Татьяна Турве - Если ты индиго
Как сквозь плотную подушку, до сознания доносился еле слышный голос: цыганка что-то лихорадочно быстро, едва не взахлеб говорила. Яна с трудом вернула себя в обычное состояние, на голову обрушился хрипловатый взволнованный голос:
— …смотрю, сила у тебя большая, а пользоваться ей не умеешь. Я научу!
— Спасибо, не надо… — наконец-то к Яне вернулось нормальное зрение и вместе с тем накатила вселенская усталость, как всегда после похожих случаев, — точно пару вагонов успела под шумок разгрузить! И снова этот назойливый звон в ушах — тоненький и почти неразличимый, похожий на зудение комара, он преследовал ее с детства. Никто другой почему-то его не слышал, только она одна… Мама в свое время всё порывалась отвести к "специалисту"; слава Богу, папа отбил — как-то само собой взяло и прошло. Янка уже целую вечность об этом дурацком пищании не вспоминала, а тут на тебе, опять двадцать пять!..
Она отвернулась и быстро зашагала прочь, незаметно для себя ускоряя шаг. Но цыганка не отставала, упрямо семенила следом:
— Подруга у тебя завистливая, не верь ей! Подожди, сейчас еще скажу!..
Сразу за поворотом как из-под земли выросла стена молочного павильона, дальше идти было некуда. Янка затравленно озирнулась, прижимая локтем висящую на плече сумку: и людей вокруг почти нет, если что… Самое обидное, в сумке-то абсолютно ничего ценного (в смысле, материально ценного): только ключи, тетради, немного косметики и гремучая мелочь на проезд. "Мастер говорит, что человек сам притягивает к себе все ситуации в жизни, своими негативными мыслями. Неужели это я страхом притянула? Так я же вроде ничего не боюсь…" — полезло не ко времени в голову.
Цыганка между тем подошла вплотную, настороженно разглядывая Яну сильно накрашенными черными очами. Во взгляде ее на секунду промелькнула растерянность, как будто девица еще не надумала, что сказать. Кажется, у этой шемаханской царицы к ней, Янке, какой-то другой интерес, не финансовый. Тогда какой же? Ну что с нее можно взять, спрашивается?..
Но тут из-за угла показался первый за эту бесконечную минуту прохожий, наконец-то!.. Обычный себе мужичок, таких на улице на каждом шагу по десятку встретишь: роста небольшого, примерно с Яну, в потертых синих джинсах и клетчатой ковбойской рубашке. Руку едва не до земли оттягивает видавшая виды объемистая сумка, в которой угадывается что-то овощное. При виде их живописной пары у стены павильона мужчина остановился, с заметным облегчением бухнул на асфальт свою авоську и принялся массировать затекшую ладонь.
— Дай руку, еще погадаю! — затянула цыганка старую песню, опасливо косясь на свидетеля. — Денег не возьму, только посмотрю.
"Вот это уже ни в какие ворота не лезет! С чего это вдруг — "денег не возьму"?.. — поразилась Янка. — Да что ей от меня нужно?!" Мужичок со вздохом подхватил с земли свою внушительную поклажу, неловко потоптался на месте и с решительным видом направился в их сторону:
— А ну, малышка, иди сюда! — взял Яну за руку и повел за собой, не останавливаясь, пока они не очутились далеко за рынком. Цыганка затерялась где-то позади, Янка специально несколько раз оборачивалась, проверяла. Убедившись, что за ними никто не идет, незнакомец притормозил шаг, выпустил ее ладонь из своих шершавых, как наждачная бумага, пальцев и посмотрел на девочку вроде даже сердито:
— Соображать же надо! Она б из тебя все деньги вытянула, знаю я этих умельцев! Нужно сразу уходить, и всё. Никаких разговоров, рот на замке.
— Мне просто интересно было… — Яна смотрела на него во все глаза, опять накатило "это": перед нею мерцала и легонько покачивалась ослепительно-яркая сфера. И цвет необыкновенно чистый, голубоватый с золотыми вспышками… Давно она не видела такой обалденно красивой ауры! Очнулась лишь, когда мужчина энергично потряс ее за плечо:
— С тобой всё в порядке?
— Ага… — Янка с трудом пришла в себя. Спаситель выглядел слегка озадаченным: минуту-другую помолчал, переминаясь с ноги на ногу и потешно шевеля кустистыми брежневскими бровями с легкой проседью. Дачник, наверное, — вон загар-то какой ядреный, медно-красный, прямо как у американского индейца… Довольно неказистый с виду мужичок, ни за что не угадаешь, какая в нем сокрыта силища! (Если смотреть только глазами, разумеется.) Любопытно, он сам-то про эту свою особенность знает?..
Но спросить Яна не решилась, показалось не к месту, да и вообще… Не станет же она приставать с подобными вещами к случайному прохожему на улице! А мужчина обрел-таки дар речи и нравоучительно произнес, потрясая в воздухе худым указательным пальцем с неровно подстриженным ногтем:
— Библию надо читать! — и торопливо зашагал прочь — очевидно, по каким-то своим дачным делам, что не терпят отлагательств.
— Спасибо! — вырвалось у нее негромко, тот всё равно уже не слышал и через несколько мгновений скрылся за поворотом. Янка стояла и смотрела ему вслед, как зачарованная, а по лицу разливалась беспричинная улыбка, и так хорошо было на душе…
Глава третья. Рейки
Чужая душа — потемки… Особенно, если
повернуться к ней задом.
(Козьма Прутков)
Стараясь не шуметь, она осторожно открыла дверь своим ключом. Даже из общего коридора были слышны голоса родителей, те явно ругались. И похоже, что из-за нее… Яна прислушалась: высокий и пронзительный мамин голос пытался перекрыть негромкий папин, его почти не было слышно. Сразу же захотелось развернуться и выскочить обратно в коридор, и скатиться кубарем вниз по лестнице, не дожидаясь лифта — так, чтоб только ветер в ушах засвистел! Всё равно куда, лишь бы подальше от всего этого:
— Сил моих больше нет! Постоянно грубит, на каждое слово у нее десять!
— Тише, не кричи, — папин голос едва угадывался.
— Я не кричу!
— Нет, ты кричишь.
— Я имею на это право! Я вообще не могу с ней разговаривать, у них там прямо секта какая-то! — соловьем заливался голос мамы. — Ты видел, что она читает? Был нормальный здоровый ребенок…
— Она уже взрослый человек.
— Да что ты мне рассказываешь! Это в пятнадцать лет — взрослый человек?..
Янка изо всех сил заткнула уши пальцами и проскользнула в свою комнату, стараясь не сильно шлепать босыми ногами, а внутри уже закипало раздражение, обида и подступали к горлу слезы. Чтоб отвлечься, на всю мощность колонок (а они у нее ого-го!) врубила музыку: Земфира — это как раз то, что ей сейчас нужно!.. И всё равно слышала каждое слово:
— Я тебе говорю, с ней что-то сделали! Она как инопланетянка стала, я даже не понимаю, о чем она говорит!
