Ариадна Краснопёрова - Синяя бабочка плетельщика судеб
— Благодарю, это было очень кстати.
— И долго ты можешь находиться в таком модусе? — с искренним весельем спросил он.
— Не знаю, как-то не выпадало шанса проверить, — Я неопределённо помахал пальцами в воздухе, а затем с лёгким сожалением сказал: — Скорее всего, до первого декольте.
— Нормуль. Чуть поднатаскать, чтоб пакости с такой же рожей делал — и вообще шик будет. А вообще, выглядишь ты старше своих лет, так что хомячные кривляния смотрятся неуместно.
— Благодарю, — кивнул я, с досадой ощущая, что он прав. И ведь нормально же я начинал, но сбился… от шока. — Однако здесь я предпочту быть прежним шалопаем.
И озорно подмигнул.
Рядом почувствовалось движение. Это Фани затрясло крупной дрожью. Я с беспокойством обернулся к ней, но девушка, казалось, меня и вовсе не видела, продолжая пялится в пустоту и обнимать себя руками. Это что же… Она всё это время не двигалась? Ой-ой-ой, похоже, я ещё легко отделался от этой шок-терапии. Надо срочно вернуть её обратно, а не то она так и останется с полубезумным взглядом.
— Прошу прощения, — поднялся я на ноги. — Девушке нужна помощь и спокойствие… Хар, где её комната?
— Справа от твоей. Слева обосновался Ашер, смотри не перепутай.
— И там и там платья, разницы-то… — пробормотал я, поднимая Фани. На прикосновения она реагировала, но осмысленности в действиях не было.
— Гляди-ка, действительно до первого декольте! — развеселился виновник торжества.
Кинув на него негодующий взгляд, я увёл девушку из зала. Натворил дел, а теперь ещё и ржёт…
Найти мои бывшие апартаменты не составило труда. Вообще, ориентироваться в безликих коридорах Цитадели крайне просто, если умеешь считать… Даже не обязательно знать все помещения и лестницы, очень предсказуемое здание. В комнате Фани было немного уютнее, чем в моей: кровать больше, но не мягче; ковровое покрытие, закрывающее весь пол; шторки на окне-бойнице; на столике цветок в горшке. Плотоядный, если мне память не изменяет… Из тех, что откусывают нос при попытке их понюхать.
Я усадил Фани на кровать, а сам присел на корточки, заглядывая к ней в лицо снизу-вверх. Не знаю, какой устрашающей хренью пользовался древний чёрный маг, но отходят от неё явно долго… Задело только как-то неравномерно: Гуахаро совсем не; Корина чуть-чуть, но он быстро оправился; меня по полной программе, но я тоже очнулся… Зато вот Валентайн в полной прострации, как и Фани. Спихнуть бы всё на расовую принадлежность, но я человек, а персиковый — сильф. Здесь что-то другое… Может, играет свою роль личная симпатия Ашера? Всё-таки зеленоволосый не настолько высокомерен, как его охрана. А Фани честно пыталась задрать нос.
— Ну же, милая, это же я, — мягко проговорил я, пытаясь привести девушку в чувство. — Посмотри на меня. Всё уже кончилось, всё прошло… Никакой опасности нет. Здесь только я и ты, а я никакого вреда тебе не причиню.
С внезапным, громким криком Фани бросилась мне на шею и зарыдала, что-то бессвязно бормоча. Я обнял её, удобнее устраиваясь на полу, стараясь не сесть на её юбки. Ну вот, хоть какая-то реакция, уже хорошо… Сейчас проплачется, поистерит, проспится — и уже можно будет вести с ней конструктивный диалог. Всё-таки нервных потрясений в последнее время в её жизни было много, а она — девушка, хоть и ведьма. А девушек надо защищать, окружать комфортным замком и весёлыми подружками. Нечего им тяготами походов головы морочить…
— Тише, тише… Всё уже прошло. Ты в безопасности…
— Не существует безопасного места, не существует, — бормотала она. — Везде, не зная преград, не зная дорог, появится он… Не скрыться, не убежать. Не победить, не запугать. Когда придёт срок, он придёт. Не важны титулы, не важен возраст, все равны перед ним…
— О чём ты? — удивился я. Очень уж странный бред для такой ситуации.
— А ты так и не понял, с кем разговаривал? — со смешком уточнила, поднимая на меня удивительно ясные глаза.
— С кем?
— Со Смертью.
И тут я вспомнил, где видел эти руки.
В застенках инквизиции.
Когда умирал.
Они тогда так благожелательно тянулись ко мне, словно предлагая, но не настаивая на моём уходе.
И голос.
Он звал. А я всегда отказывался.
Он не спорил.
Глава 14. Великая Тайна
Когда человек врёт, это не значит, что он говорит неправду. И наоборот.
Книга МасокКое-как уложив Фани спать я отправился в кабинет Гуахаро. Замок по-прежнему пускал меня куда угодно, не чиня препятствий, так что я смог с комфортом развалиться в его кресле. Император Безлюдных Пустошей считал, что шерсть — это для слабаков, и вместо набивки использовал… воду. Ощущения от сидения странные и забавные, но долго в нём находиться невозможно — начинает укачивать.
Гуахаро явился только когда я уже совсем ошалел от скуки и, лежа поперёк кресла, философски пялился в потолок.
— И часто у тебя гостит Смерть? — с места в карьер спросил я.
— Не очень, — невозмутимо ответил Император. — Мы не ладим. Он на меня очень обиделся за то, что я буквально вытащил из его лап троих и устроил Чуму.
— Эм… А разве он не должен радоваться, что люди умирают? — озадачился я и тут же охнул от неожиданности: Хар всё так же невозмутимо прошёл сквозь стол и сел мне на живот. И хоть этот скелетик и весит немного, но я-то расслаблен был!
— Он должен радоваться, когда люди умирают вовремя. Всякие там глобальные катастрофы его редко радуют, за тем исключением, когда он устраивает их сам.
— Нафига?
— Если какая-то группа людей ушла со своего пути, решив приобщиться к растениям с помощью спиртного, он с лёгкостью ликвидирует всю группу, чтобы зараза не распространилась дальше.
— А можно для совсем-совсем простых странствующих рыцарей?
— Ворюг и авантюристов, ты хотел сказать?.. В общем, если такие пьяницы собрались в поход, то на них внезапно обрушиться камнепад. Или чудище упадёт. Или колесо сломается, они все простынут под дождём и умрут от воспаления лёгких. Иногда такие процессы могут захватить невинных людей, но там уже идут сложности со статистикой и правомерностью действий.
— Ты так и не ответил на главный мой вопрос. — Я приподнялся на локте, мол, серьёзный разговор.
— Про частоту посещений?
— Ты понял о чём я.
— Я бессмертен, Морин. Совсем. Смерть для меня — старый друг, который никогда не станет угрозой и… спасением.
— Спасением?
— Это только в юности кажется, что жить вечно — круто. На самом деле, от этого устаёшь, всё наскучивает… Даже в самых новых событиях и неожиданных поворотах со временем учишься видеть систему, которая сводит на нет весь восторг неожиданности.
