Ира Аллор - Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды
А «какие сны в том смертном сне приснятся, когда покров земного чувства снят?..».
Не знал. Да что говорить, не особо и задумывался. Тогда еще ему к Ирмо идти не хватало… Зол был, и вообще…
— А что это ты сейчас-то сподобился ко мне прийти — не прошло и трех эпох? С какой радости ты их будить надумал? Живые мишени на тренировках понадобились или соскучился? В чем дело?
— Да сложная тут история… — пробормотал Астальдо, пропуская мимо язвительные замечания Ирмо.
— Вот по дороге и расскажешь, — отрезал Мастер Грез, бросая на всякий случай в бесформенную и безразмерную на вид сумку несколько пузырьков с разного рода составами.
«Айо!» — мысленно позвал он.
«Я здесь», — донесся ответ.
«Я, возможно, ненадолго. Если кто еще придет — знаешь, что делать. Эстэ предупреди, чтобы не волновалась, хорошо?»
«Предупрежу, хотя, если она узнает, куда ты направился, волноваться все равно будет». — В голосе Айо скользнула усмешка.
«Ладно, до встречи! Варде не попадись, она к вечеру пробудится. Но я, наверное, уже буду».
«Хорошо, хорошо. Удачи, Дан Ирмо!»
— Ну что, вперед? — Ирмо взмахнул рукой, и густая растительность, недоуменно шурша, расступилась в стороны, пропуская Мастера Грез и его посетителя.
* * *
Жестом гостеприимной хозяйки предложив всем следовать за собой, Эльдин толкнула дверь, ведущую в их дом.
Мелькор, переступив порог, быстро огляделся и аккуратно уложил Аллора на стоящую в углу кровать.
— Располагайтесь, чувствуйте себя, как дома! — елейно произнес недомайа.
Эльдин, усмехаясь, присела в изящном реверансе, указав гостям на стулья.
Мелькор, расположившись в кресле у кровати, с интересом продолжал разглядывать обстановку.
— А у вас мило, — заметил он и рассмеялся. — Нет, право, забавно вновь оказаться здесь, да еще при таких обстоятельствах.
— Ничего, поживете у нас, а потом ты что-нибудь получше придумаешь, — беспечно махнула рукой Эльдин.
— Ну не знаю: я в Валиноре никогда себе дом не строил. Да, собственно, почти и не жил. А буду ли — это еще вопрос.
— Посмотрим. Пока — отдыхайте. Я после позабочусь о постели.
— Так мы им предоставим нашу, а себе возьмем вон тот матрас, — подал голос Аллор.
Мелькор сердито замахал на него руками:
— И не думай! Уж как-нибудь. Все лучше, чем за Гранью.
— Ну-у если так сравнивать… — рассмеялась Эльдин, подсев к Аллору на край кровати. — Как ты? — спросила она, поправляя подушку.
— Вполне приемлемо. Так что, я полагаю, мы сейчас выпьем и обдумаем, что и как делать в ближайшее время.
Курумо достал с верхней полки пузатую бутыль неправильной формы и налил темного вина в подставленные Эльдин бокалы.
— За странности! — произнес Мелькор и залпом выпил. Потом склонился к недомайа, проверил перевязку. Нахмурившись, заявил:
— Дня два придется провести в постели.
— Отчего бы и нет? — ухмыльнулся Аллор, обнимая здоровой рукой успевшую устроиться у него под боком Эльдин. — А собственно, зачем такая осторожность — я же вроде майа? А это, — он покосился на раны, — недоразумение.
— Ты сам — недоразумение! Ты же живой.
— Ну вот, только стал майа и уже успел Ардой обрасти. Так нечестно, — капризно скривил губы нуменорец.
— Но это же прекрасно — жить. Чувствовать по-настоящему. Боль — это плата, но в жизни есть столько хорошего…
— То-то радости, — протянул Аллор. — Извини, я вообще плохо понимаю, наверное, что такое — жить. Мыслю, себя помню — значит живу. А остальное не столь существенно.
Эльдин согласно кивнула.
— Но ведь все воспринимается по-другому! Не чувствуешь холода — не узнаешь радости тепла…
— Возможно. Я, скорее всего, просто запутался во всех этих переменах существования. Хотя, пожалуй, никогда не относился серьезно к реальности, данной нам в ощущениях.
— Вот ты вечно по грани и ходишь, — подал голос Гортхауэр. — Жил, жизни не ценя, а лишился этой самой жизни, так возмутился…
— Меня возмущало исключительно то, что ты можешь при желании меня морским узлом завязать, а я и вякнуть не сумею. Если бы тебе был нужен друг, а не слуга, я бы не сильно сокрушался из-за отсутствия плоти, получив в обмен бессмертие сознания.
— Вот, слышишь? — покосился Гортхауэр на Мелькора. Тот пожал плечами, глядя на недомайар. Потом как-то неуверенно спросил:
— А любовь?
— А что — любовь? — усмехнулась Эльдии. — Для нее разницы нет — жив ты или «существуешь».
— Ну и была бы призраком, что же ты? — не выдержал Гортхауэр.
— Чтобы при случае служить инструментом воздействия на Аллора? Спасибо. — Майэ сердито выпятила нижнюю губу.
Мелькор поморщился — опять его ученик скандалит с его другом. Тут чуть тронь, искры сыплются. Недомайа коротко взглянул на него:
— Не обращай внимания. Чем со мной возиться, отдохнул бы сам — тебе сила может еще очень пригодиться.
— Это правда, — поддержала его Эльдии. — И оставим приятные воспоминания на потом. Лучше обдумаем, что происходит и что можно сделать.
— А что мы сделаем? — отозвался из угла Курумо. — Остается выжидать.
— Чего — выжидать? — мрачно повернулся к нему Гортхауэр.
— Чтобы положение дел прояснилось.
— Да куда яснее?! — взорвался черный майа. — Бежать отсюда надо при первой же возможности, пока Манвэ еще что-нибудь не придумал.
— И далеко ты убежишь от него, если он что-то надумает?
— Неужели не сможем прорваться обратно в Эндорэ? А Арда велика…
— В Первую эпоху это очень помогло… — процедил Курумо.
Мелькор опустил голову, вертя в пальцах кисть, случайно забытую на столе.
— А если сидеть там тихо-тихо? — продолжал Гортхауэр.
— При чем тут это, если Единый, похоже, не может видеть меня не на цепи? — фыркнул Вала. — А вообще-то вполне во вражеском духе: бежать, пока они с Манвэ разбираются, — и пусть Манвэ объясняет, почему вместо вечного изгнания он отпустил бунтовщика без каких-либо условий и что это не побег, а просто прогулка…
— Пускай, уж он-то что угодно кому угодно объяснит, — проворчал черный майа.
— Не знаю, сможет ли он объяснить все это Творцу — то есть захочет ли Творец его понять…
— Ну и что ему будет? Он же любимчик Эру — Его воля на Арде.
Мелькор мрачно усмехнулся.
— Вот именно, — сказал он. — Что ему будет… Знаешь, как Эру карает ослушников?
Гортхауэр пожал плечами, Курумо насторожился.
— Мало не покажется. Пока я от подобной затрещины в себя приходил, вы в Валиноре оказались. — Оба майар еле заметно вздрогнули: кажется, Мелькор впервые объединил их. — Так что будет ли Манвэ с Единым из-за нас ссориться… Одно дело — в запале, на срыве, а другое дело — по «зрелом размышлении». Дело ведь не только в нем. И тогда…
