Феликс Эльдемуров - Тропа Исполинов
Маркону вспомнился случай, когда парня уволили из армии по контузии, а он вернулся, радостный, к своей девушке, и дело пришло к свадьбе. Когда же, за свадебным столом, молодым пришла пора поцеловаться, жених взял со стола острый ножик и, со словами: "а вот сейчас я тебе покажу, как у нас, в армии пытают!", стал полосовать лицо невесте...
Там же, на потаённой полочке, ему попалась в руки келлангийская газетка. Газетка была датирована позавчерашним числом и имела название "Новости Столицы", а на первой странице её помещалась карикатура на президента Келланги, господина Ансара Ватога. На троне восседало длинноухое существо с головой человека в короне и с бородкой. В руках его помещались скипетр и держава. Вместо ног у существа виднелись явные копыта, на которых, крепко уцепясь, повисали человечки в генеральской форме. Измазанным в чернилах гибким, с кисточкой хвостом существо подписывало гербовую бумагу с заглавием "Приказ о всеобщей мобилизации". Надпись под рисунком гласила: "Король Ослан Великий".
Непонятно было, для чего это Ноублу понадобилось сохранять в тайнике подобный документ. Впрочем, прикинув возраст генерала, можно было предположить, что и у того существовали не только дети, но и внуки, чей возраст как раз подкатывал под очередной военный призыв...
И тут из пачки бумаг выпала наружу тоненькая книжечка.
"Организация..." - значилось на обложке.
Открыл наугад. Перелистнул...
"Имей в виду, - гласила книжечка,
- что обманом, ложью и обещаниями ты добьёшься всего.
Лги, обманывай, обещай.
Обещай, обманывай, лги.
Лги им в глаза!
Помни: стыд, сомнение, великодушие, скромность - оружие слабых.
Почаще напоминай людям о своей Святости! Бог - это Ты и Твоя воля - божья воля.
Морочь им головы, пока они не потеряют ощущения реальности.
То, что не сбылось - легко спихивай на людей иной веры, иных взглядов, иного цвета кожи, на всех, кто может и, особенно, в силах помешать тебе и твоих великим замыслам.
Ты направляешь людей в Великий поход! Пред Которым ничто и потоки крови, и слёзы детей и жалобы отступивших от Тебя.
Доводи ситуацию до абсурда, и чем дальше, тем чаще. Пусть те, кто слушает тебя, всё больше теряют контроль над реальностью.
Окружи их жизнь массой запретов. Вели им изнурять себя постами, есть только рыбу и пить траву зверобой - тем больше экстаза для молитв, песнопений и поклонения Тебе.
Запрещай есть мясо - оно даёт силы; и пить вино - оно даёт энергию. Запрещай им любить друг друга - это даёт им возможность общаться с Господом.
Именно Ты и только Ты должен быть над ними. Ты и только Ты - их Господь!..
Говори с ними о правде - вместо истины.
Говори с ними о справедливости - вместо человечности.
Говори с ними о любви к Тебе Самому - вместо их любви друг к другу.
Морочь их разум призраками, видениями, оборотнями, вампирами и разными невидимыми существами. И пускай их ощущение врага перейдёт на того, кто рядом, кто затаился, но ждёт своего часа.
Доводи их до безумия. Доводи обстановку до абсурда, требуй всё новых обрядов, покаяний, ужасных жертвоприношений. И чем дальше, тем чаще!
Заставляй их работать. У них не должно оставаться свободного времени на то, чтобы задуматься, а значит - усомниться!
Пусть те, которые слушают Тебя и работают на Тебя, всё больше пребывают в тенётах безумия, всё больше теряют контроль над своими мыслями и чувствами.
Осыпай их подачками. Представляй эти подачки как великие благодеяния.
Помни!
Из пропасти непонимания, из пропасти безумия есть один лишь выход.
И его укажешь Ты!
Пусть вместе с тобой из десяти останется один.
Пусть вместе с тобой из двадцати останется два.
Из ста останется двадцать пять.
Из тысячи - триста.
Из ста тысяч - половина.
Из миллиона - все!.."
В дверь осторожненько постучали.
- Господин генерал! К вам, вне очереди на прием просится отец Салаим... или майор... генерал...
- Пусть заползают все трое, - буркнул Даурадес.
Он опустился в кресло и потёр ладонями лицо. Что это, в конце концов, за вездесущий Салаим? и какого, собственно, Курады он не даёт мне покоя? Пенка на навозной жиже... Всё равно раздавим, с ожесточением подумал он. Раздавить всю эту сволочь, а там - посмотрим, как и что нам следует наладить в Тагр-Коссе...
Сегодня, в ночь перед парадом, ему приснился неприятный сон. Как будто он, бреясь, нечаянно соскоблил себе не только щетину, но и усы. На него из зеркала, ухмыляясь, глянуло откровенно молодое и голое, мальчишеское лицо. И всё оно было окутано почему-то то ли огнем, то ли каким-то иным сиянием. Проснувшись, он внимательно изучил в зеркале свою физиономию. Здесь всё было в порядке: и усы, и начинающая отливать серебром щетина на ввалившихся щеках, и мешки под горящими немым укором глазами. А ведь мне всего тридцать семь, подумал он.
Столько же, сколько войне.
В последнее время у него стало побаливать сердце. Как там это называется по-научному... Впрочем, инта каммарас, кому и почему до этого может быть дело? Есть Маркон Даурадес, Маркон Стальная Лапа, Разрушитель, деспот и узурпатор, царь и бог, и кому какое дело до того, что колотится под его драгунской курткой...
- Простите, я могу войти?
Снова - он, и снова в ином облике.
На сей раз майор-генерал Курада, он же отец Салаим, был облачен в скромный, чёрного цвета костюм, из тех, что носят мелкие торговцы или государственные служащие. Небольшая резная тросточка с резным изображением петушиной головы, на ногах - забрызганные капельками грязи сапоги, почему-то разного размера, с петушиными же шпорами.
- Кто вы? - спросил Даурадес. - Кто вы на этот раз?
- Вы совершенно правы, - улыбнулся Курада, без приглашения проходя внутрь и разваливаясь на стуле. - Сейчас моё имя Аберс Ник, а собираюсь я, собственно, в Бэрланд или Анзуресс, поскольку мои дела здесь, в Тагр-Коссе, пришли в упадок. Я, знаете ли, торговец, а торговля сейчас и в самом недалеком будущем - самое выгодное ремесло. Я решил, откровенно говоря, отказаться и от военной, и от духовной карьеры, однако, памятуя о прошлых ошибках, решил, для скорейшего решения моих печальных дел, чисто по-дружески, обратиться непосредственно к вам. Знаете ли, так оно будет надёжнее. Если сказать короче, мне нужен какой-нибудь пропуск на ближайшее судно, идущее в Анзуресс или Бэрланд. Пропуск, подписанный лично вами, господин генерал.
- Основания? - уронил Даурадес.
Сердце кололо... Нет, не просто так заявился к нему этот хам, улыбчивая физиономия которого весьма украсила бы коллекцию деревянных образин на стенах кабинета. Что за неприятные известия привез он из Коугчара?
