Стивен Эриксон - Полуночный Прилив
Увидел, что ее лицо исказил страх. Увидел, как она качает головой.
Рабыня выбежала из здания. Тралл скривился. Майен, вздрогнув, тоже покинула их.
В пустом проеме показались Томад и Уруфь.
А за ними, так же медленно, шествовал Ханнан Мосаг.
«Ох. О, нет. Меч. Проклятый меч…»
Глава 10
Белые перышки вьются, кружатся, летят
Книзу, в бездонное море.
Дама с корзиной, и алым рука проблеснет,
Быстрым движением эти рассеет
Чистые перья, вольному ветру даря.
Вся она — словно богини полет, забытой и сбитой
В самом начале, у персей могучей реки.
Птицы в корзине, и им суждено утонуть.
Зри, как рыдает она здесь, в тени, у замшелой стены —
Только рука против воли все движется,
Мертвые когти вонзает
Дама, несущая смерть, и в очах ее ужас живущих.
Леди Элассара из Трейта,
Кормор ФюралРаскаты грома, тяжелое дребезжание дождя по крыше. Буря шла по течению реки, на север, и одним крылом захватила Летерас — нежданная, необычная в это время года буря, сделавшая единственную комнату обиталища Теола тесной и сырой. Теперь тут имелись еще два табурета, найденные Баггом в какой-то куче мусора. На одном из них, в углу, сидел Аблала Сани и рыдал.
Это продолжалось уже звон без перерыва. Тяжелое тело дрожало в такт рыданиям, табурет угрожающе потрескивал. По центру комнатушки ходил взад и вперед Теол.
Снаружи захлюпали по луже ноги, занавеска откинулась и появился Багг. С плеч его стекала вода. Слуга кашлянул. — Что горит в очаге?
Теол дернул плечом: — Ну, то, что было свалено рядом.
— Это же была ваша шляпа от дождя. Я сплел ее самолично, вот этими двумя руками.
— Шляпа от дождя? В ту соломку заворачивали гнилую рыбу…
— Ну да, она воняла. — Багг кивнул, вытирая глаза. — А вообще-то «гнилая» — понятие относительное, хозяин.
— То есть?
— Фараэды почитают гнилую рыбу деликатесом.
— Да ты просто хотел, чтобы я вонял рыбой.
— Лучше вы, чем весь дом, — отвечал Багг. Он перевел взор на Аблалу. — Что у него не так?
— Ни малейшего понятия. Какие новости?
— Я ее нашел.
— Отлично.
— Но нам придется за ней сходить.
— Идти наружу?
— Да.
— Под дождь?
— Да.
— Ну, — сказал Теол, возобновляя прогулки от стены к стене, — мне это не нравится. Слишком рискованно.
— Рискованно?
— Да, да. Я могу промокнуть. Особенно теперь, когда лишился шляпы от дождя.
— Вот интересно, чья в том вина?
— Она уже курилась, потому что лежала слишком близко к огню. Я с трудом затоптал ногами. Потом кинул в огонь остатки.
— Я ее сушил.
Теол замер на середине комнаты, глянул на Багга и зашагал снова. — Возлюбленный телохранитель, что случилось?
Здоровяк поднял красные глаза. — Вам не интересно. Никому вообще не интересно.
— Конечно же, мне интересно. Багг, разве мне не интересно? Разве любопытство не в моей натуре?
— Точно так, хозяин. Почти всегда.
— Это женщины, Аблала, не так ли? Скажи. — Великан жалко кивнул.
— Они дерутся за тебя?
Аблала замотал головой.
— Ты предпочел одну из троих?
— Нет. В том и дело. Ни шанса.
Теол метнул взгляд на Багга. — Ни шанса. Что за странное заявление. Можешь объяснить?
— Это нечестно, вот как оно. Нечестно. Вы не понимаете. У вас такого не бывает. То есть, кто я такой? Разве я игрушка? Только потому, что у меня большой…
— Постой, — прервал его Теол. — Давай посмотрим, верно ли я тебя понял, Аблала. Ты чувствуешь, что они тобой пользуются. Интересуются лишь одним… гмм, атрибутом. Все, чего им нужно — секс. Ни обязательств, ни верности. Они берут тебя по очереди, не думая о чувствах твоей нежной натуры. Наверное, они даже не говорят с тобой до и не обнимаются после?
Аблала кивнул.
— И все это делает тебя несчастным?
Он снова кивнул, засопел. Нижняя губа выпятилась, уголки рта начали опускаться, задергались мышцы на правой щеке.
Теол воззрился на него и взмахнул руками: — Аблала? Ты что, не понимаешь? Ты в раю для мужиков! Остальные о таком могут лишь мечтать!
— Но мне нужно чего-то большего!
— Нет! Не нужно. Верь мне! Багг, ты не согласен? Скажи ему!
Багг нахмурился и произнес: — Все верно Теол говорит. Точно, это горькая истина, точно, в природе хозяина открывать горькие истины, которые большинству покажутся необычными, даже извращенными…
— Спасибо за поддержку, Багг, — прервал состроивший гримасу Теол. — Давай иди убирайся. — Он снова обратился к Аблале: — Дружище, ты на пике мужских достижений. Погоди! Почему ты сказал, что у меня такого не бывает. Как это?
Аблала заморгал: — Что? Разве вы не на том же пике, и даже выше?
Багг фыркнул: — Он на этом пике месяцами не бывает.
— Да уж! — Теол метнулся к очагу, вытащил остатки гнилого тростника. Сбив пламя, водрузил прожаренный предмет на голову. — Отлично, Багг, пойдем к ней. Что до нашего безмозглого гиганта, пусть сам приберется. Интересно, как много оскорблений способен вынести чувствительный человек вроде меня?
Над головой его поднимался дымок.
— Она готова вспыхнуть, хозяин.
— Ну, там же дождь. Разве нет? Идем.
Узкая улочка была по лодыжки залита водой, лившейся к водостоку в нижней части. Он был замусорен, и вокруг образовался целый пруд. Багг пошел впереди, с плеском пролагая путь по пузырящимся под ливнем лужам.
— Хозяин, могли бы вы быть повежливее с Аблалой? — сказал он через плечо. — Он человек очень несчастливый.
— Жалость должны вызывать недомерки. Разве нет? От Аблалы у трех баб слюнки текут, или ты забыл?
— Неаппетитный образ.
— Дорогой слуга, ты слишком долго живешь один. В ТАКОМ слюнотечении нет ничего неприятного. — Он помолчал. — Ну ладно, может, и есть. Нам надо говорить о сексе? Эта тема вызывает ностальгию…
— Странник избави.
— Итак, где она?
— В борделе.
— О, как это патетично.
— Скорее дело в новом приобретении. Чем больше она ее кормит, тем голоднее та становится.
Они пересекли Дорогу Турола и углубились в квартал Проституток. Ливень стихал, над головами проносились рваные облака, остатки бури. — Ну, — заметил Теол, — это не самое приемлемое состояние для моей высокооплачиваемой работницы. Особенно если учесть, что новые ее пристрастия не связаны с красивым, элегантным боссом. Что-то во мне шепчет, что это не Аблала должен рыдать в углу, а я сам.
— Может быть, Шерк не желает смешивать дело с удовольствием.
