Анатолий Нейтак - Попытка говорить 3. Нити понимания
"А задача-то сложнее, чем ты думал, не так ли?" "Ай, Схетта! Не трави душу. Лучше помогай".
"Как? Ты сам запретил мне светить здесь мою Силу".
"Зато светить твой ум я не запрещал. Я буду ставить мысленные эксперименты, вопрошая вероятности – а ты помогай мне сводить данные в единую картину".
"О! Это мне нравится…" И вот теперь, подумал я в мгновение перед ударом, мы узнаем, чего стоят наши теории, касающиеся природы Меча Тени.
Младшая проекция развернулась снова – быстрее, чем что бы то ни было, норовя поразить свои цели ещё до того, как эти цели будут помечены как подлежащие уничтожению. Но это мы уже проходили: Схетта перемещается почти так же, как бьёт Меч, и истоки такой стремительности ей хорошо известны. Проекция ударила чистым отрицанием, дуновением с изнанки бытия, приветом той пустоты, от которой ограждало Глубину физико-логическое проявление Трубы Времени. Но и начало, разрушающее своим прикосновением всё и вся, не испугало нас: всё же Бездна по части разрушительности изрядно превосходит пустоту обыкновенного небытия, да и моя Предвечная Ночь – тоже тот ещё проглот…
И было так: проекция Меча, зажатая в тисках воли Лугэз, ярилась, раз за разом уничтожая элементы леса, норовя добраться до меня и Схетты… но мой лес разрастался лишь немногим медленнее, чем его крушила ищейка. Потому что большая часть того, что крушили, оказывалась ложным видением, миражом настоящих целей, а эти последние усилиями моей любимой жены получили щиты утверждения, которые отрицание Меча пробивало – но лишь ценой утраты почти всей вложенной в удар Силы. А уж мелкие повреждения лес легко реинтегрировал сам.
Так могло продолжаться довольно долго, что Лугэз никоим образом не устраивало. Ей хотелось победы быстрой, показательной, даже – почему бы нет? – красивой.
И тогда она раскрыла Тихие Крылья…
Реверс привёл Сейвела на специально выделенный пятачок неподалёку от арсенальной башни, перед "гостевым" крылом. В боевом режиме (а именно на него он перешёл ещё в "Крылатом мече") не составило бы особого труда пробить охранные барьеры резиденции и выйти из перемещения почти где угодно; весьма вероятно, что получилось бы попасть даже в личные апартаменты тарра или в лабораторный блок. Но зачем выкладывать старшие козыри раньше времени и начинать сразу с конфронтации? Не-е-ет, в гости надо просачиваться постепенно (одно из странноватых высказываний Рина Бродяги, поневоле запавшее в память).
- Господин?
Сейвел развернулся и растянул губы в улыбке, даже не пытаясь замаскировать недобрый блеск глаз.
- Вижу, ты вполне благополучен… Беркут.
Менталист скрыл напряжение хорошо. Магически. Но лёгкая бледность, разлившаяся по лицу и обострившимся чувствам бывшего те-арра внятная, как крик, выдала Беркута с головой.
- Вы… прибыли в одиночестве?
- Как видишь, свиты при мне нет.
- В таком случае, господин, не будете ли вы…
Время разговоров прошло, как обрубленное.
Новый – и слишком близкий – реверс. Менталист моментально превращается в восковый манекен с открытым ртом. Сейвел буквально кожей ощущает надвигающуюся со спины угрозу. Реверс! Уже не чужой, а собственный, на короткую дистанцию, с таким расчётом, чтобы оказаться позади неведомого агрессора. Впрочем, почему же "неведомого"? Кремня бывший те-арр знает очень даже хорошо. И по инерции побаивается – благо, есть за что.
Пожалуй, если бы Сейвел опирался только на свои новые навыки да на тело, изменённое в "родильном бассейне", Кремень скрутил бы его. Немного уступающий (уже уступающий! как время-то летит!) в Силе, превосходящий опытом… да. Не без труда и не сразу, но скрутил бы. Вот только наличие подаренной Рином брони делало их состязание вопиюще неравным – и не в пользу боевого целителя. Удерживая индекс разгона, для Кремня невозможный, Сейвел позволил противнику приблизиться и даже сплести профессиональное контактное проклятие. Которое не стало бы смертельным лишь в том случае, если бы Кремень снял его с жертвы спустя максимум секунд двадцать. Но активировать проклятье ему уже не было позволено. "Пинок онагра" легко и непринуждённо отправил гиганта в полёт по крутой дуге, заодно заставив треснуть укреплённые магией рёбра – и даже, возможно, пару-другую сломав. Не выходя из ускорения, Сейвел полюбовался противником: "Кремень – птица гордая: пока не пнёшь, не полетит", – ещё одно чуть изменённое высказывание Рина Бродяги, пришедшееся кстати… и ощутил, как сознание мягко охватывают чужие чары.
Беркут!
Ускорение, для большинства магов недоступное, снова помогло. Он сумел и вовремя распознать атаку, и адекватно ответить на неё. Бывший те-арр воспользовался простейшей, чтобы не сказать примитивной, "зеркальной местью". Но с учётом индекса разгона и того, что Беркуту для атаки пришлось частично открыться…
"Видимо, бывает всё-таки такая разница в Силе, имея которую, можно уже не слишком заботиться о чужом превосходстве в области искусства", – подумал Сейвел. Пока думал, он успел реверсироваться так, чтобы в поле зрения попали оба: и прошедший верхнюю точку траектории, начавший падать Кремень, и валящийся с ног в глубоком обмороке Беркут. Последний, вполне возможно, заработал помимо обычного обморока ещё и кровоизлияние в мозг, но жалость к бывшему вассалу даже не думала просыпаться. В отличие от потирающего ручонки, мелкого, подленького, вряд ли достойного мага злорадства.
"Что, выслужился, поганец? Удачно поставил на победителя? Ну так жри свою ставку!
Жри, выкидыш с-с-свиной! До крошки!" "!!!" – чужой, исполненный чистых эмоций посыл. Ни намёка на осмысленность. И тут же – новый реверс. "Что-то становится жарковато… хотя…" – Сссссеееееейвввввеееееллллл!
"В какой жуткий утробный рык превращают чары скорости восторженный девичий визг!" – ещё успел подумать бывший те-арр, прежде чем у него на шее повисла реверсировавшаяся Лиска. А следом за давней любовницей на пятачок для реверсирования явилась и вся её звезда, вплоть до шамана-взывателя Спицы. Только кидаться на шею Сейвелу боевые маги не стали, а ловко и споро рассредоточились. С таким расчётом, чтобы, случись что, Лиска и Сейвел не стали преградой для атаки на Кремня… который как раз поднимался с земли – нарочито медленно, чтобы не поймать и так пострадавшей грудью ещё несколько заклятий.
- Я верила, верила! Милый, ты всё-таки вернулся!
- Жаль тебя разочаровывать, – Сейвел улыбался, но всё же чуть отстранил Лиску, немедля насторожившуюся и смешно заломившую брови. – Однако должен сказать, что моё возвращение вряд ли сильно затянется.
- Почему? – лидер звезды бросила беглый взгляд на Кремня, потом на простёртого Беркута, из ноздрей которого лилась двумя струйками тёмная венозная кровь. – Отсутствие явно пошло тебе на пользу, и теперь ты…
