Джон Марко - Великий план
– Данар…
– Не беспокойся, – жизнерадостно отозвался адмирал. – Она его выдержит.
– Смотри. Бовейдин согласен взлететь на воздух, но не утонуть. Кажется, эта обезьяна не умеет плавать.
Никабар не засмеялся. Он продолжал стоять с каменным лицом и смотреть, как его матросы сражаются с ящиком. Бьяджио украдкой посмотрел на адмирала, отметив его беспокойство. Граф был рад его возвращению. Он был рад и тому, что адмирал самолично не повезет устройство в Нар. С тех пор как Симон отправился в Люсел-Лор, граф был почти лишен общества. Бовейдин был всегда занят своими опытами, а Саврос Помрачающий Рассудок был молчалив и любил одиночество. Из всех них Бьяджио числил своим другом одного только Никабара. А в последнее время друзей у него стало мало. Увы, если ты глава тайной организации, люди тебя боятся и не доверяют. Горько, но правда. В Наре, пока был жив Аркус, вокруг всегда находились люди – раззолоченные дамы и честолюбивые принцы, готовые к сделкам, – но все они были вероломны и не искали настоящей дружбы. Не так Данар Никабар. Он был редким образчиком: человеком с идеалами. Возможно, порядочным его делал какой-то кодекс военного, или, может быть, дело было в благородном воспитании. Как бы то ни было, Бьяджио ему доверял. Он был привязан к Никабару, как ни к кому другому.
Не считая Симона.
Прошло уже много времени со дня отъезда Симона в Люсел-Лор, но до его возвращения оставалось не меньше. Без него в поместье было невыносимо тихо. Бьяджио пытался убить время, строя планы отмщения и занимаясь своей подопечной, Эрис, но красивое лицо Симона постоянно вторгалось в его мысли. Хорошее настроение графа испарилось. Он скучал по Симону сильнее, чем ему хотелось бы. Что еще хуже, это было похоже на чувство потери, которое он испытал из-за смерти Аркуса: какая-то боль в груди. Граф не мог это объяснить или обсудить с Никабаром, и поэтому он отогнал воспоминания и постарался сосредоточиться на сцене, разворачивавшейся на берегу.
«Время почти пришло, Эррит, – думал он. – Тик-так, тик-так…»
Он попытался представить себе реакцию Эррита. Епископ обожает свой собор, так же как Бьяджио – Кроут. Однако за все приходится платить.
– «Морская тень» будет в Казархуне примерно через три дня, – сказал Никабар. – Оттуда еще три дня до Черного города…
– Позаботься, чтобы Сот пристроил его на быстрый корабль, – напомнил Бьяджио.
Ему не хотелось задерживать доставку устройства из-за перемены корабля, но он понимал, что без этого не обойтись. В Черном городе прибытие «Морской тени» будет замечено всеми. Устройство должно доставить торговое судно. Бьяджио был рад, что Бовейдин отправляется с грузом.
– Капитан Сот свое дело знает, – отрывисто бросил Никабар.
– Конечно, Данар. Я не хотел никого оскорбить. Однако устройство должно быть доставлено вовремя. Все распланировано по часам. Достаточно малейшей ошибки – и мой великий план провалится. Этого не должно случиться.
– Никаких ошибок не будет, – пообещал Никабар. – Хоть раз поверь мне. Сот и «Морская тень» доставят устройство вовремя. И я не сомневаюсь, что Бовейдин все плавание будет орать на них, требуя, чтобы они поспешили.
Словно услышав свое имя, Бовейдин повернул лицо к берегу и посмотрел на адмирала. Ученый взглянул на ящик, убедился, что он надежно установлен в шлюпке, выпрыгнул из нее и побрел по воде к берегу. Его босые ноги поднимали в прибрежных волнах тучи брызг. Крошечное лицо Бовейдина слегка разгладилось и выражало почти облегчение. Подойдя к Бьяджио и Никабару, он вздохнул и ткнул большим пальцем себе за спину.
– Теперь мы везем его на «Морскую тень», – объявил он. Бьяджио улыбнулся Бовейдину:
– Добрый путь, друг мой. Получи удовольствие от столицы. Я тебе почти завидую.
– Если все пройдет как нужно, ты сам скоро туда вернешься, – отозвался ученый. – И, сказать по правде, я предпочел бы остаться здесь. Меня не слишком радует мысль о том, что придется плыть по бурному морю с этой штукой.
– Ты сам ее сделал, – проворчал Никабар. – И не говори мне, что она не рассчитана на перевозку по морю! Ее ведь грузят на мой корабль.
– А я этого и не говорю. Но риск всегда остается. Если что-то будет не так, если потечет какой-нибудь шланг…
– Ты говорил, что испытал эту проклятую штуку!
– Испытал! Но риск всегда есть. – Ища поддержки, Бовейдин обратился к Бьяджио: – Скажи ему, Ренато… Бьяджио только зевнул.
– Наверное. Важно лишь, что устройство уже в пути. Но будь благоразумен, Бовейдин. Не торопись. Пусть Сот делает свое дело и ведет корабль. Если он скажет, что море слишком бурное, позволь ему сделать крюк или выждать. Ты понял?
– Ты сказал, что я должен попасть туда вовремя, Ренато! – возразил Бовейдин. – Позволь мне делать мое дело. Я найду этого игрушечных дел мастера и передам ему устройство. А ты уж постарайся, чтобы твоя девочка не забыла про свой день рождения.
Бьяджио не любил напоминаний, но это он решил оставить без ответа. Бовейдин хорошо поработал и заслуживал некоторой снисходительности.
– Просто будь осторожен, – сказал граф. – Это все, о чем я прошу.
– Буду. И мы с вами увидимся в Наре. – По лицу Бовей-дина пробежала гримаса, которая заменяла ему улыбку. – Удачи вам.
– И тебе, мой друг, – откликнулся Бьяджио, протягивая ему руку.
Бовейдин принял его руку, слабо ее пожал, а потом повернулся и ушел на шлюпку, осевшую под весом ящика и матросов. Бьяджио с облегчением проводил ученого взглядом. Он не особенно боялся неудачи, но все-таки Бовейдин никогда прежде не делал ничего похожего на это устройство. И хотя ученый начертил подробные схемы и провел свои непонятные опыты, даже он не мог поклясться, что оно будет вести себя стабильно. Это было очень опасное изобретение, самое, быть может, сильное оружие за всю историю войн, и Бьяджио вовсе не хотелось оставлять его у себя на острове. Если все пройдет по плану, Кроут и так окажется в большой беде, и граф не видел необходимости ускорять катастрофу своего острова. Тем временем Бовейдин сел в шлюпку, и она отплыла от берега, увозя ящик к «Морской тени». У моряков корабля была на лице тревога. Они опасались этого груза.
– Ну, пошли в дом, – сказал Бьяджио. – Смотреть больше не на что.
– Я подожду, – ответил Никабар. – Хочу увериться, что все в порядке.
– Как хочешь, дружище. Но не задерживайся слишком долго. Я хочу поговорить с тобой о Драконьем Клюве.
Никабар посмотрел на графа:
– А что о нем говорить?
– Тебе скоро надо будет туда отправиться. Нам следует это обсудить.
– Я знаю дорогу, Ренато.
– Это не шутка! – строго проговорил Бьяджио. – Если Форто направят на Драконий Клюв, как будет просить Энли, то герцогу нужна будет твоя помощь. Мои наемники не смогут в одиночку противостоять легионам. Я обещал Энли, что ты там будешь.
