Ольга Куно - Охотники на тъёрнов
— При чём тут девственница? — вырвалось у меня. — Какое это имеет значение?
— Я тоже считаю, что никакого, — отозвался Ирвин. — Тогда о чём ты вообще говоришь? Что не больно?
— Ты издеваешься надо мной, что ли?! — завопила я.
— Я? — удивился Ирвин. — Я вообще не понимаю, о чём ты!
— Подойди сюда! — потребовала я, для пущей убедительности топнув ногой.
Правда, топота не получилось, поскольку ноги тонули в мягкой густой траве.
Пожав плечами, Ирвин сделал шаг вперёд, преодолев таким образов разделявшее нас расстояние.
— Покажи зубы! — велела я.
— Что? — склонил голову набок Ирвин.
— Зубы покажи!
Я снова притопнула. Ирвин положил руки мне на плечи и вгляделся в моё лицо.
— Стелла, ты в порядке? Тебе надо отдохнуть. Просто попробуй успокоиться.
Я нетерпеливо зарычала.
— Покажи — мне — свои — зубы!
Ирвин посмотрел на меня совсем уж встревоженно.
— Ладно, ладно, смотри, — сдался он, видя, что я практически готова его загрызть, почище любого тъёрна.
Он широко открыл рот.
— Не так! — рявкнула я. — Сомкни зубы и раздвинь губы.
— Что я тебе, лошадь?! — возмутился Ирвин.
Но, видимо, решил, что с сумасшедшими не спорят, и потому сделал, как я просила.
— А где клыки? — растерянно выдохнула я.
Настал черёд Ирвина зарычать, откинув голову назад. Кстати, очень похоже на вампира. Не тъёрна, а именно вампира, какими их изображают в страшных сказках.
— Какие к чёрту клыки?! — заорал он.
— Обыкновенные, — огрызнулась я.
Ирвин прикрыл глаза и глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки. Однако не в моих планах на ближайшее будущее было щадить его чувства.
— Встань вон туда! — повелительно заявила я, вытянув руку.
— Это ещё зачем? — простонал Ирвин.
— Встань, я тебе говорю!
Закатив глаза, он всё-таки перешёл на указанное мной место.
— Так хорошо? — едко осведомился он. — Может, мне ещё станцевать?
— Танцевать необязательно, — успокоила его я. — Сделай ещё один шаг назад. Так, теперь немного вправо.
Добившись того, чтобы Ирвин попадал непосредственно под свет луны, я подошла к нему вплотную. Дело в том, что существует лишь один способ безошибочно определить тъёрна без того, чтобы он даже начал принимать свой истинный облик. Нужно посмотреть на его зрачки в свете луны в ночь смены фазы, на лунном холме. При такой близости к грани миров зрачки обязательно окажутся вертикальными. Положив руки Ирвину на скулы, я принялась вглядываться в его глаза. Что за чёрт?! Самые обыкновенные глаза. Человеческие. И абсолютно не вертикальные.
Уронив руки, я растерянно отступила на шаг назад.
— Так ты что же, выходит, не тъёрн? — пролепетала я.
— Я не… КТО??? — возмутился Ирвин.
— Ты же должен быть тъёрном! — воскликнула я, практически предъявляя претензию.
— Должен?! — изумлённо переспросил он, видимо, прикидывая, когда и кому успел так сильно задолжать. — Ты же сама нашла доказательства, что я не убивал Вежанну! — напомнил он.
— Ну да, нашла, — и не подумала спорить я. — Ну, и что? Если ты тъёрн, это же ещё не значит, что все убитые девушки на твоей совести. Я думала, ту убил кто-то другой.
Ирвин вытаращил на меня глаза и теперь стоял, то открывая, то закрывая рот, как карась. При этом с его губ не срывалось ни звука. Зато когда звук, наконец, вернулся, первые же слова прозвучали ОЧЕНЬ громко.
— Ты что, ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ считала меня тъёрном???
Я аккуратно пожала плечами с извиняющимся выражением лица.
— Что, и тогда, в тюрьме? — схватился за голову Ирвин. — И когда приехала ко мне домой? И когда мы…
Он хотел снова схватиться за голову, но обнаружил, что его руки и так уже прижаты к вискам.
— Ну…ты только не расстраивайся! — попыталась успокоить Ирвина я. Но, вместо ответа встретив его осоловелый взгляд, сама перешла в наступление. — Между прочим, это ты во всём виноват! Ты отреагировал на поренью!
— На поренью? — переспросил Ирвин. — Это такая солёная гадость? У меня на неё аллергия, а что?
— Какая ещё аллергия? — возмутилась я. — Ни у кого нет аллергии на поренью!
— А у меня есть! — снова разозлился Ирвин. — Постой… То есть это ты сама, специально, подсыпала мне поренью тогда за ужином? Это по твоей милости я заработал тот чёртов приступ и чувствовал себя в результате полным идиотом?
— Ну, знаешь ли, то, кем ты себя в связи с этим чувствовал, на моей ответственности не лежит, — поспешила откреститься я. — Но поренью действительно подсыпала я. Ну, что ты на меня так смотришь? Я — Охотница. Охочусь на тъёрнов, такая у меня работа. Мы знали, что во дворце появился тъёрн. Ты оказался в списке подозреваемых, просто потому, что мужчина, и брюнет, и недавно появился во дворце. Мне надо было тебя проверить. Создательница, ты — не тъёрн!
Я села на траву, обхватила руками колени и рассмеялась. Подозреваю, что Ирвин снова усомнился в моей вменяемости. Но меня сейчас не могла всерьёз растревожить даже его реакция на эту новость — такой камень внезапно слетел с моих плеч. Столько проблем, в незыблемости которых я успела себя уверить, внезапно оказались несуществующими.
— Ты…ты…
Судя по интонации и жестикуляции, Ирвин собирался сказать что-то крайне нелицеприятное, но, увидев глупую счастливую улыбку на поднятом к нему лице, резко отмахнулся и тоже сел на траву. Смотрел он на меня по-прежнему довольно-таки ошалело, то и дело молча, но выразительно качая головой. Я всякий раз отворачивалась, пытаясь спрятать смешок.
— Что ж ты меня из тюрьмы вытаскивала, если считала, что я тъёрн? — всё ещё несколько обиженно поинтересовался Ирвин.
Я усмехнулась, припоминая, как старательно меня отговаривал от такого поступка Винсент.
— А ты не догадываешься? — прищурилась я.
К счастью, Ирвин был не тем человеком, которому необходимо объяснять подобные вещи на пальцах.
— Даже думая, что я тъёрн? — серьёзно спросил он, склонив голову набок.
— Сама себе удивляюсь, — развела руками я.
Ирвин снова медленно покачал головой, но на сей раз это не было выражением неодобрения. Он нежно провёл большим пальцем по моей щеке, потом положил руку мне на затылок и привлёк к себе. Поцелуй был коротким: у меня всё ещё болела разбитая губа.
— Поздравляю: тебе это удалось в третий раз, — тихо сказал Ирвин мне на ухо, когда я сидела, уткнувшись носом в рукав его джеркина.
Я тоже была не из тех, кому всё требуется объяснять на пальцах. Под первыми двумя случаями он подразумевал купальню и тюрьму. Я прижалась к нему поплотнее, но потом вдруг вспомнила кое-что ещё.
