Пророк тёмной жрицы (СИ) - Кениг Алексей Л.
Было решено, что на обратном пути они проверят могилу. Если она будет раскопана, то следующая встреча с теми двумя закончится для них разбитыми лицами и сломанными костями. А сейчас им нужно отправляться в путь, чтобы доставить груз до города. Хоть Анну это и не устраивало, она согласилась с общим решением. Экипаж тронулся с места. Путь в Хальту продолжается.
Глава 3. «Богиня и пророк»
Ночь. На небе луна сменила солнце, и на тёмном полотне загорелись яркие звёзды. По обе стороны от дороги простирался густой лес. Весь мир погрузился в сон, всё хранило безмолвие, и только ветер порой нарушал тишину, шелестя листвой. Два человека стояли напротив большого дерева у холмика, который появился только сегодня.
— Чёртовы идиоты. — Небрежно бросил один. — Этот щенок был объят огнём, которым он смог убить того огромного змея. Сгорело всё, кроме той книги. Ясное дело, что сила исходила от неё. А эти тупицы решили закопать такую ценную вещь вместе с этой грязной крысой.
— Да ладно тебе, Орт. Оно и к лучшему. — Ответил другой. — Деньги с продажи такого ценного артефакта разделим пополам. Нам же больше достанется.
— И то верно. Те отбросы не способны понять всю ценность такой находки, но это нам на руку.
— Эй, как думаешь, эта книга может быть проклята?
— Пф, и ты туда же? Нет тут никакого проклятия. Любая мощная магия убьёт неподготовленного человека. Эта сопля воспользовалась сильным заклинанием, вот и получила отдачу. Это же яснее ясного. Хватит болтать. Давай, помоги мне выкопать тело.
Двое мужчин принялись раскапывать свежую могилу.
«Проклятье! Всё тело болит. Как же жжётся! Ничего не вижу и не слышу. Где я вообще? Чёртов Библиотекарь. Закинул непонятно куда, так я ещё и загорелся. Это было невыносимо. Вот и сейчас я не знаю, где нахожусь. Ни звука, темно, дышать не могу, и что-то сильно давит на меня. Тяжело. Только не говорите, что меня похоронили заживо. Я не знаю, в каком состоянии был. Возможно, я так сильно обгорел, что меня сочли мёртвым. И как мне выбраться отсюда? О, чуть легче стало. Может, меня и не хоронили вовсе, и я начинаю приходить в себя. Тяжесть проходит, но тело до сих пор болит. А ещё жрать охота».
Через некоторое время они добрались до трупа, завёрнутого в белую ткань, вытащили его на поверхность и раскрыли. Перед ними лежало тело Брина. Чёрная обугленная кожа с многочисленными трещинами, губ, ушей, носа и глаз не было. Один из мужчин взялся за книгу, но изуродованная рука мальчика не отпускала её. И попытки разжать пальцы оказались напрасны. Тогда мужчина достал нож и несколькими движениями отрезал кисть ребёнка.
«Ааа! Какого хрена происходит?! Моя рука! Её отрезали что ли?»
— Хе-хе, вот и книжечка. За такую вещицу отвалят немало деньжат, хе-хе. Ладно, пошли обратно в лагерь. Давай только закопаем эту крысу обратно, чтобы следов не оставлять.
— Кто разрешал вам брать мой гримуар?
Мужчины вздрогнули от неожиданно раздавшегося голоса позади них и обернулись. Перед ними стояла молодая девушка, на вид чуть больше двадцати. Она медленно сделала несколько шагов к ним навстречу. Стройное телосложение, длинные ноги, изящная талия, упругая и подтянутая грудь. Каждый изгиб её тела — произведение искусства мастера по имени Природа. Мягкие черты лица с идеальными пропорциями создавали невообразимую красоту. Тёмно-синие глаза поражали своей глубиной, а пышные ресницы делали взгляд более выразительным. Тонкие губы манили своим блеском, а чёрные волосы, доходившие до пояса, выглядели настолько мягкими и шелковистыми, что просто невозможно было пройти мимо и не прикоснуться.
На девушке было лёгкое синее платье, бледно-голубые кружевные нарукавники и такого же цвета туфли. Обнажённые плечи, глубокое декольте и вырез в подоле платья, что обнажал голени прекрасной девы от каждого шага, открывали взору смуглую бархатную кожу. Шла она настолько плавно, словно парила над землёй. Её грация была достойна королевского двора. Невероятная красота в сочетании с исходящей от девушки ауры, вызывали чувство благоговения, от которого даже самый стойкий упал бы на колени и начал молиться только ей одной.
Двое мужчин переглянулись, не веря происходящему. Девушка была одета словно для бала. Что она забыла здесь ночью? Они оба похлопали глазами, думая, что им померещилось, но это было не наваждение. Красавица, что предстала перед ними, была реальна. Она стояла напротив и молча сверлила их взглядом, сложив руки на груди, а затем снова заговорила надменным тоном королевы:
— Я задала вопрос. Кто разрешал вам брать мой гримуар?
Орт и Хван начали что-то говорить, заикаясь, а девушка взглянула на книгу, которую держал один из них. На ней висела кисть мальчика, вцепившись в своё сокровище мёртвой хваткой. Затем прекрасная леди посмотрела на ребёнка, чьё обугленное тело едва заметно дёргалось. Девушка снова перевела взгляд на двоих мужчин. Её холодный взор запылал огнём ненависти и презрения.
— Вы совершили непростительный грех, но я дам вам шанс искупить его. Станьте пищей для моего пророка!
После этих слов гримуар испустил тёмно-синее свечение. Кисть мальчика упала на землю, а книга вырвалась из рук похитителя и подлетела к телу ребёнка. В тот же миг поднялся сильный ветер и, завихрившись, окружил всё это место. Книга раскрылась, и её страницы стали быстро перелистываться, а потом она захлопнулась, издав такой грохот, словно где-то сверкнула молния. Странные тёмно-синие символы вырвались наружу и стали сплетаться в круги, накладываться друг на друга и переплетаться так, словно существовали в четырёхмерном пространстве, а затем они рассыпались и, превратившись в единый поток, влились в голову мальчика.
— Восстань, мой пророк! — Воскликнула девушка, радостно улыбаясь. — Твоя Богиня повелевает!
Тёмно-синяя энергия сорвалась с ладони красавицы и попала прямо в тело Брина. Тут же в его пустых глазницах загорелись два огонька. Тот, кого считали мёртвым, зашевелился и начал подниматься. Перепуганные мародёры решили спасаться бегством, но в этот момент глаза девушки сверкнули, и мужчины ощутили на себе небывалое давление ужаса. Они упали на колени, не в силах пошевелиться. Всё, что они сейчас могли, лишь беспомощно трястись перед лицом неминуемой гибели.
Мальчик поднялся на ноги и посмотрел на тех людей. Затем он набрал воздух в лёгкие и выдохнул пламя, поглотившее двух бедолаг. Их крики, полные боли и отчаяния, были подавлены вихрем, что продолжал окружать это место. Обугленное тело медленно двигалось в сторону Орта и Хвана, и, подойдя ближе, мальчик начал снова втягивать воздух, но в этот раз уже не для огненного дыхания. Пламя, охватившее двух мужчин, устремилось ко рту ребёнка, и по мере своего угасания, тела мародёров высыхали. Когда процесс был завершён, на земле остались лежать два скелета, обтянутые серой кожей.
Из обрубленной руки мальчика начали расти кости, которые тут же обтягивались мышцами. Кожа восстанавливалась, из пальцев полезли ногти, а на лице появились губы и нос. В пустых глазницах образовалась булькающая жижа. Она становилась всё больше, постепенно обретая форму, а затем на голове начали расти волосы. Через минуту тело мальчика было полностью восстановлено. Обугленная кожа сменилась новой, по-детски гладкой, выросли все сгоревшие части, даже отрезанная кисть теперь была на месте.
Однако тот огонь всё же оставил свои следы. Кожа мальчика ранее была совершенно обычного цвета, теперь же она стала светло-серой, а по всему телу были красные угловатые шрамы, формой своей напоминавшие трещины. Две такие были и на лице: одна проходила через нос от левого края лба до правой части подбородка, другая бороздила левую сторону через глаз, пересекаясь с первой. Ранее у мальчика были обычные светлые волосы, теперь же они стали полностью белыми, а его голубые глаза окрасились в ярко-красный, словно огонь, что сжёг это маленькое тело.
«Ясно. Всё-таки меня похоронили. Вот откуда была эта тяжесть. Если я всё правильно понял, то гримуар закопали вместе со мной, а эти двое решили заграбастать себе то, что мне принадлежит по праву. Это они отрезали мне руку. Что ж, мне стоит сказать им спасибо. Благодаря их жадности я смог восстановить своё тело. Но это кошмар! Просто ужас! Это же тело ребёнка! Сколько ему лет? Десять? Одиннадцать? Такой маленький и хрупкий. Точно не больше двенадцати. Каким же отбитым куском говна надо быть, чтобы осквернить могилу бедного мальчика. Так. Я же мальчик, да? Ага, всё на месте. Это уже радует».
