Татьяна Устименко - Звезда моей любви
Ребекка уселась рядом, заботливо пощупала мой лоб и неразборчиво помянула проклятого змея, желая ему поскорее попасть на романтический ужин с неизменной мантикорой, столь любезной сердцу нашей воительницы. Я широко зевнула и сделала вид, будто просыпаюсь. Внезапно где-то невдалеке раздался громкий верблюжий рев. Я приподнялась и заинтересованно завертела головой. Оказалось, что к нам рысцой приближается все тот же корабль пустыни, уже вмешавшийся сегодня в нашу судьбу, а на его спине трясется старый, тоже небезызвестный нам дервиш.
– Ведунья! – заполошно кричал старик, размахивая какими-то тряпками, зажатым у него в руке. – Умоляю, уделите мне минутку вашего внимания, уважаемая кади!
– Во горло-то дерет, дурень, будто у них там кто-то умер! – насмешливо буркнула Ребекка, пребывающая в крайне дурном расположении духа. – Если так, то туда им всем и скатертью дорога.
– Про дорогу я ничего вам не поведаю. – Дервиш, ухвативший лишь самый конец ее ехидной реплики, радикулитно сполз с верблюда и беззубо улыбнулся. – Но я могу помочь вам не умереть…
– Вот тебе и на! – Воительница потрясенно раскрыла рот. – А с чего вы вдруг решили, будто мы собираемся умирать?
– Умирают все, – резонно заметил дервиш. – Но те, кто попадает в Пустошь, погибают намного раньше и гораздо более мучительной смертью.
– И почему? – настороженно осведомилась я, ничуть не вдохновленная подобной перспективой.
– Ветер! – туманно пояснил старик. – Ветер пустыни. Зарождаясь в недрах храма Песка, он насквозь пропитывается трупным ядом, а поэтому всего лишь за сутки убивает каждого, неосторожно ступившего на земли Пустоши и не защищенного магией богини Банрах.
– Ну, рассчитывать на милость змееликой нам явно не приходится, – откровенно призналась я.
– Понимаю! – торопливо закивал дервиш. – Именно поэтому я и принес вам наш прощальный дар.
– Тряпки? Зачем? – Ребекка недоверчиво пощупала тонкую ткань. – Слезы утирать, когда подыхать станем?
– Подобный пессимизм ничуть не идет уважаемой ханум, – тоненько хихикнул кочевник, по достоинству оценивший черный юмор нашей язвы. – Нет, эти платки пропитаны определенной субстанцией, выделяющейся из желез, расположенных на голове Нага. Будучи повязанными на лицо с целью закрыть органы дыхания, они способны полностью устранить губительное воздействие ядовитого ветра! – Он с поклоном положил ко мне на колени три белых платка. – Ведунья, примите их вместе с благодарностью за вашу доброту!
Мы оцепенело таращились вслед отъезжающему дервишу. Видимо, не зря я уже как-то раз размышляла об эйфории от добрых дел, оказавшейся весьма заразным явлением. Напоследок я еще успела по-свойски подмигнуть верблюду, невозмутимо жующему свою вечную жвачку, и, клянусь жизнью Ардена, стала счастливой обладательницей его ответной, не менее дружелюбной ухмылки.
– Ну вот мы и пришли туда, сами не знаем куда… – Беонир, не принимавший участия в разговоре со стариком, хмуро изучал темно-фиолетовое небо без единого облачка, расстилающееся над нашими головами.
– Только не надо громких слов, ладно? – Ребекка упрямо мотнула косами. – И без того не слишком-то приятно тут стоять, так еще ты в патетику ударился. Йона, а ты уверена, что нам точно туда надо? – Ее палец указывал на Пустошь.
– Мне – точно! – тихо ответила я.
– Значит, и нам тоже, – подытожила лайил. – А что прикажешь делать с водой? Ты можешь ее создавать?
– Думаю, да. Но лучше, если у нас всегда будет немного в запасе, тогда я просто увеличу ее количество. Только… Куда же мы пойдем? Дороги-то нет… – Я задумчиво закрыла лицо подаренным платком, а Ребекка и Беонир тут же последовали моему примеру.
– Раз нет, значит пойдем туда, куда глаза глядят! – бесшабашно рассмеялась отважная воительница и первой зашагала по пустыне…
Глава 4
Вскоре выяснилось, что последовать совету Ребекки буквально и идти куда глаза глядят у нас не получается… Присыпанные песком холмики сменились огромными величественными барханами. Лучи огнедышащего Сола отражались от этих бескрайних желтых просторов, заставляя нас задыхаться от жары и поминутно утирать сильно слезящиеся глаза. Таким образом, видимость упала почти до нуля. Ядовитый ветер беспощадно сек кожу, неся с собой удушающий запах могильного тлена. Спустя пару часов такого изматывающего похода мы остановились, чтобы немного передохнуть и напиться.
– Кажется, мы заблудились, – с немалой долей уверенности предположила я.
– Без «кажется»! – поправила меня Ребекка, плюхаясь на ягодицы, стягивая с ноги сапог и вытряхивая из него сыпучую струйку песка. – Проклятая Пустошь. Чтоб ее мантикора три раза переварила!
– Ну-у-у… – Беонир тайком покосился на сердито отплевывающуюся от песка лайил, порылся в своем вещевом мешке и вытащил свитки, подаренные ему Полуденными. – К сожалению, точных карт Пустоши никто никогда не рисовал. По вполне понятным причинам… А это так, – он снисходительно потряс пергаментом, – не настоящий документ, а скорее приблизительный набросок по памяти… К моему величайшему разочарованию, на нем нет никаких подписей, позволяющих установить личность автора работы. И жаль, ибо мне очень хочется узнать имя героя, сумевшего попасть в Пустошь!
Юноша бережно, словно величайшую ценность, развернул схематичную карту Пустоши и повернул пергамент так, чтобы мы смогли его рассмотреть.
– Хотя, если он побывал в пустыне, значит, и нам это по плечу! – уверенно улыбнулся ниуэ.
– После чего тот безымянный герой сдох… – скептично скривилась воительница, но послушно уставилась в свиток.
Карта охватывала довольно обширную территорию, начинающуюся от границы Блентайра. Зачарованное побережье оказалось обозначено староэльфийской руной «море», а жирная точка на юго-востоке обозначала, по-видимому, главный лагерь охотников в лесу Шорохов. Изломанный зигзаг на севере красноречиво очерчивал Белые горы, а вот все пространство свитка, судя по всему, и являлось самой Пустошью, где мы обнаружили четко прорисованный ромб со значком «змея» внутри. Больше никаких внятных обозначений на карте не имелось, а в центре имеющиеся невнятные, честно говоря, не очень-то помогали, весьма мало способствуя прояснению тумана, образовавшегося в наших головах… Короче, свободы выбора, столь любезной сердцу Ребекки, у нас, похоже, было хоть завались. Можно направо пойти, можно налево… Какая разница, где неприятности искать? А впрочем, свобода – она ведь состоит не в том, чтобы делать что захочешь, а в том, чтобы не делать то, чего тебе не хочется!
– Значит, нам нужно найти этот ромб и сориентироваться по нему. Что-то же он должен обозначать? – Беонир, кажется, стал единственным из нас, кто обрадовался этому зловещему знаку.
