Олаф Бьорн Локнит - Конан и повелитель молний
– Не будь скрягой, – Лорна снисходительно потрепала пегую шевелюру приятеля и мимолетно чмокнула его в щеку.
Поскольку никто не успел собраться с мыслями и назвать желаемую песню, Ши воспбльзовался моментом, нерешительно заявив:
– «Балладу о Повелителе Молний»!
Обычно такая просьба оставалась без ответа.
Аластор утверждал, что сложенная кем-то из знаменитостей Шадизара (возможно даже самим легендарным Фрельо Повелителем Молний, успешно совмещавшим в течение десятка лет ремесло вора и менестреля, в тюрьме, за день до казни) «Баллада» чересчур длинна, перегружена излишней патетикой и грозит оставить исполнителя калекой, ибо ее аккорды рассчитаны на пальцы, способные гнуться в пяти или шести суставах.
Сегодня Аластор смутно улыбнулся, размашисто кивнул и запел, наполнив таверну до самых дальних уголков звуками чистого, высокого голоса:
…Когда с товарищами я ходил в ночной налет,
Когда живыми выходили мы из битвы,
Когда в карманах пела медь и отдалялся эшафот,
Лишь ей одной я посвящал свои молитвы.
Но раз усатый господин меня застиг впотьмах,
И мы схватились с ним у старого собора,
Я только раз взглянул наверх,
но это был неверный шаг,
Я вдруг упал и услыхал: «Держите вора!»
Она ловила лунный свет,
Она была изменчива,
Несущая мне сотни бед
Химера бессердечная…
Кэрли уронила голову на стол и тихонечко заплакала. Лорна быстро отвернулась и тоже украдкой шмыгнула носом, выругав себя – расчувствовалась, дура старая…
Ее внимание привлекло слабое движение наверху. Вглядевшись, она увидела Ферузу – туранка, закутавшаяся в пестрое покрывало, сидела на ступеньках лестницы и внимательно слушала, зная, что каждая из песен нынешней ночи обращена к ней и только к ней.
«Ящерица! – озабоченно подумала Лорна, вдруг вспомнив о спрятанном на леднике окоченелом трупике Райгарховой любимицы. – Он ведь завтра непременно примется ее разыскивать! Без скандала точно не обойдется! О боги, что за жизнь!..»
