Павел Александров - Дар миротворца (СИ)
– И не вздумай из себя тут примирителя корчить, шут морфелонский, – кротость Марка придала мельвийцу ещё большей наглости. Смиренный ответ Седьмого миротворца он воспринял за его трусоватость. – Здесь сражаются настоящие воины, а не избалованные сопляки. Ты, сопливый, лучше сразу проваливай в свой Морфелон, девиц развлекать. А будешь под ногами путаться, Лодор говорит, «отрублю ему руку или ногу, как повезёт сопляку».
Марк снова покорно кивнул, желая поскорее избавиться от напыщенного посланника, но тут как назло встрял Ильмар.
– Разве достойно аделианина поступать так с несущим мир? Или твой Лодор не чтит Путь Истины и рыцарскую честь?
Мельвиец смерил его худощавую фигуру презрительным взглядом:
– А ты, храмовая крыса, видать, уже в рыцари посвящён, если так о чести ратуешь? Может, после поединка выйдем на бой, а? Что скажешь, щенок сопливый?
Ильмар потупил взгляд. Даже ему было ясно, что шансов против опытного бойца у него нет. Мельвиец ухмыльнулся, довольный собой.
– А ты, видать, очень благороден. Настолько, что мальчишку себе противником избрал! – неожиданно сказала Эльмика, опираясь на свою трость. – Вызови на бой меня, храбрец! Как тебе меч против магии, а?
Поглядев на её магическую трость с выгравированными на ней знаками мелисской Гильдии серых магов, мельвиец на секунду опешил. Затем хохотнул и презрительно плюнул на туфли юной магессы.
– На бой с девкой? И эдакая помесь колдуна и нелюди ещё смеет аделианина на поединок вызывать! Да я против тебя и пса постыдился бы выставить, мелисская шлюха…
…Удар кулака в челюсть едва не свалил его с ног. Волчья шапка слетела с головы и упала в пыль. Стоявшие рядом люди шарахнулись, посмотрев на Марка, как на безумца. Он и сам был изумлён. Всего час назад ему казалось, что нет в мире силы, способной выбить его из хладнокровного покоя, а сейчас, истерзанный волнениями, он был готов разорвать хамскую морду мельвийца в клочья. Увидев, что тот схватился за кинжал, Марк ударил его ногой под нагрудник, отчего мельвиец потерял равновесие и упал на спину.
– Передай своему хозяину, урод, что он не дождётся от меня того, чего требует! Такие как он недостойны защищать имя королевы Сильвиры. Пошёл вон!
Из образовавшейся вокруг толпы возник Сурок, встав за спиной мельвийца:
– Топай, топай отсюда. И смени волчью шапку на свиную. Она тебе больше к лицу.
Мельвиец, сделав вид, что не услышал Сурка, поглядел на Марка с уничижающей злобой, подобрал шапку и спешно ушёл, прошептав что-то вроде «Пожалеешь».
– Спасибо, Маркос, – услышал Марк сдержанный голос Эльмики. – Не стоило этого делать. Но раз сделал – спасибо.
– Пустяки, – прошептал Марк, вновь оборачиваясь к пустырю.
– Хорошенькое начало, – пробормотал Сурок. – Вряд ли этот самохвал Лодор будет в восторге от твоего ответа.
До Марка, уже остывающего, доходила грандиозная глупость его поступка, вернее – его слов. То, что он оскорбил Лодора – ещё полбеды. То, что он, по сути, признал себя сторонником королевы Сильвиры, тем самым настроив против себя и сторонников Ификла – две трети беды. Но вот то, что подумает о нём Хеламира, когда узнает о том, как он отозвался о её брате – это катастрофа!
«Опомнись, миротворец! Что тебя пугает? Тебя должна сейчас пугать сталь мельвийских секир и булав, а не мнение Хеламиры!» – твёрдо сказал себе Марк.
Да и времени о чём-то сожалеть не осталось. Раздался протяжный рёв боевого рога, оглашающего начало поединка. Судья – суровый бородатый старейшина – произнёс вступление, разъясняя причины поединка. Впрочем, те три-четыре сотни людей, собравшихся на пустыре, и так знали, кто с кем и из-за чего будет биться. Однако слухи о Седьмом миротворце для большинства людей пока что оставались слухами, а потому судья счёл нужным сказать:
– …Седьмой миротворец Маркос из Дальних земель, согласно древнему обычаю, установленному великим патриархом – Первым миротворцем – участвует в поединке с третьей стороны. Он вызвался примирить названных братьев. Правила ему известны. Начали!
Противники вышли на середину пустыря. Ификл, немного тучный, но крепкий на вид парень с широкими плечами и толстой шеей, был облачён в тяжёлые кожаные доспехи с впаянными в них чешуйками, а на голове воителя был железный круглый шлем с рогами. В одной руке предводителя Братства Тура была длинная булава с шипованым навершием, предназначенная для дробящих ударов, в другой – треугольный деревянный щит, обтянутый кожей.
Его противник Лодор уступал ему в весе, но был чуть выше ростом, строен и плечист. Уже по его походке Марк заметил, что кроме недюжинной силы этот мельвиец отличается гибкостью и быстротой. Пожалуй, для Марка он гораздо опасней, чем Ификл. Стройное тело Лодора защищал железный панцирь. Не слишком тяжёлый, чтобы не обременять движения, но вполне способный смягчить удар булавы. Руки и ноги были покрыты кожаными наручами и поножами. Из-под узкого островерхого шлема струились длинные тёмные волосы. Вооружён Лодор был длинной секирой с широким закругленным лезвием и овальным деревянным щитом.
«И против таких могучих противников выступил я, мечник-недоучка, с багром в руках!»
Марк поднял сулицу и неспешно вышел на арену. Пульс стучал с бешенной скоростью, дрожь пробегала по спине, ногам недоставало нужной упругости. Тело пребывало в наихудшем состоянии для поединка.
Ификл глянул на Марка с усмешкой. Лодор удостоил его косым презрительным взглядом. Оба были молоды, но опытны, и не считали миротворца серьёзной помехой для решения своего спора. Противники поклонились друг другу и начали сближаться. Двигались они неспешно и важно, как и подобало воителям их ранга.
Названные братья ударили одновременно. Булава и секира разминулись, каждая ударив по щиту противника. Оба бойца сделали плавные, почти синхронные движения вбок, нанеся новый удар. Толпа затихла, и попадания железа по щитам отозвались резким гулом, разлетевшимся по округе. Пользуясь преимуществом в росте, Лодор бил сверху, целя по шлему, отчего удары секиры, усиленные весом её лезвия, были особенно страшны. Ификл же целил своей булавой по щиту, то ли пытаясь его проломить, то ли силясь заставить противника попятиться и потерять равновесие. О миротворце вмиг забыли и дуэлянты, и зрители.
«Начинай, миротворец. Готов ты или не готов, но это – твой путь, твоё призвание, и только тебе его вершить. Здесь и сейчас!»
Он ринулся между братьями, когда те оба размахивались для удара. Стык острия и крюка его сулицы захватил длинную рукоять булавы Ификла, и в тот же миг другой конец оружия Марка – гладкое древко – ударил по занесённой секире Лодора. Страшный удар сверху-вниз ушёл в сторону. Разгорячённый воитель, рассчитывавший проломить шлем противника, попал в пустоту и чуть не потерял равновесие.
