Антонина Клименкова - Забытый замок
— Я люблю ее, — глухо произнес Арман.
— Ну вот опять! Ты не имеешь права любить! — отрезал Джеймс, резко выпрямившись. — В контракте про любовь нет ни слова! Если сейчас не оставишь эту девчонку, ровно через год тебе придется ее убить.
Он встал, направился к двери, но на пороге обернулся.
— Выбирай — либо ты откладываешь свадьбу и становишься властелином мира, либо женишься и погибнешь вместе со своей супругой. — И добавил с усмешкой:-Подумать только, как романтично — «они жили счастливо, но недолго, зато умерли в один день». Арман, мальчик мой, будь благоразумен. Я не всегда смогу быть рядом, чтобы тебе помочь.
Он ушел, а граф еще долго сидел понурившись, оцепенев.
— Ах, — вздохнула я, шмыгнув носом, — как это все несправедливо. Жизнь — суровая штука… Но ведь граф все-таки женился?
— Мы, графы, упрямые, — кивнул Энтони. — Пойдем дальше?
ГЛАВА 59
Дела давно минувших дней, продолжение
Далее нам предстояло спуститься в подвалы.
Вскоре я заметила движущееся впереди белое облачко. Оно проявилось перед нами из ничего и, проявляясь, постепенно обрело очертания — силуэт женщины в белом платье, со свечой в руке. Получалось, что мы следовали за ней.
Быстрым шагом призрак направился в самый дальний подвал. Я едва поспевала. Святая Кончита! Почему все эти призраки не живут в одной комнате?! Я уже устала за ними гоняться по всему замку…
В самом дальнем подвале было очень темно. В настоящее время Энтони здесь обустроил мини-электростанцию, а сейчас немилосердно коптящее пламя свечки высветило ряды ржавых прутьев. Решетка?
— Вот уж правда темница! — бодро пошутила я. — Темнее некуда. А то какой же замок, да без темницы?. Привидения есть, значит, должна быть… Ой!
Мою речь прервал раздавшийся во мраке стон. Ойкнув, я вцепилась в Энтони, а женщина в белом, испуганно вскрикнув в унисон со мной, выронила свечу.
— Ну вот, совсем ничего не видно, — посетовала я.
— А ты просто послушай, — шепнул Тони. Ладненько, можно и послушать. Я снова оказалась в его объятиях, и потому не было резона пугаться какой-то там антикварной темноты.
Меж тем страшный стон, донесшийся из-за решетки, перешел в хриплый смех — какой-то подозрительный, по-моему, даже безумный.
— Ты пришла! — проскрипел голос.
Ответом было настороженное сопение. (Я могла бы сказать — взволнованное дыхание, но не скажу. Женщиной в белом, разумеется, была Стелла — я сразу ее узнала, хоть она здорово прибавила в весе за минувшие четверть часа.)
— Зачем ты явилась? — продолжал голос — Тебя подослал твой муженек? Я ничего не скажу! Так ему и передай. Ничегошеньки он от меня не добьется.
— Он не знает, что я знаю, что вы здесь, — запинаясь, промолвила Стелла.
По шороху я догадалась, что она шарит по полу в поисках укатившейся свечки.
— А-а, — протянула невидимка. — Поругалась, выходит, ведьма со своим чернокнижником.
— Арман не чернокнижник! — возразила Стелла.
Впрочем, особой уверенности в ее голосе не чувствовалось.
— Ха! Может, ты еще скажешь, что и ты не ведьма. Ха-ха! Такая же ведьма, как и я. Или ты думаешь, что твой муженек станет столько времени тратить на уламывание какой-то просто помешанной старухи? Чтобы потом отдать все свои записки тупым монахам? Ха-ха!.. Интересно, а и вправду, сколько я здесь уже сижу? Неделю, две?
— Месяц, — вздохнула Стелла.
— Неужто? Значит, недолго уже. Скоро погреют мои старые косточки. Ох, погреют!..
Стелла наконец-то снова зажгла свечу.
Глаза настолько привыкли к темноте, что теперь в дрожащем полумраке я без труда различила за частыми прутьями решетки ту, кому принадлежал жуткий голос. Ведьма была не так уж стара — лет шестьдесят. Правда, в те времена немногие до сорока-то доживали. А вот выглядела она, конечно, ужасно — еще хуже, чем ее голос.
— Тони, — прошептала я, — а ведь это она дважды пыталась утопить меня в ванне.
Ведьма с жадным любопытством разглядывала Стеллу.
— А ты красивая, — сказала она. — Одно слова — графиня! Но ничего, скоро он и тебя на костер отправит. Как только родишь ему наследника — так и отправит.
— Он меня любит. — Но прозвучало это как-то жалобно, неубедительно.
— Ха-ха-ха! — зло рассмеялась ведьма. — Он собственную душу дьяволу заложил! Неужто тебя пожалеет?! Послушай-ка, что я тебе скажу, — заговорила она серьезно, понизив голос до свистящего шепота. — Бежать ты от него не сможешь — он везде тебя найдет, не зря столько нас замучил. Да и детишки у тебя…
— У меня дочь.
— Две дочери будет. Ему не говори — говори, что сына ждешь! Но берегись, родишь только двоих, мальчонки у тебя не будет. Если он про то узнает — убьет сразу, чтоб без помех вторую жену взять. Потому ты сама его убить должна — и поскорее! Не вздумай тянуть время-жизнь свою погубишь и детей не спасешь. Сроку тебе осталось до следующей весны.
Кончился разговор невесело. Стелла, давясь слезами, выбежала из подземелья, забыв свечку на полу. Лужица воска расплылась, свеча упала. Язычок пламени переметнулся на сухую солому, заменявшую узнице постель.
— Идем отсюда, — поторопил меня Энтони.
Но отблески вспыхнувшего огня и жуткий смех пробились сквозь пелену времени и еще долго отдавались эхом в коридоре стен.
— Бедная Стелла, — вздохнула я после, переведя дух. — Сколько же времени она ждала и сомневалась! Я б не выдержала, честное слово, — жить с человеком и думать только о том, он ли тебя убьет или ты его!
— Арман не собирался ее убивать, — сказал Тони, — и сделал все возможное, чтобы ничто не могло ей повредить.
— Да ну? Даже наперекор Джеймсу?
— Сейчас ты сама в этом убедишься, — кивнул он.
И снова нам предстоял путь — наверх по лестнице, ведущей вниз. То есть наоборот… Впрочем, я запуталась. Короче, следующий эпизод из прошлого нас ожидал в той самой спальне, которая ныне была предоставлена в мое распоряжение.
— Раньше эта комната принадлежала графине, — пояснил Тони.
Кто бы сомневался — самые уютные апартаменты во всем замке (не считая кухни).
Серая дымка времен рассеялась, и глазам предстал знакомый интерьер.
В комнате никого не было.
— Вот черт! И ведь не перемотаешь на полчаса вперед, — раздосадованно и как-то смущенно пробормотал Тони. — Утром замок показал только конец этой сцены…
Свечки в серебряных канделябрах мигнули от сквозняка. Дверь распахнулась, и на пороге появился граф. На руках он нес Стеллу, нежно обнимавшую его за шею и весело болтавшую в воздухе ногами — в пышной пене белых юбок. Закрыв дверь пинком, потому как руки были заняты, Арман легкомысленно покружился по комнате под заливистый смех подруги и плавно приземлил драгоценную ношу на постель.
