Терри Брукс - Джарка Руус
Хайбер составляла по возможности ему компанию, но и она проводила в своей комнате в одиночестве по несколько часов, работая над своими друидскими упражнениями и науками, практикуя движения и заклинания, продолжая заниматься. Каждый день с ней занимался и Арен, но большую часть времени он отсутствовал, узнавая новости об их преследователях и проверяя Гара Хетча на предмет ремонта «Скользящего». Время от времени появлялся Тагвен, но, главным образом, он не выходил из своей комнаты. Он стал менее общителен по сравнению с тем временем, когда их было всего двое, и Пен считал, что это все из–за того, что он покинул Паранор. Тагвен привык выполнять свои обязанности в отношении Ард Рис в этой клаустрофобной компании друидов, а время, проводимое в гостинице, было слишком неорганизованным. Что он делал, когда оставался в одиночестве, было тайной, хотя Пен заставал его пару раз за письмом в блокноте, и дворф признался, что ведет дневник об их продвижении, чтобы скоротать время. Это устыдило Пена, который продолжал хандрить по Синнаминсон, поэтому он оставил дворфа одного.
С другой стороны, Хайбер упрекала их обоих. Более дисциплинированная и нацеленная, ее раздражало их бесцельное времяпровождение и она пользовалась любым удобным случаем, чтобы посоветовать им лучше проводить свое время. Тагвена это приводило в ярость, а Пен просто не обращал на нее внимание. Он начал смотреть на нее, как на старшую сестру, которой у него не было, но которую он часто представлял в воображении. Она была назойливой и настойчивой, считала, что все должны смотреть на вещи так, как она. Поговорив с ней о ее жизни, Пен понял ее побудительные причины. Ей пришлось бороться за все, что она имела, юная эльфийская Принцесса, чья жизнь была расписана за нее ее семьей, совершенно не учитывая ее желания. Все только ухудшилось для нее после смерти отца и восшествии на престол ее брата. Чтобы погостить у Арена, требовалось много мужества и решимости. Он не мог представить, что с ней случится, когда ее брат обнаружит, что она отправилась с ними.
В любом случае, на третий день терпение у всех готово было лопнуть. Пен и его спутники по–прежнему проводили время в гостинице, а Гар Хетч не давал Арену никаких сведений о том, когда же они снова смогут отправиться в путь. Дожди утихли, но повышение температуры вызвало плотный туман, который окутал Лазарин и его берега, включая и порт Аначере. Видимость по–прежнему препятствовала полетам, и в доках было тихо.
К полудню, когда они покончили с ланчем и перспектива провести еще один день в порту становилась все ближе, Арен объявил, что собирается на набережную сказать Хетчу, что нравится ли это ему или нет, но на рассвете они должны улететь. Репутация этого скитальца была таковой, что он мог летать при любой погоде и в любых условиях. Настало время это доказать. Друид был явно недоволен, его терпение в отношении Гара Хетча исчерпало себя. Пен обменялся понимающим взглядом с Хайбер, когда Арен сказал им собраться и быть готовыми, когда он вернется. Мальчик не думал, что у Хетча будет еще возможность для каких–либо оправданий. Однако, он бы хотел поговорить с Ареном Элессдилом о том, что ему рассказала Синнаминсон — что ее отец знал, кто они такие, какая у них цель, и мог уже выстроить свои собственные планы. И все же он не мог бы рассказать все, не выдав тот факт, что ослушался друида. Он рационально пришел к выводу хранить молчание, говоря себе, что Арен уже подозревает Хетча в том, что тот знает правду, причем, наверное, какая она на самом деле, так что друид в любом случае был подготовлен к этому.
И все–таки ему было неуютно от того, что он хранит секреты от своих друзей. Не то, чтобы он не доверял друиду, его племяннице и дворфу. А лишь потому, что один раз он не сказал им, потом тоже, он сам не знал как, и в конце концов это станет привычкой. Как будто он не сможет им рассказать, когда это станет необходимым. Если когда–нибудь сможет. А может, и никогда.
Поэтому он утаил тайну о Гаре Хетче, когда Арен вышел через дверь. Он плюхнулся в деревянное кресло у окна, оказавшись в данный момент один, и уставился на туман. Он немного подумал о Синнаминсон, затем впервые за несколько дней обратил свое внимание к более важному вопросу — как добраться до тейнквила. Он начал немного сомневаться, сможет ли он это сделать, хотя твердо верил, что сможет, но вот успеет ли вовремя. Его тетка оказалась в ловушке внутри Запрета, а он достаточно знал о том, что было там заперто, чтобы понимать, что даже Ард Рис будет сложно остаться в живых. Он знал, что она сильная, что ее магия делала ее одним из самых опасных людей в Четырех Землях. Также он знал, что она умеет выживать, что вся ее жизнь была потрачена на то, чтобы найти, как ей остаться в живых, в то время, как остальные желали ее смерти или активно искали способы ее гибели. Убить ее будет нелегко, даже обитающим в Запрете чудовищам.
Однако она там была одна, без друзей, и это ставило ее в совершенно невыгодное положение. Рано или поздно, оно начнет сказываться. Сколько дней она там уже находится? По меньшей мере, две недели, и это было только начало того времени, которое потребуется ему, чтобы добраться до нее. При самых лучших условиях, думал он, ему понадобится еще пара недель, чтобы отыскать тейнквил. Затем он должен уговорить его создать темный жезл. Потом он должен вернуться в Паранор, попасть внутрь крепости, и использовать этот жезл, чтобы перебраться в Запрет.
Сколько времени потребуется на это все? Два месяца? Больше? Простое перечисление шагов, необходимых для ее спасения, демонстрировало, насколько невозможной была эта задача. Она умрет до того, как он сможет до нее добраться. Может быть, она уже мертва.
Он сердито прервал себя. О чем он думал? Король Серебряной Реки не стал бы посылать его, если бы не верил в его успех; тогда не было бы никакого смысла в этом путешествии. Нет, его тетка жива и будет жива, когда он до нее доберется. Она умрет, только если он уговорит себя отказаться идти за ней.
Если он убедит себя бросить эту затею.
Как пытался сделать это сейчас.
Он глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла. Он больше не будет так думать, пообещал он сам себе. Он сделает то, что должен сделать, и продолжит путь, вплоть до того момента, когда это станет для него невозможным. Именно это от него ожидают; именно это он ждет от себя сам.
Потом появилась Хайбер, не говоря ни слова, присела рядом, достала свою складную игровую доску, выгнула бровь и подмигнула ему. Он непроизвольно улыбнулся.
— Я постараюсь, — произнес он.
* * *Прошло несколько часов, но Арен Элессдил не возвращался. Когда стемнело и тени удлинились, снова начался дождь, мелкий, но долгий, подмочивший туман, но не сумевший его рассеять. Пен вместе с Хайбер и Тагвеном прошли в общий зал, чтобы перекусить. Учитывая необходимость оставаться неузнанными, они заняли столик в дальнем углу, вдали от двери, а также входящего и выходящего потока посетителей. Друиды до сих пор охотились за ними и по–прежнему распускался слух, что любому, кто сообщит им о Пене, будет выплачено вознаграждение. Возможно, им стоило побеспокоиться о склонностях Гара Хетча, как наемника, поскольку скитальцы никогда не упускали удобного случая увеличить свое состояние. Но Арен, казалось, не обращал на это внимание, однако Хайбер настояла, чтобы друид заплатил Хетчу гораздо больше, чем тот мог получить за их выдачу; исходя из этого они думали, что Хетч останется им верен.
