Варвара Лунная - Эйта
— Погоди, — он схватил Умилу за руку. — Не уходи. Хочешь, я тебе деревню покажу? — спросил он и обругал сам себя, ещё б конфетку предложил.
— Хочу, — вдруг согласилась девушка, и колдун счастливо улыбнулся.
Ласк начал свою экскурсию с самого края деревни, показал уже построенные дома, потом рассказал, что ещё построено будет, поведал где люди, что строительством занимаются, живут, свой дом отметить не забыл.
— Только вот места подходящего для святилища не нашли ещё, — со вздохом поделился он.
— А старым почему не пользуетесь? — удивилась Эйта и прикусила губу, не хотела она к выдуманной легенде прибегать, ну да видно придётся.
— Так не знаем мы где старое было, — Ласк внимательно смотрел на девушку. Он видел, что она пожалела о своём вопросе, только почему‑то не чувствовал её эмоций. У других, если старался, чувствовал, а у Умилы нет, будто в коконе она каком‑то была непроницаемом.
— Там, — Эйта махнула рукой и пошла в указанном направлении. Ласк удивлённо приподнял брови и пошёл следом.
Девушка дошла до святилища и поняла, почему никому и в голову не пришло его тут искать, статуи богов разрушились, а само молельное место травой заросло так, что взрослый человек в ней почти не пригибаясь спрятаться мог. Эйта попыталась вспомнить, было ли так же в прошлом году, и не смогла, тем летом трава её мало заботила, она о матери с братьями Небо умоляла. И всемогущий бог услышал её мольбу, и ушли неприкаянные души. Девушка раздвинула траву руками и прошла к центру святилища. Колдун шёл следом.
— Ты посмотри — хмыкнул он. — Действительно тут оно было. А ты про место это откуда знаешь?
Эйта отвела глаза, а потом и вовсе отвернулась. Она присела около большого камня, который когда‑то частью статуи отца Неба был, и поблагодарила его за родных. Ласк не мешал, но только девушка поднялась, вопрос свой повторил.
— Была я тут раньше, — тихо ответила Эйта. — Родня у меня тут жила, брат батин, — добавила она совсем тихо и попыталась уйти, но колдун преградил дорогу.
— Когда раньше? — уточнил он. Эйта посмотрела ему прямо в глаза, и Ласку стало не по себе.
— Раньше, — повторила Эйта. — Я маленькая тогда была, жили мы тут, а потом уехали. А теперь, когда мамы не стало, я решила, что родня меня примет, — Эйта замолчала.
— Так ты сирота? — Ласку стало стыдно, он‑то уж подумал невесть что. Теперь стал понятен интерес Умилы к тому, что с деревней произошло. — Мне жаль. А как же ты теперь? Одной‑то совсем тяжело.
— Я не одна, я с братом.
— С братом, — понимающе кивнул Ласк. — Тогда проще. Но мне всё равно жаль, что родные твои погибли.
— Знаешь что с Поляновцами случилось? — спросила девушка.
— Точно нет, — вздохнул Ласк. — Известно только, что кто‑то убил всех жителей, — сказал он то, что говорить не следовало.
— Кто?
— Не знаю, никто не знает, слишком много времени прошло.
— И даже Третьяк не знает? — настойчиво спросила Эйта.
— Откуда ж ему знать? — удивился Ласк и снова насторожился, он же имя начальника своего не упоминал, в этом он был уверен.
— А тут рядом ещё кентавры жили, — Умила снова стала пробираться сквозь заросли травы. Ласк пошёл следом за ней, про кентавров он тоже ничего сказать не мог, да жили, а куда потом делись неизвестно. Разве что не убили их как поляновцев, сами куда‑то ушли. Умила прошла через деревню и остановилась около одного из уже отстроенных домов. Остановилась и как‑то едва уловимо сжалась.
— Тут родня твоя жила? — догадался колдун, девушка кивнула. — Теперь тут Семён с семьёй живёт, он краснодеревщик.
— Батя тоже столяром был, — тихо отозвалась Умила, прикусила губу, чтобы не расплакаться, но слёзы сдержать не смогла и быстро побежала прочь. Ласк бросился было следом, но тут же наткнулся на Ядрея. Дружинник смерил его сердитым взглядом и преградил дорогу.
— Я же сказал тебе подальше от неё держаться, — сказал он. — Оставь девчонку в покое, — и поспешил за Умилой.
— Не стоит с Ядреем соревноваться, — посоветовал кто‑то из строителей, слышавших дружинника. — Ты, Ласк, хоть парень и видный, но Ядрей, он богами отмеченный, ему любая баба, какую ни захочет, принадлежать будет.
— Он сказал, что видов на эту не имеет, — буркнул Ласк и решил, что просто так не сдастся, он пошёл туда, куда убежала девушка и ушёл Ядрей, но никого из них найти не смог.
Эйта вернулась в дом Дарилы в отвратном настроении. Ядрей чувствовал, что она посещает Поляновку не просто так, и волновался. Девушка боялась, что ещё немного и он выдаст её колдунам, потому как князю он на верность клялся, а ей просто обещание дал. И коли придётся ему выбирать, кого предпочтёт?
— Не получится у меня Ласка соблазнить, не сумею я, — говорила она Улебу. — Надо иначе действовать.
— Надо, значит, будем, — не стал спорить волкодлак. В город к Третьяку нам с тобой нельзя, значит, будем сюда его выманивать. Ты на расстоянии колдовать умеешь?
— Это как? — не поняла Эйта.
— План у меня есть, — пояснил Улеб. — Колдуны Угороские просто так сюда не приедут, им причина веская нужна. Наше с тобой дело причину ту организовать.
Эйта непонимающе сморщила лоб.
— Пошуметь надо, колдовское что‑то устроить, но сделать это так, чтобы тебя, как новое лицо в Поляновке, ни в чём не заподозрили.
— Надо подумать, — Эйта наконец поняла о чём говорил Улеб.
— Хорошо бы, чтобы ты сама немножко пострадала от этого, — добавил Улеб.
— Как‑то не хочется мне, — с сомнением сказала девушка.
— Ежели ты сама пострадаешь, кто ж тебя заподозрит? — пояснил оборотень. — Немножко совсем и желательно у колдуна на глазах.
— Ох, и задачки ты задаёшь, — покачала головой колдунья. — Подумать надо.
— Думай, — кивнул Улеб и прислушался, а потом сорвался с места и бросился в общую комнату. Эйта удивлённо посмотрела на него и поспешила следом.
— Помоги мне, — Улеб сидел на корточках около лежащей на полу и стонущей Дарилы.
— Ох, Батюшка небо, — шептала старушка. — Да как же я так? Ох.
— Держись‑ка за меня, — Улеб обхватил женщину и попытался поднять, но та только сильнее запричитала.
— Что случилось, Дарила? — Эйта подхватила её с другого бока и с Улебом вдвоём они поставили хозяйку дома на ноги.
— Голова закружилась, — призналась Дарила. — Частенько она у меня в последнее время кружится, а сейчас что‑то особенно. Миску разбила, — жалостливо сказала она. — Последняя хорошая была.
— Мисок я тебе наделаю, — пообещал Улеб. — А сейчас давай‑ка мы тебя в кровать отведём.
— Спасибо вам, хорошие мои, — слабо улыбнулась старушка, когда её уложили.
— И давно у тебя слабость такая? — спросила Эйта, внимательно вглядываясь в женщину.
