнишка и не зол, а неисцелимо опечален, огорошен до чрезвычайности и морально раздавлен в лепешку увиденным в полуреальном сне.
Что это такое вообще было? Сон, путешествие в параллельную реальность, кусок пророчески подсмотренного будущего или фрагмент из прошлой жизни? Кто бы разъяснил ему эту загадку? Ан, некому заняться его просвещением, хотя бы из-за того, что он никому о нем не расскажет. Все равно в такое не поверят. А примерять рубашку с длинными смирительными рукавами Каджи что-то совсем не горит желанием, хотя они и в моде с самого первого дня года бесшабашного Огненного Паука.
Но чем бы не оказалось недавнее приключение, самое главное «из урока географии» Гоша постиг самостоятельно, докопавшись до сути даже со своим скудным умишком. И усвоил очевидный вывод, приняв его не без зубного скрежета, но с предельной ясностью и холодной рассудочностью. Никто, — ладно, уж себе-то не будем врать, — НИКТО не захотел ему помочь! Хотя сделать это было крайне легко, нужно всего лишь иметь кроху мужества и каплю сострадания, чтобы, не задумываясь, протянуть руку. Никто, кроме странного незнакомца на такой шаг не решился.
Но и под его серой мантией скрывалась загадка. Кто он такой и откуда взялся? Да и куда исчез потом тоже интересно? Парнишка был уверен на тысячу тысяч процентов, что он знает этого таинственного прохожего так же хорошо, как и самого себя, если не лучше. Просто требуется вспомнить, покопавшись в закоулках памяти, где они пересекались на узкой тропинке бытия. И чем больше он размышлял об этой странности в своих чувствах, пытаясь мысленно воспроизвести мельчайшие подробности короткой встречи, тем уверенность только крепчала и мужала, хотя чем-либо подтвердить себя она оказалась не в состоянии. Ее твердость взбухала пузырями, хаотично громоздившимися друг на друга, абсолютно иррационально и непоследовательно, вопреки логике и доводам рассудка, основываясь на довольно шатких подсознательных эмоциях.
В какой- то миг Каджи почудилось, что еще чуть-чуть, и он сможет сорвать паранджу с Неведомого. Но стоило ему протянуть мысленно руку к покрову Тайны и схватить его за краешек истрепанной Временем ткани, как он рассыпался от прикосновения невесомым прахом и воздушной пылью, так ничего и не открыв, да и забрав с собой в неведомые дали маленькую девчонку по имени Надежда. Свято место пустовало один единственный краткий и кроткий вздох. И в тот уголок сердца, где раньше квартировала Надежда, заселились новые жильцы: хулиганистое жгучее Любопытство и хозяйственное, вечно ворчливое Разочарование с грудным малюткой Привкусом, горьким и писклявым.
— Вот теперь я вижу, что ты окончательно проснулся, — с тихим вздохом констатировал Семен Борисович. — Я, конечно, понимаю, Гоша, что география не самый интересный и увлекательный предмет. Но то, что ты проспал, тебе все равно придется прочитать в учебнике. Самостоятельно. Ты же не хочешь по неведению заблудиться в трех ближайших соснах, попав одним из весенних вечеров вместо назначенного свидания с Яной, например, — учитель запахнул мантию, взял со стола учебник вместе с классным журналом и направился на выход, по лисьи улыбаясь, — в загребущие лапы гнусных эльфов? Конечно, не хочешь! Ведь первый поцелуй под призрачным лунным сиянием гораздо приятнее первого глотка того пойла, которым длинноухие тебя обязательно накачают. Да и полезнее для взросления и самосовершенствования. Это я тебе говорю, как человек бывалый: довелось в свое время попробовать на вкус и то, и другое…
Близняшка восприняла гипотетическое предположение профессора Волкова совершенно спокойно. Губы девчонки сложились в ангельскую улыбочку, самую малость вымученную, но от этого не менее ослепительную. А вот щеки Каджи обожгло нахлынувшим изнутри обширным румянцем, и он постарался сменить тему, не желая расставаться с преподавателем на такой шутливо-скользкой ноте. Если уж шутковать задумали, так стоит отнестись к затеянному с полной серьезностью.
