Алексей Атеев - Бешеный
В этот момент Олегу показалось, точно в его сознание входит чья-то чужая воля. Мягкое, незримое прикосновение проникло в разум и пытается что-то в нем нащупать. Олег сосредоточился, и ощущение пропало.
— Коли ты ко мне пришел, то давай начистоту. Что тебя интересует?
— Я хочу знать, куда делся дневник Матвеева и где находится его дочь?
— И только-то? А я думаю, главная причина твоего визита другая.
— Какая же?
— Ты хочешь выяснить, действительно ли обладаешь даром. Перешли ли к тебе способности Матвеева? Не так ли?
Олег и сам себе не желал признаться, что Артур Афанасьевич прав. Конечно, это и была основная цель визита. Но ему вдруг показалось, что мысль эта пришла откуда-то со стороны. Точно ее вложили в сознание.
— Зря вы так, — сказал он.
— Как? — ласково спросил хозяин.
— Так примитивно. Конечно, я не обладаю вашей мощью, но стоит ли просто грубо воздействовать на мой разум? Внушать мне то, чего нет на самом деле.
Старик быстро посмотрел на него.
— Значит, считаешь, не стоит? Расскажи, — неожиданно предложил он, — как Матвеев передал тебе дар? Я думаю, если мы понимаем друг друга, тебе нечего скрывать от меня. Вспомни даже мельчайшие подробности.
Олег задумался. А почему бы и не рассказать? Он, запинаясь, стал припоминать то страшное декабрьское утро.
— Значит, говоришь, свечку зажег? — переспросил Артур Афанасьевич. — Заставил произносить эти дурацкие слова? Странно. Никогда ни о чем подобном не слыхивал. Сколько живу, ничего даже близко похожего. Я вообще не верю, что можно передать дар. Не припомнишь ли рассказ Матвеева, как он впервые ощутил присутствие дара?
Олег кратко сообщил суть рассказа прорицателя.
— На кладбище, говоришь? Может быть… Это похоже на правду. Ты знаешь, существует множество рассказов о прорицателях и ясновидящих. Множество! В античные времена ни одно серьезное событие не обходилось без пифии, сивиллы, какого-нибудь пророка. Все постоянно что-нибудь прорицали. Но почему-то очень невнятно. Кассандра предсказала падение Трои, но ее никто не понял. Возможно, это удел всех пророков, их трагедия. Или в средние века — Нострадамус. Ведь целые книги предсказаний оставил, но из них ни черта не ясно. Можно трактовать как угодно. Хочешь — так, хочешь — эдак.
— Значит, вы считаете, что истинных пророков не существует? — поинтересовался Олег.
— Почему же не существует, безусловно, они есть, вот только где? Мне лично достоверно известно о пяти; двух из них, в том числе Матвеева, я знавал лично. Не могу с полной уверенностью утверждать, но считаю, что дар передается по наследству. А в случае с тобой… Ведь нет же у тебя никакого дара. Все, что произошло, было срежиссировано мной. Когда Козопасов мне сообщил, что Матвеев последние минуты своей нелепой жизни провел у тебя, я, естественно, заинтересовался. А вдруг, думаю, дар каким-то образом перешел к этому парню, мало ли чего не бывает. Решил проверить самолично. И в купе спор затеял с этим ветераном именно для того, чтобы прощупать тебя.
— Вот, значит, как, — протянул Олег, — ну, а дальше… с черепом?..
— Все моя импровизация, конечно, с помощью более-менее способных актеров…
— Но ведь я чувствовал присутствие постороннего разума.
— Правильно, — отозвался Артур Афанасьевич, — именно присутствие, но не какого-то мифического немецкого солдата, а моего разума. Видишь, я даже ничего не скрываю.
— А на даче? — спросил Олег.
— Там еще проще, — хмыкнул хозяин, — дневник был подложен заранее. А эти твои спутницы даже и не подыгрывали, все произошло само собой.
— Так, значит, стучал вполне конкретный живой человек?
— Конечно!
— А дача эта действительно принадлежала Матвееву?
Старик засмеялся. Он смеялся долго и заразительно. Наконец он замолчал и насмешливо посмотрел на Олега.
— А еще прорицателем себя считаешь!
— Никем я себя не считаю, — зло произнес Олег, — но уж коли разговор этот начат, то неплохо бы довести его до конца.
— Ты прав. Конечно, эта дача никогда не принадлежала Матвееву. Ты сам посуди. Его тесть — такая важная шишка, и вдруг его жена и дочь будут отдыхать в подобной халупе. Нонсенс!
— Так, значит, и Настя — вовсе не его дочь? — задал Олег так долго вертевшийся на языке вопрос.
— Как неприятно огорчать тебя, действительно — не его. Его дочь давным-давно забыла про своего отца. К тому же его выходки сильно досаждали семье. Человек так успешно делал карьеру. Все у него было. И вдруг на тебе — выкинул столь странный фортель. Им, истинным представительницам советской элиты, не только не нравилось поведение отца и мужа, оно приводило их в ужас. Так-то вот!
— А Настя — кто она?
— Зацепила девчонка сердце? — весело констатировал старик. — Да никто. Простая ведьма, из начинающих. Но неплохо справилась, неплохо… — Артур Афанасьевич ласково улыбнулся.
— Только я не пойму одного, — Олег пристально посмотрел на хозяина, — для чего затеян весь этот спектакль? Дневник у вас имелся — кстати, как он к вам попал? Я для вас никакого интереса не представлял, тогда что за всем этим скрывается?
— Ты, я вижу, мне не веришь? Итак, для чего все это затеяно? Я уже сказал, что хотел проверить твои способности, чтобы знать наверняка. И проверил. Способностей-то нет! Я очень доволен. Конечно, потрачены некоторые средства, но они потрачены не зря. Еще старик Кант учил, что все надо проверять опытным путем.
— А зачем вы убили Козопасова? — неожиданно спросил Олег.
— Откуда ты знаешь, что я его убил? — быстро спросил Артур Афанасьевич.
— Вы же сами сказали: «холодный труп» и все такое…
— Правильно, но ведь я не говорил, что убил его.
— А мне почему-то кажется, что сделали это именно вы и именно в этом доме!
Олегу показалось, что хозяин на секунду смутился. Он как-то неуверенно дернул щекой и скривился. Однако через мгновение на его лице играла добродушная улыбка. — Степа был слишком легкомыслен, дерзил, а главное, не справлялся с возложенными на него обязанностями. Печально, но факт. Ты видишь, я от тебя ничего не скрываю.
И снова Олег почувствовал, как кто-то незримый пытается войти в его разум. Это было похоже на легкую щекотку, которую он сначала приписал результату удара по голове. Но вслушавшись в это чувство, он понял — у него совсем иное происхождение.
Он внимательно посмотрел на Артура Афанасьевича. Тот сидел, все так же улыбаясь, но как бы оцепенев. И улыбка застыла на его лице подобно маске. В то же время Олег заметил, как у старика выступили на лбу капли пота и набухла на виске жилка. Все это выдавало чрезвычайное напряжение сидящего напротив. Наконец тот перевел дух, взгляд его ожил, и он серьезно посмотрел на Олега.
