Анна Клименко - Лабиринт Сумерек
Ийлура в нетерпении ерзала на лавке, в который раз перепроверяя расстановку зеркал и свечей. Время, как назло, тянулось медленно, как подозревала сама Эристо-Вет, исключительно потому, что ей нужно было спешить.
В конце концов, несколько дней она потеряла – сперва сидя на цепи в розовой комнате, затем валяясь без чувств и приходя в себя от выпитой отравы. Кто знает, где сейчас темная жрица и Этт-Раш? И чем, побери его Шейнира, занят метхе Альбрус?..
Эристо-Вет сцепила пальцы рук и попыталась сосредоточиться. Кристалл Видения не подвел, поведав ийлуре куда больше, чем следовало, и почти вывел на чистую воду старого учителя. Похоже, с самого начала синх вел свою игру; даже Ин-Шатур погиб для того, чтобы Нитар-Лисс в итоге получила карту и все-таки отправилась за сокровищем.
Но все же, все же… До сих пор единственной загадкой Эртинойса по-прежнему оставался вопрос: «Что задумал синх».
«Они размышляют не так, как мы, – сказал когда-то Дар-Теен, – и мысли у них крутятся по-другому. Они – дети тьмы, никогда не поймешь, чего от них ждать».
У Эристо-Вет не было повода сомневаться в его словах, потому что этот ийлур знал самого Элхаджа…
«Тьфу, я опять думаю о нем!»
Она потерла виски и уставилась в бесконечный коридор отражений. Близилась полночь, а вместе с ней и время, когда тень убитого посвященного должна была явиться на зов.
– Я приказываю тебе, Ин-Шатур, явиться. Как смотрящая, видящая, хранящая Границу.
Огоньки свечей затрепетали под холодным дыханием не-живого Эртинойса.
– Я жду. – Ийлура не мигая смотрела в зеркальный коридор.
В его темной глубине что-то шевельнулось, мелькнуло.
Эристо-Вет повторила словесную формулу вызова тени. Сейчас, провались все к Шейнире, на кону стоит слишком много, чтобы бояться и трястись при воспоминании о детских ошибках.
Коридор вздрогнул, одна из его стенок вспучилась радужной пленкой. Ийлура удовлетворенно хмыкнула, наблюдая за тем, как в мир, прорывая Границу, идет нечто извне.
– Ин-Шатур, я здесь, – шепнула она в зеркало, оставив на гладкой поверхности туманное облачко.
И в это мгновение и коридор, и зеркало покрылись сетью волосяных трещинок. Эристо-Вет ойкнула от неожиданности – да и трудно представить, чтобы начала ломаться бронзовая пластина – а потом ощутила ледяное прикосновение к плечу.
– Зачем ты меня позвала? – тихо спросил Ин-Шатур.
…Эристо-Вет подумала, что эту тень так же трудно вывести из терпения, как и гранитный монолит. Даже явившись из потустороннего мира, Ин-Шатур выглядел совершенно спокойным, как будто просто вышел на прогулку. Моргая на потускневшие вдруг огоньки свечей, ийлур окинул взглядом убогую комнату, а затем вновь воззрился на Эристо-Вет.
– Так зачем ты меня позвала?
– Я хочу, чтобы ты нарисовал карту, – ответила ийлура, глядя в светлые глаза посвященного.
Он неторопливо прошелся вдоль стола, шурша коричневым одеянием служителя Фэнтара, еще раз осмотрелся. И вздохнул:
– Карту, говоришь… К чему она тебе?
Ийлура прищурилась. А Ин-Шатур не так прост, как того бы хотелось…
– Я хочу догнать Нитар-Лисс и уничтожить ее. Я хочу расстроить планы того, кто приказал тебя убить… Думаю, этого достаточно? Но я не смогла узнать, где сейчас темная жрица и твой раб, а потому последую за ними в Лабиринт Сумерек. Нарисуй мне карту, посвященный.
И добавила, вспоминая правила проведения ритуала:
– Как видящая и смотрящая, я приказываю тебе. Ты не можешь ослушаться.
– И в этом ты, несомненно, права. – Он ухмыльнулся, потрогал кончик пера, стоящего в чернильнице. – Ты хочешь карту, которая была на груди Лан-Ара?
– Я хочу карту, по которой я смогу найти Лабиринт. Ты ведь сам не хотел, чтобы Нитар-Лисс туда попала?
– Разве я могу нарисовать карту по памяти? – Ин-Шатур пожал плечами. – К тому же то вовсе была и не карта…
– Мне она нужна, – твердо сказала Эристо-Вет, – и ты дашь ее мне.
Посвященный молча уселся за стол, подвинул к себе лист бумаги, а затем быстро, короткими штрихами принялся набрасывать очертания Сумеречного хребта.
– Раньше я бы не смог дать тебе полную карту, – негромко говорил он, – но теперь я вижу достаточно. И точно так же… Уважаемая Эристо-Вет… Я вижу, что медальон на твоей шее может помешать тебе осуществить задуманное.
– Это же частица Молота. – Ийлура недоуменно прикоснулась к гладкой поверхности подарка метхе.
– Разумеется. – Ин-Шатур улыбнулся, продемонстрировав ряд острых зубов. – Но вспомни, кто дал тебе его?.. Впрочем, ты просила только карту…
И, пожевав губами, тень продолжила рисование. Эристо-Вет было плохо видно, что происходило на листе бумаги, но ей очень хотелось верить, что тени не лгут.
– Ты так и не передала мои слова Лан-Ару, – глухо пожаловался Ин-Шатур, – теперь мой раб обречен. Ему не пройти Лабиринта.
– Тьфу! Да его арканом не оттащишь от темной жрицы!
– Знаю, – усмехнулся посвященный, – она умная женщина, но ее тоже используют.
Его рука с пером порхала над бумагой.
– Но их нужно остановить, – спокойно произнес он, – я многое забывал, но теперь вспомнил. Ока Сумерек не должна касаться рука смертного…
– Потому что Эртинойсу не нужен новый бог?
– Нет, потому что Око тогда погибнет. Раньше… Я не знал этого.
Он замолчал, отложил перо.
– Вот твоя карта, Эристо-Вет.
– Покажи. Я приказываю…
Ин-Шатур послушно поднял лист и поднес его к огню. Перед ийлурой на самом деле была самая обыкновенная карта, в одном месте помеченная крестом.
– Раньше, будучи живым, я бы не смог дать тебе полную карту, – повторила тень, – а сейчас я подчиняюсь.
– Хорошо. – Она кивнула и выдавила из себя дружескую улыбку. – Положи ее на стол. Так. И уходи.
Во взгляде тени появилась тоска. Ин-Шатур протянул руку Эристо-Вет и спросил тоном обиженного ребенка:
– А ты пойдешь со мной?
– Нет. Я должна догнать Нитар-Лисс и твоего раба.
– Они все равно обречены. – Еще одна улыбка и влажный блеск острых зубов. Ийлура нервно передернула плечами.
– Но ты ведь знаешь, что я делаю все правильно?
– Избавься от медальона.
Ин-Шатур как-то незаметно оказался рядом и осторожно коснулся локтя Эристо-Вет.
– Пойдем со мной.
– На самом деле ты ведь этого не хочешь? Я знаю, что ты делаешь это не по своей воле. – Она несколько раз громко стукнула по столешнице и…
Ничего не произошло. А тень, улыбаясь все шире и шире, взяла Эристо-Вет за руку.
– Пойдем.
И было что-то убаюкивающее в голосе Ин-Шатура, чего не объяснить простыми словами, но отчего начинает нестерпимо хотеться спать.
Эристо-Вет зевнула и еще раз постучала по столу.
