Богдан Дорошин - Почти герой.
Ждал я до часа, после чего осторожно и тихо отправился на охоту. Канделябры и небольшие лампадки в коридорах горели всю ночь, но они меня не сильно смущали. В своей черной накидке я прошмыгнул длинный коридор, после чего двинулся вдоль стен, прячась в непроглядных тенях.
На первом этаже кто–то бессовестно шастал, из–за чего я был вынужден остановится. Прислушивался до тех пор, пока не понял, что это кто–то из слуг, вышедший по своим ночным делам. Значения они для меня не имели, а поэтому я двинулся дальше.
Минут через десять осторожного передвижения, я вплотную подобрался к комнате Микелле. Еще минут пять прислушивался, и только после этого резко прошмыгнул внутрь. Я надеялся поговорить со спящей девочкой по душам, но оказалось, что ее кровать пустует.
Почесав затылок, я осмотрелся, но не увидел никакого присутствия владелицы комнаты. Тогда я вышел на прилагающуюся лоджию, и, оглядывая окрестности, задумался. Микелле определенно не спалось этой ночью…
Смирившись с неудачей, я побрел обратно, но неожиданность внесла коррективы в мои планы. Я увидел свет от светильника на втором этаже, а здесь слуги в такое время, как известно, не ходят. Крадущейся походкой я подобрался ко входу во вторую гостиную, где в ожидании остановился.
Микелле, моя главная подозреваемая, в ночной сорочке и с лампадкой, стояла возле камина, где усердно пыталась развести огонь. У девочки ничего не получалось, отчего она нервничала и бормотала себе под нос недобрые слова. Наконец, отчаявшись получить огонь, она перешла к небольшому фонтанчику, что целыми сутками журчал водой и никогда не засыпал. Бросив в воду какие–то лепестки, девочка шепнула словечко–другое и водная гладь пошла рябью. Я очень внимательно всматривался, но самой поверхности воды мне видно не было.
Пришлось подбираться ближе, благо шум издаваемый фонтаном это позволял. Мне удалось остановиться примерно в пяти метрах от девочки, спрятавшись за широким обеденным столом. Конечно, если бы она захотела, то непременно увидела бы меня, но Микелле была поглощена другим.
Я высунул голову и с удивлением увидел, что на водной глади проявляется чье–то лицо. Сначала появился нос, потом лоб и скулы, а в самом конце явились глаза и рот. Узнать в этой несуразице Конструктора смог бы не каждый, но я сделал это.
— Ну здравствуй, дорогая, — ласково сказала водяная голова, а я за своим укрытием беззвучно передразнил его слова губами. — Как сегодня прошел твой день?
— Отлично, пап. Но было бы лучше, если бы мы смогли увидится…
— Скоро дочка, скоро… мои исследования будут завершены. Как мать, как сестры?
— Даже не вспоминают о тебе, — буркнула Микелле, но Конструктор, судя по всему, не очень расстроился. Напротив, он ласковым голосом подбодрил ее.
— Не обращай на это внимание, моя дорогая. Просто во взрослой жизни все намного сложнее, чем сейчас кажется…
— Я не маленькая!
— А я и не говорю об этом. — поспешно исправился ученый. — Ты вызвалась мне помочь, а это воистину мужественный и взрослый поступок…
— Не понимаю, почему ты прячешься ото всех! Это же глупо! Неужели ты думаешь, что мама будет сердиться на тебя? Если так, то я попрошу ее не делать этого!
— Я… — Конструктор замялся, после чего вздохнул: — Дело не в маме. Это все сложно… мои исследования… понимаешь… они, как бы это сказать…
— Опасны? — подсказала девочка.
Я думал, что Конструктор сейчас хохотнет, ведь, сколько я его знал, он делал именно так, когда заходил разговор о его экспериментах. По его мнению, все они были не столько опасны, сколь интересны…
Но сейчас он молчал. Интересно, с чего бы это?
Микелле, будучи без сомнения очень умной девочкой, сделала выводы сама:
— Ты кому–то перешел дорогу, так? К нам опять придут с обыском люди из Гильдии? В прошлый раз из–за этого мама рвала и метала…
— Я думаю этого не случиться, — произнесла водная гладь. — Меня ведь формально нет поблизости, а значит, к вам никто не придет.
Дальше следовал обычный разговор отца с дочерью, если не брать во внимание того факта, что проходил он не совсем в обычной форме. Я старательно вслушивался в беседу, но местонахождение ученого так и не всплыло, к тому же он не отвечал на вопросы дочери, если они касались его «важного исследования».
Мои ноги совсем отекли и я начал чувствовать неприятные покалывания, когда наконец Конструктор соизволил произнести что–то дельное:
— Хочешь встретиться?
— Конечно, — девочка от радости произнесла это чуть громче, чем следовало, тут же прикрывая рот ладошкой. — Я так давно тебя не видела…
— Тогда захватишь вещи, что я оставил и придешь в назначенное место, хорошо?
На моем лице расплылась зловещая ухмылка, и хоть он не хотел этого признавать, Клод ухмылялся вместе со мной. Одними губами мы вымолвили «бинго», после чего очень осторожно стали пробираться к выходу. Увлеченные беседой папа с дочкой не заметили, что тайный свидетель их диалога, выскользнул за дверь.
В свою комнату я пришел в полной задумчивости. И не смотря на то, что мне полагалось радоваться, танцевать от счастья я не спешил. Идентифицировать Конструктора мне удалось, в чем состоял большой плюс, но обратной стороной медали было то, что теперь я должен был решать его судьбу. Наверняка Пейн да и остальные захотят прикончить чудаковатого исследователя, а мне было его несколько жалко. Конечно, не так жалко как себя, но чувством это назвать все же можно было.
Я улегся на кровать, не разуваясь, и стал смотреть в бледно–серый потолок, который освещался лишь малой частичкой лунного света, что прорывался сквозь занавески. Чтобы легче думалось, я стал водить пальцем по воображаемым линиям, что вырисовывались в моем сознании. У меня дома, в Михельзе, потолок был сплошь и рядом изуродован трещинами, и чтобы почувствовать себя ближе к дому, я представлял именно их.
В том что Пейн держит свое слово я почему–то не сомневался, но отказываться от лишнего разговора с Конструктором у меня желания не было. Ученый мог рассказать мне много интересного, например то, как можно скрыться от Гильдии.
Когда я засыпал, в голове у меня уже сформировался относительный план действий, не предполагавший большого риска и неприятностей. Я, конечно же, на стороне «преступников», но ничего страшного не случиться если я не поведаю им о своем успехе, ведь так?
Глава 16
Драконий меч 2
За окнами стояла сырая и противная погода, которая в той или иной мере отображала ситуацию за столом. На завтрак, как обычно, собралась вся семья Янг (без меня тоже не обошлось), но настроения болтать ни у кого не было. Я, честно говоря, был совсем не против: ничего разнюхивать мне уже нужно не было, а поэтому я без лишних угрызений совести поедал бекон и неплохо обжаренный хлеб.
