Евгений Малинин - Драконья алчность, или Дело Алмазного Фонда
Немая сцена длилась около минуты, после чего Поганец принялся сгребать со стола выложенные вещи. Тут парень громко выдохнул: – Х-х-х-эг-г-г-!!! – и принялся шарить дрожащими руками по собственному телу. Старик тоже пришел в себя, закрыв лицо трясущимися ладонями он молча повернулся и вслепую двинулся к выходу, наталкиваясь на столы, стулья, посетителей, но не открывая лица.
Паренек, закончив обследование своего молодого тела, судорожно глотнул и хриплым голосом произнес:
– Верни мне… это… мое!..
Поганец, уже убравший все под стол, укоризненно посмотрел на неудачливого вымогателя и с горечью ответил:
– Ну нельзя же так!.. Ты посмотри на себя, юноша, буквально все, что ты видишь у других, ты объявляешь либо своей собственностью, либо собственностью своих друзей!..
– Это мое!!! – неожиданно завизжал парень, брызгая слюной, – Это мое!!! Это ты украл у меня!!!
Поганец в ответ сокрушенно покачал головой и совершенно спокойно пропищал:
– Когда?.. Разве мы с тобой встречались до того, как ты имел наглость появиться у нашего стола?! И потом, если бы я украл эти вещи у тебя, разве я стал бы тебе их показывать?!
Парень схватился за ворот халата и, прохрипев: – Ну! Ты об этом пожалеешь!!! – бросился… но не к выходу, вслед за стариком, а к довольно темному углу в противоположном конце зала и нырнул за малоприметную дверку.
Надо сказать, что натыкался он на столы и стулья не меньше, чем его пожилой друг, хотя глаза у него были открыты.
Когда оба вымогателя скрылись, Шан Те тихо произнесла:
– Может быть, мы пойдем отсюда… Я уже вполне сыта…
Я отрицательно покачал головой, а Поганец пояснил:
– Представление еще не окончено, а, кроме того, здесь мы в наибольшей безопасности.
В этот момент я вспомнил о Гварде и заглянул под стол. Синсина там не было!
«Неужели Гварда струсил и дал деру?! – мелькнула в моей голове удивленная мысль, но я тут же отбросил ее, – Нет, тут, пожалуй, что-то другое!»
Малыш Сю оказался прав, не прошло и трех минут, как из двери, за которой скрылся наш неудачливый вымогатель, появились трое здоровенных ребят весьма зверского вида в одинаковых черных халатах, подпоясанных толстыми веревками, и решительным шагом направились к нашему столику.
– А вот и «успокаивающие жар»… – едва слышно, вроде как испуганно, пискнул Поганец, но когда троица приблизилась, он с самым наглым видом поинтересовался:
– Ребята, у вас что, траур?..
Двое из вновь прибывших заметно удивились, зато третий чуть насмешливо ответил:
– Да… Траур… По маленьким мохнатым зверушкам!..
Он протянул свою огромную ручищу к тонкой шее моего ученика и добавил:
– Ты пойдешь с нами!..
Однако я подготовился к такому развитию событий. Легко дунув в направлении агрессивной троицы, я произнес, вспомнившееся мне слово и громко щелкнул пальцами. Мордоворот, тянувшийся к Поганцу, быстро посмотрел в мою сторону, и я тут же показал ему язык. «Успокаивающий жар» возмущенно повернулся к одному из своих товарищей и… показал ему свой язык! Да какой язык!!
– Ты че?! В харю хочешь! – взревел оскорбленный товарищ и тут же, размахнувшись своей здоровенной лапой… заехал локтем прямо по физиономии третьему «Успокаивающему жар».
Тот звонко хлюпнул разбитым носом, пытаясь втянуть назад хлынувшую на губу кровь, а затем молча развернулся и вмазал первому грубияну кулаком в глаз. Крякнув от неожиданности, зачинщик драки покачнулся, но устоял на ногах и немедленно схватил того, кому он демонстрировал свой язык, за отвороты халата.
– Ты че?! – снова повторил оскорбленный свои, видимо, наиболее часто употребляемые слова, но продолжить не успел – последовал резкий бросок, и «ты че?!», перевернувшись в воздухе, врезался головой в стоящий рядом стол.
Бросок был очень хорош, и его автор с довольной улыбкой повернулся к тому молчаливому «Успокаивающему жар», у которого был разбит нос, явно ожидая горячего одобрения, однако вместо этого получил второй удар, на этот раз по другому глазу и теперь уже не смог устоять. Он рухнул навзничь рядышком со своим товарищем, поднимавшимся с пола, и тот не замедлил использовать представившуюся возможность. Наступив упавшему на живот, он использовал сей живот, как батут, резко оттолкнулся и вмазался темечком прямо в уже разбитый нос молчуна. Раздался нехороший хруст и… теперь уже на полу лежали все трое. Лежали и не торопились подниматься – понимали, видимо, что если встанут, опять начнут драться между собой.
«Ну надо же, насколько эффективным оказалось это „Слово раздора“!.. – удовлетворенно подумал я, а Поганец, пытаясь поверх стола рассмотреть отдыхающих богатырей, недовольно пискнул:
– Хм!.. Неужели в этом заведении не осталось ни одного спокойного, здравомыслящего человека?..
– Ну, почему же, – раздался справа от меня спокойный, здравомыслящий голос, – Я могу попробовать разобраться в данной ситуации спокойно и… здравомысляще. Только сначала представьтесь, господа.
Я быстро обернулся на голос и увидел стоявшего рядом с нашим столом немолодого, явно старше сорока лет, мужчину в длинном вишневого цвета халате. На груди, с левой сторона вишневый шелк был украшен небольшой, вышитой золотом головой тигра. Умные, спокойные глаза незнакомца внимательно разглядывали нашу компанию, уделяя наибольшее внимание… Шан Те.
– Рад тебя видеть, уважаемый Нянь Бо, в добром здравии!.. – неожиданно проговорил Поганец и широко улыбнулся, открывая весь свой впечатляющий набор зубов.
Глаза мужчины мгновенно сузились, он быстро обернулся к Поганцу и негромко, очень нехорошим, я бы даже сказал зловещим, тоном, поинтересовался:
– Откуда ты знаешь мое имя?!
– Мы познакомились во время твоей поездки по Сянчу… – немедленно ответил Поганец, продолжая все так же радушно улыбаться, – Ну вспомни, ведь это именно я вытащил из твоего паланкина два кошелька…
Несколько секунд мужчина пристально разглядывал моего ученика, а затем немного неуверенно спросил:
– Поганец Сю?.. Но… Должен тебе сказать, что ты сильно изменился со времени нашей последней встречи!.. Тебя совершенно невозможно узнать!!
Сю пожал плечами, и его улыбка как-то потерянно… увяла.
– Превратности судьбы… – вздохнул он, и повторил, – Странные превратности судьбы…
Нянь Бо кивнул, принимая ответ Поганца и задал другой вопрос:
– Ну а в Пакит по какой надобности попал? И кто твои… товарищи?..
Он снова посмотрел на Шан Те, и мне очень не понравился этот его взгляд.
– Это – мой учитель, мудрый Сор Кин-ир, – указал Поганец на меня, – А это… наша подопечная, которую мы… э-э-э… опекаем и защищаем.
Вот теперь Нянь Бо по настоящему удивился! Его широко раскрытые глаза уставились на меня и, наверное, целую минуту изучали мое лицо, пытаясь, видимо, отыскать на нем следы «мудрости». Так их и не найдя, он снова повернулся к Поганцу и недоуменно спросил:
