Юрий Козловский - Код Золотой книги
Наблюдая огромные массы людей, я поразился, как широко распространился враг в нашем мире. Трудно найти человека, не носящего в себе хотя бы маленькую его частичку. Как правило, чем выше положение человека в обществе, тем большая часть его души захвачена врагом. Но страшнее всего то, что люди, стоящие во главе стран и народов, имеющие власть и определяющие ход событий в мире, поражены им все без исключения. А если вдруг где-нибудь и существует это исключение, то оно только подтверждает общее правило. Не буду объяснять прописных истин, вы и сами отлично знаете, что происходит в мире, в том числе и в России, народ которой стремительно теряет лучшие свои качества, всегда отличавшие его от других народов. А сейчас мне иногда кажется, что власть в стране исподтишка захватила шайка клептоманов. И беда в том, что люди постепенно привыкли к такому положению и даже не понимают, что все может и должно быть иначе. Тех же немногих, кто видит истинное положение вещей и готов бороться с наступающим хаосом, враг ловко разворачивает в нужном себе направлении, и те уходят в революционный терроризм, заменяя созидание разрушением и еще больше увеличивая количество страданий на земле.
Не менее ловко враг использует людей талантливых и просто способных к искусству и литературе. Подсказывает, нашептывает, подталкивает под руку… А когда на свет появляется очередной «Черный квадрат», провозглашает его высшим достижением человеческого гения. Примеров много. Если уж богомерзкий «Код да Винчи» объявили образцом интеллектуальной литературы и разнесли по всему миру… Может показаться, что все это мелочи, недостойные нашего внимания, но по воздействию на человеческие души их можно сравнить с эпидемией холеры в Средние века. Сказано ведь, что дьявол ныне прячется в типографской краске. И это вовсе не шутка. Можно еще добавить, что он затаился в экране телевизора.
А церковь? С момента своего возникновения христианская церковь противостояла врагу, называя его дьяволом и борясь с ним за человеческие души. Но и туда враг протянул свои щупальца. Он проник даже в Ватикан, и Святой престол оказался во вражеском окружении. Русская православная церковь пока еще держится, хотя и в ней некоторые иерархи путаются с дьяволом. И все-таки, оболганная и униженная, церковь держит заслон перед наступлением сатаны. Незаметный деревенский батюшка иногда способен оградить от влияния врага больше душ, чем опытный офицер Службы. Поэтому мы не только не должны пренебрегать помощью церкви, но и сами всеми силами должны помогать ей.
Число прорывов из адского измерения резко уменьшилось в последние годы, но присутствие врага не сокращается, а, наоборот, увеличивается. В этом нет никакого парадокса. Враг незаметно, но непрерывно просачивается в наш мир. Я сделал кое-какие расчеты, с которыми познакомлю вас в конце совещания. Может быть, они покажутся вам слишком приблизительными, оторванными от реальности. Пожалуйста, любой из сомневающихся может проверить их, используя всю мощь информационно-аналитического отдела Службы. Скажу сразу: лично я проделал это дважды, потому что, увидев результаты вычислений в первый раз, не поверил своим глазам. Вывод был краток и страшен: если ничего не предпринимать, наш мир исчезнет еще до конца нынешнего века. Пустота, из которой приходит враг, попросту поглотит его. Но до этого он пройдет через все беды и страдания, описанные в Откровении…
…Я знал маршала лучше остальных и не сомневался, что он говорит правду. У меня внутри все похолодело. Ведь конец нынешнего века – это время, в котором живут Катерина и сын. Неужели для них уже наступил Апокалипсис и я никогда больше не увижу своих любимых? Успокаивали лишь слова маршала: «если ничего не менять». Не для этого ли он собрал нас?
– Неужели Господь создал наш мир для того, чтобы его проглотила какая-то безмозглая пустота? – Голос маршала зазвучал громче. – Можем ли мы это допустить? Лишить будущего наших детей и внуков?
По залу прокатилась волна ропота, и на этот раз маршал не стал ее останавливать. Продолжил, когда все выговорились и шум утих сам собой.
– Я молился Всевышнему, чтобы он помиловал наш мир, как готов был когда-то помиловать погрязшие в грехах Содом и Гоморру ради нескольких праведников. Просил его дать мне силы перекрыть дьяволу все лазейки, ведущие в наш мир. И Господь услышал меня, дал понять, что я должен сделать для этого. Потому я и сказал вам, что скоро мы расстанемся. Я уйду, а вы останетесь здесь и будете продолжать борьбу. Наш мир полон зла, и пройдет не одно столетие, чтобы искоренить его. Даже если мне удастся оградить мир от нового проникновения врага.
Я скосил глаза на сидевшего рядом Павла. Он всегда отличался прохладным отношением к церкви и религии, и сейчас я ожидал увидеть на его лице скептическое выражение. Но оказался не прав. Глаза Павла горели, он завороженно слушал маршала.
– Сейчас я в общих чертах познакомлю вас с планом, который мы разработали вместе с генералом Кацнельсоном, – сказал падре, и мне показалось, что он посмотрел прямо мне в глаза. Ну и Боря! И молчал! – Если вы поддержите нас, то с завтрашнего дня каждому из вас будет поставлена конкретная задача…
Совещание продолжалось до позднего вечера. Когда оно закончилось и офицеры, возбужденно переговариваясь, потянулись к выходу, ко мне подошел молоденький порученец и сказал:
– А вас, господин подполковник, маршал просит остаться.
Глава 12. Рай
Я умышленно не считал дни и потому не знал, сколько времени мы уже провели на острове. Может быть, три недели, а может – четыре. Ночи мы с Катериной проводили вдвоем, а по утрам, не каждый день, но часто, приходил Антон. Иногда один, иногда с Ингой, брюнеткой с матово-смуглой кожей лица и загадочным взглядом голубых глаз. Сын назвал ее своей невестой, а Катя по секрету шепнула мне, что месяцев через восемь мне предстоит стать дедом.
Я по-прежнему не знал, из какого года они приходят и какие события происходят в их мире. Не знал, чем занимаются там Антон и Катя. Нет, маршал не запрещал мне расспрашивать их. Гипотезы о временных парадоксах – ерунда, объяснил он. Время обладает огромной инерцией, и любая попытка изменить будущее таким экзотическим путем, как, например, не раз описанное в литературе убийство собственного дедушки или устранение родителей злодея мирового масштаба, не даст ровно ничего. Всплеск скоро затихнет, круги на поверхности времени успокоятся. Вместо не родившейся важной исторической личности на свет появится другая, не менее значительная, и развитие истории пойдет прежним путем.
Я не задавал жене и сыну лишних вопросов по другой причине. Просто я боялся раскиснуть. Ни разу в жизни я не менял уже принятого решения, а теперь боялся не выдержать. Случись такое, никто не смог бы меня упрекнуть, в том числе и маршал, но я сам не смог бы жить с таким грузом на душе.
