Екатерина Тимохова - Сафари во времени
– Нет! – вскрикнула я, намереваясь броситься к ним, но меня остановил голос Верманда:
– Стоять! Всем спрятаться за колонны!
Высунувшись из своего угла, я переглянулась с Томом, который кивнул мне для успокоения. Он зажимал рану, но, кажется, в остальном был невредим, в отличие от Илзы. Я перевела взгляд и увидела, как народный вождь с искаженным от злости лицом с размаху ударяет стоявшего в тени стрельца кулаком под дых. Тот, не успевая заправить в арбалет новую стрелу, падает на пол. Верманд, недолго думая, хватает валяющийся на полу меч и, показав недюжую силу, полностью отсекает тому голову. Я вскрикнула.
– Велел же прятаться,– раздраженно крикнул он мне, а сам опустился на колени перед Илзой. Он погладил ее по щекам, удрученно опустил голову и закрыл ей глаза.
То, что он сделал потом, удивило меня. Это выглядело своего рода обрядом или ритуалом. Он выдернул из сердца девушки стрелу и над ее грудью кистями рук изобразил жест, который обычно используют, чтобы собрать воду в ладони. Он словно чашей собирал ее душу, которая, по его мнению, должна была просочиться из раны девушки. Потом Верманд поднял руки над головой и сдул несуществующую субстанцию по направлению к небесам.
– Теперь ты родишься в большом мире, как и хотела, – сказал он и встал, не выказывая больше ни грамма скорби. Мы вышли из своих укрытий, желая поддержать его, но он отмахнулся, предпочитая не поднимать больше этот вопрос.
– Пусть с тяжелыми потерями, но мы победили, – сказал он угрюмо, и взгляд его упал на трон, стоявший в центре зала на возвышении. Это деревянное кресло было обшито алой парчой. Оно скорее напоминало мне бутафорию из театра, чем настоящий трон. Ничего необычного, никаких лишних атрибутов. Но для Верманда, похоже, оно значило многое. Он трепетно, почти с нежностью, провел рукой по спинке, потом по подлокотникам и как ребенок зажмурился от счастья, будто ему только что преподнесли великий подарок.
Потом он взглянул на меня и доложил:
– Оставшиеся в живых советники сидят в темнице. Всех погибших похороним с почестями, будь то мои приближенные или их.
Я кивнула ему в знак согласия и поддержки его решения.
– Ты ранен, – заметила я и указала на его ногу. Он лишь отмахнулся.
– Это пустяки, на которые не стоит обращать внимания.
– Я так испугалась, когда Алексея утянули в реку.
– В реку? – так достоверно изобразил он изумление, что я просто поверить не могла, как можно так открыто врать в лицо.
– Да, и ему никто даже не успел помочь.
– Течение ослабевает на излучине. Я избавился от парня, который напал на меня, и вылез у одного из тайных входов в Дом, – Пешехонов подошел ко мне и обнял. – Такая темная дверь, издалека и не заметишь. Я зашел внутрь, и поднялся по лестнице, надеясь попасть в здание. Но даже не думал, что увижу пыточную и тебя в компании милого толстячка-советничка.
Я все еще смотрела на Верманда, и его смущал мой взгляд. Казалось, он понял, что я видела и другое, чем он не смог бы похвастаться, но не желал обсуждать это.
Из дальних залов послышались веселые, но нестройные победные песни людей из команды Верманда. За дверьми в Главный Дом и вовсе нарастала буря. Народ хотел видеть короля, которого им обещали. Пешехонов нервничал, но был рад, что битва закончилась.
– Может, мне стоит выйти к ним? – спросил Алексей у Верманда. – Думаю, самое время проверить мою кровь на Обелиске.
– Да, кстати об этом, – Верманд подошел к Пешехонову и положил руку ему на плечо. – Алексей, хочу предложить тебе сделку. Ты можешь уйти в свой мир с Эмилией, а я стану королем в Долине.
Улыбка Пешехонова, которая озаряла его лицо, словно солнышко, начала гаснуть.
– Что?
– Послушай, Алексей, ты хороший малый! Очень мне нравишься! – говорил Верманд. – Ты стал мне верным другом. Но я не уверен, что ты сможешь стать хорошим королем.
– О чем ты? – Алексей не понимал, что происходит.
– Должен признаться, обида Илзы сыграла мне на руку, – открылся нам Верманд. – Но я позволил себе смелость предположить, что она, получив запрет на свою мечту, поступит опрометчиво. Но то, что она сразу помчится к Пятерым – даже я этого предвидеть не мог. Тупые советники, узнав о якобы пришедшем в Долину принце, тут же захотели поймать его до того, как эта весть распространится среди людей.
– Не понимаю, чему ты радуешься? Это плохо закончилось для многих, включая нас, – вступил с ним в разговор Пешехонов, а сам, насторожившись, старался отодвинуться подальше, заслоняя меня собой.
– Для больших начинаний требуются большие жертвы, – развел руками Верманд. – Это лишь малая потеря для общего блага Долины.
– Так все это время ты сам хотел захватить власть? – догадался Алексей. – Не для истинного принца, а для себя?
– Не совсем так, – сказал Верманд, – я желаю благополучия Долине. А ты можешь только навредить. Долине не нужен чужак. Долине нужен я.
Он легко выхватил из-за пазухи длинный нож и быстрым движением всадил его Алексею в грудь.
Эпизод двадцать седьмой
Принц
Долина Инферин, август 2015 года
Все произошло так быстро, что я даже вскрикнуть не успела. Пешехонов непонимающим взглядом посмотрел сначала себе на грудь, а после на Верманда, с трудом веря в его предательство. Потом, будто желая еще побороться, Алексей схватился за рукоятку, торчавшую из глубокой раны, охнул от боли, но все же выдернул кинжал и отбросил его в сторону. В груди у него что-то хлюпнуло, ноги подкосились, он бросил на меня последний виноватый взгляд и рухнул на пол, заливая кровью все вокруг.
– Не-е-ет! – наконец, очнулась я и бросилась к нему. – За что?! Как? Ведь он же принц!
На мой крик сбежались люди. Они увидели, что произошло, и стояли в стороне, опустив головы. Томми удерживал Катрину, которая в немом ужасе переводила дикий взгляд с Верманда на Алексея и обратно и порывалась броситься к нам.
Пешехонов почти не дышал. Я сидела на полу возле человека, которого любила, а он безвольно распростер руки на полу и смотрел пустым холодным взглядом в одну точку. Это было невероятно! Так не могло произойти! Это не могло быть правдой.
Верманд дотронулся до моего плеча.
– Прости, Видящая! Но королем буду я. Так должно быть. Я шел к этому давно, и никто не может встать у меня на пути. Не может чужак править Долиной Инферин. Его судьбой было лишь поднять восстание, а потом уступить трон тому, кто его более достоин.
– Как ты мог? – вымолвила я сквозь рыдания. – Мы так верили тебе! Ты был нашим другом! Ты был бы Главным в новом Совете. Зачем ты убил его?!
