Елена Усачева - Желание
Тетрадки!
Я отбросила учебник и потянулась к столу, на котором осталось несколько потрепанных тетрадей. Та, что по алгебре, так и лежала сверху. Я пролистала первые пару страниц. Они были пусты. Лерка никогда не пишет на первых страницах. Когда-то Маркелова утверждала, что на них просто неудобно писать. А теперь я знаю, что писать на первых страницах — дурная примета, к неприятностям. Когда начинают писать в новых тетрадках? 1 сентября. Ну и что здесь хорошего?
Но взяла я тетрадь в руки не поэтому. Интуитивно Лерка все делает правильно. И теперь бы понять, зачем она нарисовала профиль Макса.
Дата — шестнадцатое ноября. Три дня после вечеринки. Может, они встречались? Или Маркелова где-то случайно пересеклась с ним? Но Макс их встречу легко мог стереть из ее памяти — зачем оставлять такой явный след в человеке? Или Лерка просто думала о нем, о той вечеринке?
Чтобы взять все тетрадки, пришлось вылезать из постели. Как только я начала двигаться, темнота отступила, перестав быть пугающе-тревожной.
Интересно, что мне Лерка еще принесла. История, литература… Вот их можно было и не брать. Стоп, а это что?
На клеенчатой обложке тетради с загнутыми и разлохматившимися уголками был нарисован символ группы «Алиса», а внизу приписано слово «Голод?». Именно так — со знаком вопроса.
Я еще не открыла тетрадь, но уже поняла, что мои желания странным образом сбылись: только я пожелала, только-только успела поговорить с Маркеловой о ее дневнике, и вот он уже лежит у меня на коленях. Было в этом что-то от морока, от нечистой силы, которая любит заигрывать с людьми, подкупать их наивность и доверчивость.
Может, работа Макса? Подслушал, что я хотела его прочитать, и подкинул. Макс подслушал? Смешно! Он скорее войдет в комнату и спросит, нужно ли мне что-то, чем станет устраивать подобные фокусы. На него непохоже.
Я понюхала дневник. Нет, Максом от него не пахло. А если даже тетрадка и побывала в его руках, то следов мой милый не оставил.
Сейчас я все узнаю?
Мысль испугала. Во-первых, чужие дневники читать нехорошо. Вряд ли Маркелова специально мне его подсунула, тем самым давая негласное разрешение на ознакомление. Собирала тетрадки и взяла, не заметив.
Я вновь невольно посмотрела в окно. Ночь, крыса, дневник… Готишненько выходит, очень готишненько!
Искушение или проверка на мою честность? Не буду читать! Меня Леркины записи не касаются. Все, что нужно, Макс расскажет мне сам.
Белла деловито протопала от подушки под одеяло. Вот кого точно не волнуют проблемы морали. Крысе хорошо там, где тепло и кормят.
Затрезвонивший сотовый телефон заставил вздрогнуть. Белка недовольно завозилась у меня в ногах. Эх, надо было выключить мобильный сразу, как только пришла Маркелова…
На экране высветилась тревожная надпись «Неизвестный».
Кстати, это может быть и Макс. Наверняка он способен сделать так, что его номер не определится.
Мне бы пораньше сообразить, что Макс не стал бы звонить среди ночи, скорее бы пробрался ко мне через окно, разбудил и обо всем рассказал лично. Но я уже нажала на кнопку приема вызова. И только потом подумала о том, что это звонит не любимый. Это мое прошлое. Ночь — самое время для воспоминаний.
— Маша?
Одно слово, мгновение, и все мои мысли, запрятанные в тайные и не тайные, пыльные и не пыльные углы, вырвались наружу. Нет, от прошлого нельзя убежать. Оно непременно нагонит, напомнит о себе, заставит все пережить заново.
Да, я Маша, а звонит Олег. Никогда не задумывалась, сколько ему лет и какая у него фамилия. А вот он знает обо мне все.
— Здравствуй! — Голос Олега сух. Раньше он со мной так не разговаривал. Был всегда вежлив, в меру радостен и всегда подчеркнуто галантен. А впрочем, что я хочу? В Москве сейчас тоже ночь, да и после всего, что случилось, вряд ли Олег станет со мной любезничать. Странно, что он вообще звонит. Я же его предала, обманула.
— Здравствуйте, Олег, — попыталась сказать я как можно равнодушней, хотя меня колотило от внезапно накатившего озноба.
— Извини, что так поздно. Я только сейчас увидел, что ты стала доступна. У тебя все хорошо?
«Зачем он интересуется?» — засуетилась я. Что-то знает? Или опять хочет выяснить, стала я вампиром или нет? Чего тут выяснять, все давным-давно понятно. Я здесь, он там. Я с Максом, он со Смотрителями. Хотя я и сама вроде как еще Смотритель…
— Спасибо, — процедила я сквозь зубы. — У меня все хорошо. Вы меня не разбудили, мне не спится.
— Что произошло? — с особым нажимом спросил он.
— Болею.
— С того дня? — уточнил Олег.
— Почти. — Я замялась. Можно сказать, что он тоже виноват в моем нездоровье. — Олег, что вам нужно?
— Твоя болезнь, в чем она проявляется?
— Упадок сил, — растерянно ответила я.
— Температура? — зачем-то стал вдаваться в подробности Олег. Доктор Айболит спешит на помощь… Зашивайте зайчикам лапки и не лезьте ко мне!
— Сбить никак не могу, держится на тридцати семи и пяти, иногда до тридцати восьми поднимается.
— И слабость?
— Зачем вам это? — Я уже давно поняла, что Олег не так прост, как хочет показаться.
— Маша… — начал он, и возникла пауза.
Я не выдержала — болезнь, расшатанные нервы, портрет Макса в тетрадке Маркеловой, ночь… Для срыва у меня было достаточно оправданий.
— Не надо мне ничего говорить! — Голос мой шел по нарастающей. — Вы первые начали. Если бы не ваш приезд, все было бы спокойно. И никто бы не погиб. Я вас предупреждала! Просила, чтобы вы не приезжали! Я пыталась остановить Эдгара и не смогла! А теперь ничего исправить нельзя! И не лезьте больше сюда! Это мой город, вам здесь делать нечего!
Выкрикнула я и испугалась возникшей тишины.
— Маша, конечно, глупо тебя еще раз просить приехать в Москву, — осторожно проговорил Олег, — но если бы ты согласилась, мы были бы рады тебя видеть. И мы бы гарантировали безопасность Макса…
— Я болею! — Вот только Макса в это дело не впутывайте. Нечего ему делать в Москве… Знаем, уже один раз приезжали… — Не поеду я к вам! Я больше не Смотритель! Не надо втягивать меня в свои игры!
Из трубки лилось молчание. Можно было еще что-нибудь сказать, обвинить во всем случившемся Олега, землю, небо, весь мир. Но это уже было лишним. И так все понятно.
— Алло! — крикнула я в трубку. Показалось, что связь прервалась.
— Маша, скажи, а как ты общаешься с Максом? Он же вампир…
— В каком смысле? — Я начала бороться с желанием дать отбой.
— Ну… — протянул Олег. — Что вы делаете? Как он себя ведет?
— Послушайте…
— Понимаешь, Маша, — перебил меня Смотритель, — мне сейчас важно узнать, как у вас все происходит. Ведь ты человек, Смотритель, а он вампир…
