Алексей Атеев - Бешеный
Олег обратил внимание, что его назвали на «вы».
Сам хозяин был точно в таком же наряде, как и он. Только его жабо было заколото булавкой с крупным черным бриллиантом.
«Да он ли беседовал со мной в розовом садике? — усомнился Олег, глядя на величественную фигуру. — Где сиреневая майка, где ветхие шаровары?» Поистине это был совсем другой человек. Неведомой мощью веяло от него. Сверкающий и одновременно сумрачный мир окружал эту загадочную личность. Вспыхивали и гасли чуть заметные цветные огоньки. По стенам рдели кровавые сполохи.
Стол в зале ломился от изысканных кушаний. Мерцали свечи. Сверкал хрусталь, темнело черненое серебро. Жертвенным блеском отливало тусклое золото.
— Пока нас двое, — медленно и чуть лениво сказал старик, — но скоро появится кое-кто из ваших знакомых. Садитесь, ваше черное сиятельство, не стесняйтесь, пейте, закусывайте. Рекомендую, рюмочка арманьяка, бифштекс по-татарски на закуску. Привыкайте, ваше сиятельство.
Олег охотно выпил. Закуска была необыкновенной. Он ощутил, что ест нежнейшее и свежайшее сырое мясо, приправленное какими-то неведомыми специями.
К Артуру Афанасьевичу неслышно подошел слуга и что-то сказал ему на ухо.
— Ладно, пускай приходит так! — довольно громко произнес тот.
В этот момент в зал вошел — нет! — почти вбежал Ситников, одетый в обычный костюм. Он недоуменно оглянулся на присутствующих, потом подскочил к старику.
— Я не понимаю, к чему весь этот маскарад? — сказал он недовольно.
— Успокойтесь, мой друг, — отозвался старик, — таковы у нас традиции. Это отнюдь не маскарад, а форма нашего бытия. И пора привыкать. Вы, извините, не в Монастыре. Вернее, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. А вы, мой друг, даже не решились переодеться к праздничному столу, как то подобает.
— Подобает, не подобает… — довольно бестактно возразил Ситников. — Мы ведь не в… — он замялся, пытаясь подобрать слово.
— Вы хотите сказать, что мы не в Версале? — язвительно сказал старик.
— Вот именно… При чем здесь Версаль? — Сит-никову показалось, что над ним смеются.
— Успокойтесь, — расслабленно произнес старик, — лучше расскажите нам о ваших успехах.
Ситников подозрительно посмотрел на сидящего в тени Олега.
— Не беспокойтесь, здесь все свои, — спокойно сказал старик.
Ситников кивнул.
— Так вот, — возбужденно начал он, — сегодня утром я был…
— Дальше, — перебил его старик.
— Ко мне отнеслись сначала довольно прохладно, но после того, как я предъявил дневник, отношение сразу изменилось.
— Ну я же говорил, — снисходительно сказал старик.
— Просто нельзя было поверить, — гордо сообщил главврач, — его словно подменили.
«Так вот для чего нужен был дневник, — понял Олег, — чтобы заключить соглашение с властями».
А Ситников рассыпался мелким бесом. Он красочно живописал свои заслуги.
— А вы намекнули, что Матвеев передал дар вам? — спросил старик.
— Ну конечно, — гордо возвестил Ситников. — Так прямо и сказал: «Благодаря дару мне и удалось найти дневник».
Олег хотел уже было вскочить и броситься на этого мерзавца, но сдержался, ожидая развития событий.
— Руку мне жал, — радостно сообщил Ситников, — а когда я сказал про дар, никак не мог поверить. Ну, я ему фокус показал, как вы учили. Тут уж он поверил, И сам предложил занять место Матвеева, я его за язык не тянул!
— Отлично! — воскликнул Артур Афанасьевич. — Просто замечательно. По этому поводу нужно выпить. — Ситников, не дожидаясь, пока ему нальют, наполнил рюмку коньяком и, не чокаясь, выпил. Старику, по-видимому, не понравилась такая вольность, но он смолчал.
— Да, — радостно сообщил главврач, — все прошло, как вы и предсказали. Словно в воду глядели.
— Я не предсказывал, — невозмутимо отозвался Артур Афанасьевич, — предсказания — это нынче по вашей части. Я наверняка знал, что и как произойдет.
— Ну да, ну да, — закивал Ситников, — конечно, знали. — Он снова наполнил свою рюмку. — Нужно расслабиться. Велико нервное напряжение.
— Конечно, конечно, — закивал головой старик, — только у меня за столом все пьют одновременно.
— О, простите! — воскликнул Ситников. — Извините, что я не следую этикету, — иронически произнес он. — А кто этот товарищ? — он посмотрел на Олега. — И почему он молчит?
— Это мой гость, — отозвался старик.
— Я не совсем понимаю всю эту театральщину, — брюзгливо сказал Ситников и снова, не дожидаясь всех, выпил.
— Театральщину? — тихо и вежливо спросил Артур Афанасьевич. — Какая же это театральщина? Это образ нашей жизни, а вот ваши костюм и манеры за столом выглядят театрально.
— Да бросьте, Корытов! — хмыкнул Ситников и подцепил вилкой кусок осетрины. — Неплохо у вас кормят, — завистливо заметил он, — можете себе позволить.
— Я не понял, — ледяным тоном произнес старик, — что должен бросить?
— К чему все это? — недовольно проговорил Ситников, отложив в сторону недоеденный кусок. — Мы теперь в одной лодке, и все эти фигли-мигли вызывают легкую тошноту. Какие-то смокинги, церемонии. Мы не дети и ведем не детскую игру. Если мы партнеры, то и относиться к себе я попрошу как к партнеру, а не как к шуту. Я не сомневаюсь в вашем могуществе, однако и я нынче — не пустое место. Я — прорицатель, — с гордостью заявил Ситников. — И обращаться со мной, как с бедным Степой, не позволю. Памятуя трагическую судьбу моего друга Козопасова, я письменно изложил все, что мне известно относительно вас, до мельчайших подробностей, а запечатанный конверт оставил у одного из моих друзей, попросил в случае моей насильственной смерти переслать по имеющемуся на конверте адресу.
— Вот даже как?! — удивился Корытов.
— Да, так! С волками, знаете ли, жить… А теперь давайте выпьем за мой успех, — Ситников поднял рюмку, — я вовсе не хотел вас обидеть, просто желал расставить все точки над i. Чтобы потом не было никаких разногласий.
— Ах, вон оно что! — воскликнул старик. — Ну что ж, раз мы партнеры, тогда конечно. Ради этого многое можно стерпеть. Только я хочу вам сказать, уважаемый Ромуальд Казимирович, прорицателей на свете хватает. Вот, например, еще один, — он показал на Олега. — И не очень-то кичитесь своими способностями.
— Этого товарища я не знаю, — сказал Ситников, равнодушно посмотрев на Олега, — но если вы хотите сказать, что мне всегда найдется замена, то это вряд ли. Кто принес дневник, за которым шла такая охота? Кто, в конце концов, стоял на страже государственных интересов, оберегая его от разных мерзавцев, которых еще много ходит по нашей земле? Там, — он поднял палец кверху, — обо мне известно.
