Анна Гурова - Башня Полной Луны
Сидел и ждал, что со мной будет дальше.
Тут я и сама почему-то успокоилась. Все чувства словно выморозило.
Что ж, пусть Альва выжидает. Может, и увидит хозяина этого ада. Может, даже сразится с ним. Но я этого уже не увижу.
Я тщательно отряхнулась, убрала волосы с лица. На трибунах воцарилось выжидающее молчание, которое нарушал лишь тяжелый, убыстряющийся топот. Тварь приближалась. Разбег, бросок! В последний момент я шагнула в сторону. В тишине клацнули клыки, свинья пронеслась мимо. Трибуны заорали и разразились рукоплесканиями.
Свинья пробежала еще десяток шагов, развернулась и снова кинулась на меня. Я пропустила ее под рукой и ударила в спину стандартным пульсаром. Тварь взвизгнула, но даже не покачнулась. Пульсар не причинил ей никакого вреда. Он едва до нее долетел. Мне даже показалось, что он развеялся еще в полете. Сила ушла в пустоту.
Свинья пошла на третий заход. Я попыталась достать ее экзорцизмом... И словно увязла рукой в смоле, едва увернувшись от клацнувших возле бедра клыков. Заодно поняла, почему алькальд и его прихвостни вели себя так нагло. Башня Ронги блокировала чужую магию. На самом деле абсолютно нормально для магической башни: если она не приняла тебя и не подпитывает, то подавляет и отвергает как чужеродное тело. А подпитаться от башни Ронги — нет уж, увольте! Хотя, может, именно этого от меня и хотят...
В четвертый раз мне не повезло. Тварь оказалась умнее, чем я думала, — в последний миг изменила направление бега и ударила меня плечом, усаженным иглами. Я следила за пастью и успела только блокировать удар предплечьем, но он оказался слишком сильным. Я отлетела шагов на десять, упала мягко, перекатилась через плечо и сразу встала на ноги. Рукав был разодран на полосы и оказался мокрым... Почему он мокрый? Я провела по нему левой рукой — ладонь стала красной.
Боли я не ощущала совсем, но, судя по тому, как быстро кровь пропитывала плащ, порезы были глубокие. Я быстро провела ладонью вдоль предплечья, чтобы закрыть их и остановить кровь...
И обнаружила, что моя целительская магия здесь тоже не работает.
На миг я растерялась, как первокурсница, ведь привыкла чувствовать себя неуязвимой.
Вопли на трибунах отдалились, стали невнятными. Вдоль позвоночника пополз холодок. Кажется, мои дела плохи... Без магии и без оружия остается только уворачиваться. Но кровь с рукава уже капала на песок, и рука начинала неметь. Скоро начнет кружиться голова, замедлятся движения... У меня совсем мало времени, чтобы умиротворить эту скотину!
Свинья зафыркала, видно учуяв кровь, и неспешной рысцой направилась ко мне.
Воздух снова наполнился свистом и мельканием. Не совсем понимая, что происходит, я на всякий случай упала ничком на песок.
На этот раз залп получился более кучным и метким, Раздался хриплый визг. Я приподняла голову — свинья пятилась и вертела башкой, утыканной серыми иглами, Сверху налетел ветер, земля содрогнулась от удара. Один зверь-демон налетел на другого.
Адская свинья была крупнее, тяжелее и лучше защищена, но на стороне белколака имелось преимущество в скорости. Оборотень действовал чисто по-волчьи — налетел, резанул клыками, отскочил... Свинья вертелась, вслепую лязгала челюстями и уже не хрюкала, а рычала... Белколак плясал вокруг нее. За один удар сердца перекусил ей ногу (тварь упала на бок, пронзительно визжа), вспорол не защищенное иглами брюхо и выпустил кишки. Свинья забилась в агонии. Я поспешно поползла прочь, пока меня не размазали по арене. Белколак, наоборот, подскочил к врагу и стал рвать зубами горло. Хлынула кровь... Я отвернулась. Трибуны ревели.
Кто-то потрогал меня за плечо.
— Эй, Имахена, — раздался сзади знакомый голос.
Я повернула голову, приоткрыла глаза и увидела Хассима.
— Кровищи-то, — пробормотал он, оглядывая арену. — Как на бойне... Твоя работа?
— Твоя. — Я села и принялась закатывать пропитанный кровью рукав. Почему-то очень захотелось спать. — Ты только что завалил вон ту свинью.
-Я?!
— Ты. Превратился и загрыз ее. Ты же оборотень, забыл?
— Я, значит, завалил, — задумчиво повторил Хассим, глядя на издыхающую свинью. — А что, я могу! Я такой! Эге-гей, люди! Видали?!
Парень приосанился и помахал рукой трибунам. Те ответили взрывом аплодисментов. На песок посыпались цветы. Также летели яблочные огрызки и гнилые апельсины — видимо, их метали те, кто ставил на свинью. Хассим поднял розовый цветочек, засунул себе за ухо и подмигнул мне.
— Ты чего вернулся? Я думала, ты уже скачешь в родной Альсиен, разбираться со старейшинами...
— Гм, это мысль! А чего вернулся? Ну как чего — за вами! Вместе мы или не вместе? Эй, руки прочь! Попрошу не обниматься!
— Тогда ограничимся словесной благодарностью. Спасибо, Хассим. Я... не ожидала.
— Знаю я, чего вы ожидали, — ответил Хассим неожиданно горько. — Это вам спасибо — не убили меня с колдуном там, на Беличьей горе. Хоть ничего вам не мешало. Считай, мы в расчете.
— Второй раз меня уже спасаешь!
— Если что — обращайся, я всегда рад кого-нибудь загрызть, — заявил Хассим с прежним самодовольством.
— Лучше помоги потуже перетянуть руку. Я уже забыла, как это делается без магии... Проклятие, кровь так и капает ...
— Протяни ее и подержи неподвижно... А что будет дальше?
Я покосилась на главную трибуну. Алькальд оживленно совещался с двойником. Зимним сквозняком холодил мертвенный взгляд дамы. Альва смотрел на меня.
Интересно, это он приказал Хассиму вернуться или парень в самом деле принял решение сам?
— Едва ли нас отсюда выпустят, — сказала я. — Может, заставят биться между собой.
— С чего это они решат, что мы захотим драться?
— Напоминаю: ты — оборотень. Созданный здесь, в Ронге, неким Господином Бед. Предполагается, что он — твой хозяин и ты будешь делать то, что он прикажет.
Хассим гордо расправил плечи.
— Нет у меня никакого хозяина! Сам решаю, кого убивать и зачем. Уж точно не толпе на потеху.
Он повернулся к трибунам, показывая им обеими руками неприличные жесты.
— Слыхали, хамье?
Толпа ответила возмущенными криками.
— Кстати, ты помнишь, как снова превратился в человека? — спросила я, отмахиваясь от огрызков и недоеденных огурцов.
Хассим нахмурился, мотнул головой.
— Вроде бы все само случилось. Помню, как этот кабан бросился на меня — сперва быстро, а потом, смотрю, вроде бежит, а сам еле-еле ногами перебирает, будто по воздуху плывет...
— Время замедлилось, — кивнула я. — Нормально.
— ...И вдруг хлоп! — все стало черно-белым. А потом уже не помню. Вроде дрался...
