Антонина Клименкова - Забытый замок
Я занесла руку. Раз-два…
Вспышка. Гром средь ясного неба. На секунду я ослепла и оглохла.
— Жива? — поинтересовался Тони, не выпуская меня из объятий. — Пожалуйста, заметь — ты даже не монахиня.
Я стояла оглушенная. Во всех смыслах. Потом села рядом, спустив ноги в пустоту.
Два шалтай-болтая на стене. Нет, две макаронины на вилке.
— Я дура, — признала я огорченно.
— Ну почему же, — пожал он плечами. — Зато я познакомился с твоей семьей. Твоя тетя изумительно готовит. А дядя вполне симпатичный, жаль только — священник.
— Если б я заранее предупредила, что мы приедем, тетя приготовила бы обед из двадцати блюд, — грустно сказала я. — А дядя не верит в дьявола. Он говорит, что во всем виновата темная сторона человеческой души.
— Его право. Сатана любит оставаться неузнанным. Он никогда не станет утверждаться, вещая из горящих кустов. Хотя твоему дяде повезло — всего пару веков назад безумцев, заявлявших, будто дьявола не существует, инквизиция сжигала на кострах заодно с ведьмами как злостных еретиков.
— Священники никогда не одобряли новых идей.
— О да. Иисус тому свидетель! — засмеялся Тони.
Пусть и не особо стараясь, на обоих моих крестных Тони сумел произвести впечатление. Но все ж таки тетя впечатлилась больше.
— Тетю Еву ты очаровал, — констатировала я. — Хоть ты и не в ее вкусе. Она полагает, что ты интригующе загадочен и тебе нужно постричься.
— Интересно, — усмехнулся он. — Ты тоже так считаешь?
— Ни в коем случае! Умеренная лохматость тебе очень идет. Но я не о том хотела спросить. Чего вы с тетей на кухне делали? Минут десять пропадали!
— Да ничего такого. Голова у нее разболелась.
— Аспирин искали?
— Не прикалывайся, Венера. Все очень серьезно. На твоей крестной смертный грех. И головные боли — в наказание.
— Да ты что?! И кого она убила?
— Ее грех — зависть. По утрам, заваривая кофе, она смотрит в окно и видит соседский сад…
— И поэтому ты сказал ей, чтобы она не думала о том, о чем думает каждое утро? — перебила я. — Только зря — тетя ничегошеньки не поняла. А с соседкой у них давняя дружба — насчет того, чьи розы пышней цветут. Знаешь, в городе есть такой клуб, по интересам, для дам солидного возраста. Так вот, каждый год они проводят выставки достижений членов клуба, и каждый год приз по цветоводству уходит у крестной из-под самого носа! Так что считай тетю закоренелой грешницей, но это пятно с ее души уже не сотрет ни одно покаяние.
Золотые лучи поблекли. Солнце, превратившись в огромный малиновый шар, плавно опустилось в сиреневую тучку.
— Что теперь? — спросил я. — Вернемся в замок?
Энтони нахмурился. Наверно, я напомнила ему о Стелле.
Он не ответил, прищурившись, смотрел на закат.
А я меж тем поспешила достать из сумочки блокнотик и карандаш и принялась старательно конспектировать. Даже спиной к нему развернулась, чтобы не мешать.
— Что ты там пишешь? — наконец обратил он на меня внимание.
— Пополняю свой лексический запас полезными идиомами. Вашему языку меня обучал дядя, а таких вот оборотов он, разумеется, не использовал. Ты не отвлекайся. Продолжай, пожалуйста… Эй! Не имеешь права! Я должна знать и это тоже!..
Энтони просто отобрал у меня блокнот! И, едва взглянув, выкинул к чертовой бабушке.
— Я этого не говорил!
— Зато думал!
— А с твоей стороны подслушивать мысли аморально!
— Зато познавательно.
Я обиделась. Правда, ненадолго.
— Ну все равно я узнала много новых, интересных слов. Хотя ты не имел права распоряжаться моей собственностью!.. Так что же такого сделала Стелла, что ты ее вдруг так разлюбил?
— Ничего особенного, — буркнул он.
— А поконкретней? — не отставала я.
— Она просто сказала, что теперь жалеет, что однажды включила пожарную сигнализацию. Она сказала, что если б я сгорел в ее доме еще четыре года назад, то всем бы сейчас жилось намного спокойней. У нее слишком много проблем из-за меня. Сначала ей пришлось инсценировать собственную гибель и для убедительности пожертвовать всем своим имуществом. Потом нужно было нанимать демонов-убийц. Теперь вот она вынуждена торчать в глуши, ожидая черт знает чего… Всю эту чертову уйму времени, пока я винил себя в ее смерти, она жалела, что не сделала контрольный выстрел и оставила мне шанс выжить.
Вот зараза!!!
— А по-моему, ты ее элементарно достал, довел до точки кипения, — рассудительно предположила я. — Будь я на месте Стеллы, наговорила бы еще и не такого.
Нет, что я болтаю? На ее месте я не стала бы играть в прятки, а еще четыре года назад связала бы его по рукам и ногам и не отпустила бы ни к какому Джеймсу! Так что кое в чем я с ним согласна — Стелла действительно нехорошая женщина!
Прыгать с крыши я наотрез отказалась. И Энтони запретила.
Пришлось спускаться по ржавой пожарной лестнице, где я чуть не сломала каблучок босоножки.
Внизу уже наступил вечер, сгустились сумерки. Возле машины Энтони остановился, прислушался:
— Венера, подожди здесь. Я на минутку.
Я осталась одна. Стою, жду, ворон считаю.
А воронье и вправду закружилось в низком небе, беспокойно каркая.
Сзади мне на плечо легла холодная рука. Я замерла! Кто-то прошипел в самое ухо:
— Стой смирно, сладкая моя.
Я развернулась и с размаху ударила извращенца сумочкой. На длинном ремешке она сработала как праща — то есть просто отлично! Синюшный упырь отлетел к стене и вдобавок получил сверху пару кирпичей, обвалившихся со стены.
— Чисто сработала! — похвалил меня вовремя появившийся Энтони.
Он приволок за шкирку еще пару таких же, как мой, кровопийц и бросил всех в общую кучу. Положив многозарядный арбалет на капот машины, он приступил к обыску задержанных.
Интересное оружие. Я раньше подобных не встречала…
— Итак, господа беженцы, удостоверений личности при себе, конечно, не имеете? — спросил он скорее самого себя, проверяя карманы лежащих без сознания нелегалов. — На учете не состоите. И лицензии на охоту, разумеется, нет. Что ж, по законам округа, придется вас уничтожить…
Он отвернулся на секунду. Но один из вампиров, очнувшись, вдруг с места взвился в прыжке с воплем:
— Значит, это ты, мерзавец, убил моего брата?! — но рухнул, пронзенный стрелой.
— И вовсе они не похожи… — удивилась я, отдав арбалет. — Как только он узнал?
— Должно быть, я случайно дотронулся до его руки. Да они все экстрасенсы, — отмахнулся Энтони. — Большинство гипнотизеры, у остальных свои приемы. Кстати, а которого брата он имел в виду?…
