Артем Каменистый - Демоны Юга
Канцелярия — один из таких островков. Дверь открыли почти мгновенно после того, как я дернул за веревку звонка. Два охранника вытянулись по струнке, поедая глазами наместника. В таких позах они и остались, не успев вымолвить ни слова. Если Литтейгиса не снимет контроль, они могут простоять так несколько часов, а потом или забудут обо всем, удивляясь прыжку во времени, или начнут чесать в затылках, пытаясь найти объяснение случившемуся. Все зависит от сопротивляемости магии, подчиняющей разум, — у каждого она своя.
Эх, мне бы эту вечно молодую дылду затянуть на родную Землю. Я бы легко обчистил что угодно, хоть тот же Форт-Нокс. При таких талантах будет лишь одна проблема: каким образом вывезти столь грандиозную груду золота.
Наместник, ни разу не ошибившись, прошел по весьма запутанному маршруту, который закончился в подвале перед неприметной дощатой дверью, обивка на которой истрепалась до дыр. Трижды в нее постучав, он деревянным голосом произнес:
— Восход над океаном.
Послышался механический скрежет, в котором мои тренированные уши различили нечто хорошо знакомое. Работает замок и, судя по звуку, далеко не ширпотреб. Серьезная вещь, такие на обшарпанные двери ставить не принято.
Обшарпанной она была лишь с виду. Когда раскрылась, я смог как следует ее оценить. Массивная железная рама, стальной лист миллиметров в десять толщиной — для местных пуль это непреодолимое препятствие, да и взорвать будет непросто. Кирпичные стены сдадутся куда раньше.
И это ведь еще не та, самая главная дверь. Это, если можно так выразиться, — предбанник.
В помещении находились два агента. Их задача была простой: первыми вступить в бой при попытке проникновения. Они же поддерживают связь темницы с внешним миром.
Полковник подошел к оружейному шкафу, взял две винтовки, одну передал своему неразлучному помощнику Бугасу, прокомментировав:
— Агенты неплохо живут. Это штучные изделия: отборная древесина на ложе и прикладе, лучшая лакировка, очень точный бой. В армию такие красотки не попадают.
Агенты Директории на его слова никак не отреагировали. Оба стояли, будто громом пораженные, в тех позах, в которых их застал ментальный удар Литтейгисы.
А вот и та дверь, ради которой нам пришлось вломиться в резиденцию наместника. Там, скорее всего, уже подняли тревогу. Слишком уж бойкое место, то и дело кто-то новый появляется, а Литтейгиса беспомощна на такой дистанции, да и набор средств контроля у нее невелик, как и запас сил. Так что там она, по своему обыкновению, превратила всех в камень, что сразу бросится в глаза, едва только кто-то зайдет. Понять, что превращение людей в статуи — событие не рядовое, будет несложно.
Но нам нет дела до того, что происходит в резиденции. Пока поднимут тревогу, пока попытаются в столь непростой обстановке организовать поиски, нас уже здесь не будет. Пришли невидимками и уйдем невидимками, чтобы вернуться максимум через два-три дня, но уже открыто, в статусе победителей.
Эта дверь не выглядела обшарпанной. Посторонние ее увидеть не могли, так что в маскировке нет нужды. Стальной прямоугольник в оштукатуренной стене. Ни глазка, ни ручки дверной, лишь замочная скважина посредине. Наместник, подойдя, вставил огромный ключ, с натугой провернул два раза, отошел на шаг, замер.
Как гром среди ясного неба, послышался настороженный голос:
— Кто?
Вроде бы с потолка донесся. Видимо, там не просто вентиляционная решетка, а еще и вывод переговорной трубы.
— Восход над океаном, — все тем же деревянным голосом произнес наместник.
— Повторите.
— Восход над океаном.
— Что с голосом?
Наместник ничего не ответил, ведь такую ситуацию его «программа» не предусматривала. Литтейгиса, вытянувшись в струну, задрожала, почти сразу расслабилась, устало прислонилась к стене, кивнула, произнесла:
— Этого я достала.
Странно. Я ведь не так давно уверял Полковника, что даже лист бумаги — для нее непреодолимая преграда. А она только что подчинила человека за кирпичной стеной, даже его не видя. Лишь голос слышала.
Скрывала свои возможности? Или для такого трудного дела ей пришлось ударить со всей силы, почти исчерпав свои резервы? Выглядит измочаленной, будто на ней лошадей катали, так что, наверное, так и есть.
В двери дважды щелкнул механизм внутреннего запора, створка начала медленно двигаться. Быстрее никак, уж очень тяжелая, добротной стали здесь не пожалели.
Внутри не было ничего интересного. Предбанник с окаменевшим агентом, две жилые комнаты для охраны по обе стороны короткого коридора, далее по одну сторону пищеблок с кладовой, по другую — уборная, а в конце еще одна дверь, за которой последнее помещение. Именно в нем содержится тот, ради кого мы пришли.
Агент, послушный как дрессированная собачонка, отдал единственный хранящийся здесь ключ. Все — мы на месте. Сейчас Литтейгиса легко успокоит оставшихся охранников, заберем кого надо и отправимся назад.
— Можно я, — взволнованно, некрасиво причмокнув, попросил Зиппи.
Полковник вопросительно уставился на меня, я в ответ пожал плечами. Да какая нам разница, кто откроет последнюю дверь? Мне главное — побыстрее отсюда уйти, ведь даже под защитой группы магов чувствую себя здесь неуютно. Интуиция намекает, что мы или вот-вот столкнемся с нешуточными неприятностями, или…
Или ничего не произойдет, она у меня та еще перестраховщица.
Зиппи, получив ключ, метнулся к заветной двери с невиданной доселе резвостью. Руки его так дрожали, что попал лишь с третьей попытки, а потом еще не сразу смог провернуть. Но, наконец, справился и, все так же неприятно причмокнув, рванул створку на себя. Она легко поддалась, так как сталь здесь уже не использовали, простые доски и обивка.
Помещение, что открылось за нею, менее всего напоминало тюремную камеру. Просто большущая комната, обставленная добротной мебелью. Есть даже претензии на шик: кое-где виднеется позолота, дорогие абажуры на светильниках, огромный кожаный диван, на котором может разместиться футбольная команда. Сырость, правда, вносила свои коррективы в обстановку. Запашок заплесневелый, обои отслаиваются, подозрительные темные пятна по углам. В здешнем климате подземные помещения от такого уберечь сложно.
Футбольной команды здесь не было — на диване сидел один-единственный человек. Он не выглядел молодящимся старцем: черные прямые волосы, аккуратная острая бородка того же цвета, лицо почти без морщин. В меру ухоженный интеллигентный мужчина лет пятидесяти, может, чуть больше. Но все же чувствовалось нечто неуловимое, делающее его похожим на Зиппи. Даже не внешность, не знаю… Аура какая-то, точнее не сформулирую. Хоть и сидит не шевелясь, а понятно, что движения его такие же резкие, порывистые, мальчишеские. Или скажем проще — суетливые. И каждому понятно, что лет ему куда больше, чем можно дать по внешнему виду.
