Антонина Клименкова - Забытый замок
На этот раз Энтони подвел меня к внешней стене. Я на миг зажмурилась от ударившего в глаза яркого лунного света.
Честно сказать, я не то чтобы боюсь высоты — просто не люблю. Но от развернувшейся перед глазами панорамы дыхание перехватило.
Луна сверкающим январским снежком повисла на сапфировом небосводе над лесом, черным, волнующимся от ветра океаном, уходившим к горизонту. Воздух наполняла свежесть минувшей грозы. Вдали серая полоса уплывающих туч то и дело озарялась вспышками молний. Вот уж сколько ночных пейзажей я насмотрелась за эти каникулы, а все никак привыкнуть к такой красоте не могу!..
Но Энтони указал на что-то внизу. Я наклонила голову… Вот вниз смотреть совсем не так приятно, как вдаль. Коленки задрожали, и я чуть не выпала — и из подпространства, и просто с высоты крепостной стены. Оказалось, что стою я на фигурном козырьке стрельчатого окна. А рядом из-под карниза выглядывали высеченные из камня гаргульи. Хорошо же мы, наверно, смотримся — прямо русская тройка: по бокам химеры, посередине я. Ладно Энтони рядом, если что подхватит…
Внизу, под окнами кухни, вышагивала взад-вперед девушка в поблескивающем в лунном сиянии черном костюме из лаковой кожи. Мотоцикл ее притаился недалеко, под кустом шиповника. Девушка явно ждала кого-то.
Едва заслышав шорох, «таинственная незнакомка» кинулась к окну. Тут мне стало плохо видно — из-за зарослей чайных роз. Кажется, ставни отворились, из окна вылезло привидение в несуразно длинной ночной сорочке. Двигалось оно странно, будто лунатик во сне, что-то прижимая к груди обеими руками.
Я смотрела во все глаза.
— Не узнаешь? — Даже спиной я почувствовала его улыбку.
Девушка что-то сказал привидению, и то вяло протянуло к ней руки. В руках у лунатика блеснул тусклым золотом переплет. Книга.
— Вот ведьма! — вырвалось у меня от души, из самого сердца.
ГЛАВА 60
Семейные тайны
Чтобы стать личностью, нужно делать ошибки.
— Где вы все пропадаете? — спросил Джеймс. С удочкой на плече, в шлепанцах и шортах, он направлялся в сторону пруда.
— Все в прошлом! — махнул рукой Тони.
— Что в прошлом? — не понял он. Но объяснять было некогда. — Э, нет! Подождите-ка! — окликнул нас Джеймс.
Пришлось вернуться.
— Энтони, я должен с тобой серьезно поговорить. — Джеймс положил руку ему на плечо (для верности, наверное, чтоб не убежал).
Я деликатно отошла на пару шагов.
— Мне кажется, у тебя возникли проблемы…:
— Кажется? — усмехнулся Тони.
— Я имею в виду твое легкомысленное отношение к самому себе. Ты помнишь, что должно произойти этой ночью?
— Помню.
— И что? Почему же тогда я вижу, как горничные выбрасывают в мусор свежеопустошенные пивные бутылки? Что за утренний алкоголизм?
Тут я сочла нужным встрять.
— Прошу меня, конечно, извинить, — сунулась я, горя желанием напомнить, кто здесь любитель коньяка и прочих радостей жизни. — Однако тут кое-кто еще…
— Ну конечно! — воскликнул Джемс, с прищуром взглянув на меня. — Теперь-то я вижу. То-то у вас обоих вид не вполне трезвый.
Но Энтони решительно прервал шефа:
— Позвольте отложить нашу беседу. Поговорим позже, а сейчас извините.
Мы оставили Джеймса в крайнем недоумении. Энтони спешил, я вприпрыжку едва за ним поспевала. Но все-таки оглянулась и помахала шефу рукой.
Стелла нашлась в оранжерее зимнего сада. Она была занята составлением икебаны из цветков розовой орхидеи, срезанных ею здесь же, и из угловато-корявых веточек сосны, наломанных на заднем дворе.
— Ах, Тони! — обрадовалась она. — Как хорошо, что ты пришел. Мне кажется, в букете не хватает белых маргариток. Я видела подходящие на… — но, подняв глаза, осеклась, — …на клумбе, — договорила она, в недоумении отложив цветы.
Энтони встал перед ней, опершись руками о стол с разложенными растениями, пристально глядя ей в лицо.
Между ними дрожала икебана, незавершенная композиция с торчащими веточками и одинокими цветками.
— Что еще? — спросила Стелла, не отводя глаз.
— Почему ты мне не сказала? — отчеканил он каждое слово. — Почему ты не сказала, что была его женой?
Стелла не стала уточнять, о ком речь.
— Это ничего бы не изменило, — обронила она, поджав губы, и вновь взялась за цветы.
Но, вскрикнув, выронила бутон: ветки в букете зашевелились, ощерились шипами, сплелись в колючий клубок. А цветы из розовых превратились в кроваво-красные. С лепестков закапал жуткий нектар.
В оранжерею вошел Вик с пучком осоки и мяты в руках.
— Слушай, да как эта твоя резеда хоть выглядит?… Или это уже неважно? — Он вопросительно глянул на меня, но я пожала плечами.
— Ух ты! — сказал он, обойдя вокруг, разглядывая шевелящийся букет. — Красиво получилось. Мне нравится.
— Вик, ты знаешь, оказывается, Стелла однажды была графиней Дис, — сообщил новость Энтони.
— Знаю. — Вик известию ничуть не удивился. Но, спохватившись, захлопал глазами: — А разве я тебе не говорил? Вот черт! Забыл, значит… Ах, ну да! Я об этом в книжке вычитал, когда в библиотеке у монахов копался. А потом рассказать не успел, потому что у шефа души из коллекции разбежались. А потом мы стали с Венеркой разбираться. И тут я совсем запутался. В книжке было написано типа: «и жена у графа была, имя ей было Звезда…» Ну я и подумал, ведь Венера — тоже звезда, хоть и планета, ее раньше римляне Люцифером звали. Так, может, это она реинкарнация графини…
— Да сам ты реинкарнация! — возмутилась я. — Ты погляди на нее — мы и не похожи совсем!
— На каком языке была написана книга? — перебил Тони.
— На латыни, кажется…
— «Звезда» на латинском и есть Стелла. Какие еще доказательства тебе нужны?
— Ох, ну извини.
Повисло неловкое молчание. Энтони с досадой смахнул чудо-букет со стола. Сел рядом со Стеллой, на нее не глядя, вздохнул.
— Как интере-е-есно! — протянул Вик, ехидно любуясь на них. — Что же получается? Что вы оба, как бы сказать, отчасти родственники?
— Их разделяет двадцать семь поколений.
Все обернулись — отведя разлапистые листья пальмы, вперед выступил Джеймс. Любопытно, что он делал в кустах? Копал червячков для рыбалки? И как туда попал, если — я прекрасно это видела — следом за нами в дверь не входил? И где, любопытно, он потерял удочку?
— За двадцать семь поколений, — повторил Джеймс, — в крови Энтони осталась едва ли капля ее крови.
— Тоже явился, — усмехнулась Стелла. — Пришел поддержать своих щенков?
