Игорь Борисенко - Путь мертвеца
С тех пор, как они оказались среди деревьев, экономить воду и дрова не было необходимости. Почти сразу им попался жирный заяц, а следом – куропатка. Погода тоже незаметно поменялась: после полудня небо затягивали почти сплошным покровом белые кучевые облака, оставляющие для солнца редкие прорехи. Однако, снова стало довольно жарко. Появилось множество комаров и слепней. Девлика они, конечно, игнорировали, но коням и Лимбулу приходилось хуже. Ночами ветер шумел в листьях, гудел и посвистывал, отчего иногда казалось, будто наступила зима и на дворе метель.
Потом рощи, которые чередовались с лугами, уплотнились и сдвинулись. Просторные пустые пространства пропали, остались только крошечные лужайки, да и те попадались по две за день. Девлик и его спутник въезжали в главный массив леса, о котором не знали ровным счетом ничего – как он называется, на сколько льюмилов тянется, какие звери тут живут, чего следует опасаться. Терманкьял, похоже, перехитрил обоих: не прислал ни войска, ни проводника. В последние несколько дней Лимбул порывался повернуть на поиски царского становища, чтобы спросить с него за оставшиеся без ответа подарки, но Девлик не собирался сворачивать с пути.
– Отсутствие проводников не помешает мне пересечь этот лес, – ответил он на прямой вопрос слуги. – Искать Терманкьяла – значит потерять не меньше недели. Я не могу себе этого позволить.
– Сколько мы потеряем, блуждая по лесу? – пробормотал Лимбул, стараясь не выглядеть слишком недовольным.
– Нисколько. Будем двигаться прямо на восток. Нет таких препятствий, которые могли бы нас остановить.
– Угу. Быстро же мы будем скакать через чащу и буреломы! – посетовал Лимбул, но больше не возмущался.
Как оказалось позже, опасения тревожили его совсем не зря. То, по чему они ехали в то время, было ничем иным, как пространной опушкой. Редкий лес, проплешины, иногда – узенькие ручейки. Потом они выехали на длинный, узкий луг, одним концом упиравшийся в топкое болото, другим уходящий за поворот. Впереди черной, зловещей стеной стоял такой плотный хвойный лес, что даже Девлик смотрел на него, озадаченно нахмурившись. Строй елей, пихт, тощих сосен напоминал изготовившееся к бою войско, которое было полно решимости не пустить путешественников вперед. У корней деревьев густо росли папоротники и колючие кусты ползучей ежевики, торчали корявые ветви упавших и превратившихся в гнилые колоды стволов.
Так как день шел к концу, Девлик решил устроить привал. Лимбул по привычке натолкал в костер свежих ветвей; зеленая хвоя сгорала с ревом и густым зеленовато-желтым дымом, который выгибался высоко над лесом неровным коромыслом. Оказалось, привычка в нем сработала не зря – уже в темноте со стороны опушки вышел человек, ведущий за собой низкорослого коня. По кожаным, истертым одеждам и шапке из овечьей шерсти можно было безошибочно узнать кочевника.
– Э-аа! – протяжно воскликнул он, приветственно взмахивая рукой. – Скажите мне, добрые путники, не носит ли один из вас славного имени Сорген?
– Это я, – едва шевельнулся Девлик, успевший устроиться в стороне от чадящего костра, головой на седле. Быстро шепнув заклинание Ночного Глаза, он всмотрелся в "гостя". – Что тебе нужно?
– Царь царей Терманкьял отправил меня, чтобы сопроводить тебя на восток. Он приносит тебе, Величайший из чародеев, извинения за то, что так долго не мог никого прислать. У народа Лейды немного охотников, осмеливающихся заходить далеко в Темный лес. К тому же, люди боятся идти с колдуном.
– А ты – нет?
– Царь схватил мою жену и дочерей. Теперь я уже не задумываюсь о страхе перед волшебством.
– Узнаю добряка Терманкьяла! – Девлик даже взмахнул рукой. – А ты на самом деле знаешь эти леса, или просто один не успел спрятать семью?
– Знаю. Царь не послал бы тебе человека, от которого нет толка.
– Как знать, как знать.
– Он благодарит за подарки и желает многих лет, здоровья, вина и женщин, – при этих словах кочевник степенно поклонился. Девлик криво усмехнулся.
– Эти его пожелания запоздали… но неважно, не пугайся. Должен сказать, что ты прибыл как нельзя вовремя. Мы уже очень рассердились на царя и собирались наслать на него жестокую и позорную болезнь, лишающую мужской силы.
– Увы мне! – закричал кочевник. – Вы еще не совершили колдовство? Иначе моей семье конец.
– Не волнуйся. Ты успел в самый раз. Завтра мы углубимся в лес.
– Увы мне! – снова завопил кочевник.
– Что теперь? – недоуменно спросил Девлик.
– Ничего, ничего, господин. Я просто горюю о своем хозяйстве. Славен владыка-царь, честь – сослужить ему службу. Но мои овцы, мои кони, мои быки? Они передохнут или будут разворованы без присмотра. Жена и дочки в зиндане, у старших сыновей давно свои заботы, младшего убили зимой в Энгоарде.
– Ничего. Если сослужишь хорошую службу, я дам тебе золото – купишь себе новых коней и овец, толще прежних.
– О, спасибо, господин мой! – кочевник просиял и снова глубоко поклонился.
– Как тебя зовут?
– Ичкил.
– Садись, отведай зайчатины и отдохни. Значит, говоришь, царю понравились подарки?
– Он доволен ими. Вот, послал тебе целый бурдюк лучшей браги!
– Потом не забудь передать ему мою искреннюю признательность за эту немыслимую щедрость, – Девлик сделал знак и Лимбул, проворно вскочив с одеяла, принял из рук Ичкила бурдюк. Постояв в нерешительности, юноша за спиной кочевника небрежно бросил подарок подальше от сложенных вместе вещей. Ичкил тем временем неспешно, но ловко снял с коня тюки, расседлал его и спутал ноги. Седло, упряжь, легкое копьецо, лук, круглый щит и прочие вещи он сложил поближе к костру, затем скинул верхнюю одежду вместе с сапогами, оставшись только в грязном исподнем белье. Росту он был среднего, телосложения крепкого. Смуглое лицо украшали вислые сивые усы и редкая поросль на щеках, в ушах висели небольшие серебряные сережки, обозначавшие у кочевников заслуженного человека. В войске такие ходили сотниками, если Девлик правильно помнил. Подсев к костру, Ичкил без стеснения выбрал кусок зайчатины побольше и пожирнее, мгновенно ее обглодал до костей, сыто рыгнул и запил из собственной фляжки. Судя по кислому аромату, там тоже была брага, возможно, разведенная водой, но до сих пор шибающая в нос своим «ароматом». После ужина, а особенно – после возлияния, кочевник пришел в благодушное настроение. Морщины на его лице немного разгладились, он перестал горбиться и даже расправил плечи.
– Ты знаток восточных стран? – спросил Девлик, когда Ичкил перестал цыкать зубами и выковырял из них все застрявшие кусочки мяса. Быстро соорудив себе нечто вроде лежбища из снятых одежд, с седлом в изголовье, степняк устроился в полулежачем положении.
