Ариса Вайа - Лепрозорий (СИ)
Тигр спрыгнул с кровати, даже на его звериной морде можно было прочесть удивление. Но Ева не поверила.
Вот так легко попасться в ловушку могла только она. Тряпка пахла чем-то Химариным, значит, и руки сжимала она, все сильнее и сильнее заводя их за голову. И зверь просто кинется на паучонка и порвет в клочья.
Тигр не кинулся. Рухнул на подкошенных лапах, и пушистый алый дротик показался раной на его шее.
Ева не чувствовала онемевших пальцев, глаза смыкались, тошнило. Вялость растекалась по всему телу, мир дробился, едва хватало сил смотреть лишь парой глаз на то, как неизвестный враг запрыгивает через окно и идет к зверю. Тряпку любезно убрали, руки отпустили, и Ева куклой упала на пол. Горло саднило, но даже откашляться не было сил, дикая слабость усыпляла.
Люция никогда не простит ей такой глупости. Но засыпающая Ева смиренно смотрела, как неизвестный связывает тигра по лапам. Это была не Химари, совсем не она. Серый хвост, нервно подметающий пол, принадлежал волку. Тигра выволокли через окно и принялись уже за нее. Руки и ноги связали так же, как зверю, подхватили под мышки и перекинули через подоконник.
Закрывающимися глазами Ева разглядела лишь, как свора волков борется с очнувшимся зверем. Еще несколько дротиков, и он сник. Волки затащили его в закрытую телегу в самый угол, рядом с ним кинули и Еву. Черный полог опустился, погрузив добычу во тьму. Паучонок не могла открыть глаза, засыпая, но она все еще чутко слышала все, что происходило снаружи.
Кто-то возмущался, что пришлось брать большую кошку. Ему ответили, что приказы не обсуждаются. А потом все смеялись, брезгливо говоря о Еве, о ее мерзких страшных руках и глупой косичке, о залысинах у висков и россыпи черных глаз. Они хохотали, и паучонку даже было бы обидно, не бойся она так сильно всего, что с ней могут сделать. Даже стыд из-за того, что она так бесчеловечно сочла Химари предательницей, не мог вытеснить страх. Ева уже сомневалась, враг ли лежит перед ней со связанными лапами или друг. Зверь что-то скрывал, значит, хорошим его не назовешь.
Телега тронулась, и Ева погрузилась в тяжелый липкий сон.
***
Заметив, что Люция растерялась, Химари взяла инициативу в свои руки. Крепко схватила за запястье и повела мимо удивленных волков.
— Простите, извините, моя госпожа опаздывает на встречу со своим женихом, — не поднимая головы, лебезила кошка, уводя Люцию в толпу флиртующих девушек. По мнению Химари, это должно было помочь, но пьяные недоверчивые волки увязались за ними.
— Хоорс, — шепнула Люция опустившимся голосом, бледнея, как покойник.
— Что? — встрепенулась кошка, отвернувшись от шатающихся повсюду волков. Крылатого было не видать, и как ни старалась она подпрыгнуть на цыпочках, его нигде не было.
— Хоорс, — Люция сглотнула. — Я должна с ним поговорить.
И не дожидаясь ответа Химари, гарпия подобрала полы тяжелого платья и бросилась между рядами разряженных дам.
— Простите, уважаемые леди, моя госпожа давно не виделась со своим женихом, — во всеуслышание заявляла кошка, пробираясь за Люцией. — Ох, простите, она так соскучилась, — ворковала она, распихивая локтями замешкавшихся служек. — Семейная драма, не обращайте внимания!
Это бы привело Люцию в бешенство, если бы она не была так увлечена погоней за Хоорсом, что не слышала совершенно ничего вокруг.
Химари, наконец, увидела ангела, о котором говорила Ева и Люция. Он не был ей знаком. Сизокрылый, весьма статно и привлекательно выглядевший для своих немалых лет, он чем-то отталкивал и заставлял нервничать. Она чувствовала исходящую от него угрозу, но не могла связать это с внешностью — слишком миловиден, слишком галантен, слишком изящен даже для ангела. Он улыбался дамам, ненавязчиво выдергивая свои руки и крылья из загребущих лап незамужних девиц. Извинялся, отпихивая от своего носа кружевные платочки, все пятясь и пятясь в сторону шатров.
Нужно было что-то делать, потому что Люция застыла каменной статуей и едва дышала в тугом корсете. Хоорс, не видя, спиной шел на нее, лишая ее всякой возможности хоть что-то сказать. В таком состоянии она была абсолютно бесполезна!
— Добрый вечер, господин Хоорс, — ласково шепнула Химари, настойчиво хватая его у основания крыльев. Прекрасно знала, что иного варианта просто нет.
Он не успел даже развернуться, как она запихнула неуклюжую Люцию в шатер и, следом, вовремя подставив подножку, отправила и самого Хоорса. Оба с грохотом рухнули внутрь и тут же скрылись за полосатыми полами тряпичной беседки. Химари мельком заглянула в нее, удостоверилась, что кроме крылатого и Люции никого нет, и осталась стоять настороже.
— Прошу прощения, моя госпожа очень давно не виделась со своим женихом, — мурлыкнула она окружившей ее толпе.
Волкам хватило и этого, ангел был им явно не по зубам, и они поспешили удалиться и найти разумную замену рыжей бестии.
Но толпу дам этим было не унять. Они угрожали свернуть кошке шею и выцарапать глаза, но ни одна не решилась на такой подвиг. Химари присела и, только коснувшись ладонями земли, обернулась львицей и угрожающе заклокотала.
Толпа стихла.
— Кому-то еще моя милая госпожа перешла дорогу? — как можно спокойнее промурлыкала Химари.
Грубый звериный голос произвел должное впечатление - оказалась, что совершенно никому Люция не помешала. Испуганные дамы удалились искать волков, согласных покарать наглую кошку из одной лишь трепетной любви к красивым женщинам.
Какая-никакая, но фора.
***
— Ради Самсавеила, простите! — Хоорс почти сразу же встал с Люции, как только полосатая занавесь закрылась за Химари. — Меня толкнули, я, ей-богу, не хотел, — принялся извиняться он, потирая ушибленное плечо. — Я помогу, — и протянул Люции руку.
Люция чувствовала себя совершенно ужасно. От падения кринолин лопнул и теперь впился в бедра жесткими холодными прутьями. Мало того, что в этом жутком корсете она не могла согнуться, так и сапоги скользили по юбке, не давая даже опереться.
— Я не достаю, — пробормотала она, чувствуя себя особенно беспомощно. Но знала, что он не оставит лежать на холодном земляном полу.
Хоорс, кивнув, обошел Люцию по краю шатра, минуя пышную юбку и, аккуратно подхватив под мышки, поставил на землю. Казалось, его совсем не смутили охотничьи штаны и мужские сапоги на незнакомке. По крайней мере, Люция думала, что он ничего не заметил. Она в это верила, пока горла не коснулся клинок, ловко вынутый из ножен наручей.
— Кто ты? — сизые крылья накрыли пологом обоих, не давая шанса сбежать. — Ты не из этих дам, ведешь себя не как они и выглядишь совсем иначе. Ты думала, сможешь в сапогах ходить как пава?
