Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – герцог
Он покачал головой.
– Нет, ваша светлость. Там трудный спуск. Если ночь застанет там, костей не соберем.
Я сказал с досадой:
– Хорошо, хорошо…
Солнце начало склоняться к ржавым горам, но вперед выбежала стайка пальм, светило поспешно юркнуло за их спину, а когда деревья уплыли в сторону, над краем земли осталось лишь багровое зарево над убежавшим за горизонт светилом.
– Вон постоялый двор, – сказал граф. – Если завтра с утра, то в Янтарной Капле будем уже к обеду.
Глава 16
Мне как лорду выделили отдельную комнату, остальные в общих комнатах. Даже два графа и три барона делят пространство с двумя баннерными. Про остальных и говорить не приходится, а кому места не досталось вовсе, расположились на сеновале рядом с конюшней.
Я прошелся по комнате, проверил окна, двери и даже стены. Не оставляет гнетущее чувство, что эта страна слишком перенаселена прошлым, многовато призраков на единицу площади, и вообще слишком живо язычество с его нечистью.
Облака лиловые, тяжелые, застыли над бледно-алым закатом. На землю пала печальная тень. Изнемогая от духоты, я вышел со двора к ручью, он выбил в падении с горы небольшой бассейн, вода чистейшая, от нее за сотню ярдов тянет прохладой.
Я уже начал на ходу сдирать с себя рубашку, как следом вышел позевывающий граф Стерлинг.
– Ваша светлость?
– Сполоснусь перед сном, – объяснил я. – Жарко слишком.
– Хорошая идея, – одобрил он. – Я с вами.
В голосе у него прозвучало предостережение: дескать, и не пытайтесь, дорогой лорд, возражать, ничего не получится.
Я кисло улыбнулся.
– Надеюсь, не подеремся.
Раздеться он торопился побыстрее, чтобы войти в воду первым. С одной стороны – умаление моего величия, дескать, он зашел в чистую, а я после него, но граф явно проверяет на опасность, вдруг да что-то грызанет за ногу.
Я охнул, в обнаженном виде верхняя половинка графа повисла в воздухе, а ног… ног нет вовсе!
Присмотревшись, я с трудом различил их на фоне блестящей от брызг каменной стены, да то потому, что искажают перспективу. Ноги словно из гибкого стекла, абсолютно прозрачные, нереальные!
Он оглянулся с усмешкой и вошел в воду. Я сделал вид, что такое встречаю на каждом шагу, поинтересовался:
– Как там вода, холодная?
– Да, – ответил он и захохотал. – Замечательно!
Дно под ногами гладкое, как у собачьей миски, водопад годами старательно выбивал из каменной плиты крупинки и уносил их прочь, теперь здесь удивительно ровная чаша, сделанная так умело, что да, этот мир Господь создал для человека, никому не дадим его захватить, он наш и только наш.
Граф дважды нырял, всякий раз выскакивал с ошалелым видом, будто побывал на дне Тихого океана, отфыркивался и дико озирался, в том ли мире вынырнул.
Я старательно смывал пот и грязь, наконец он не утерпел, спросил почти умоляюще:
– Ваша светлость, я уже изнылся. Ну спрашивайте же!
Я удивился:
– Спрашивать? О чем?
– О моих ногах, – сказал он сердито.
Я пожал плечами.
– А что спрашивать? Я же слышал, как вас кто-то назвал Дэйвом Стеклянные Ноги!
– Да. – признался он. – Так иногда говорят.
– Ну вот и все, – ответил я мирно. – Я услышал как-то и все понял. Ноги у вас… это… стеклянные. Что тут спрашивать?
Его челюсть медленно отвисла, а глаза стали как у глубоководного рака, попавшего на берег.
– Ваша светлость, – сказал он шепотом, – а вы что… встречали таких? Ну, с такими ногами?
– Ногами? – изумился я. – Дорогой граф, что ноги!… А вот когда другие части тела незримы, это куда интереснее. А иногда и забавнее. Хотя, конечно, для кого как… Надеюсь, ваши конечности прочнее стекла?
Он сразу же приободрился, ответил со скрытым вызовом:
– Проверьте.
Я покачал головой.
– Зачем тупить меч? Если как у других, то все в порядке. Перестроенное стекло крепче стали.
– Какое-какое? – переспросил он, остальные насторожили уши.
– Перестроенное, – пояснил я довольно. – Как-нибудь научу. Ну, когда закончим все войны, обустроим Сен-Мари, Вестготию и вообще весь мир… Вы как-то этими ногами пользуетесь? Ну, для пользы дела?
Он оглянулся по сторонам, признался шепотом:
– Стыдно об этом говорить, как-то не по-рыцарски, но пару раз они спасали мою шкуру. Есть такой коварный удар, вы его знаете, когда бьешь мечом по ногам… Так вот я никогда не защищаю ноги, дескать, такой дурак необученный. Ну а дальше ясно…
– Хороший прием, – одобрил я. – Вы хороший воин, сэр Дэйв. Настоящий боец должен использовать любое преимущество.
Он вздохнул.
– Я уж думал, удивлю герцога… Вот что значить везде побывать, все повидать. Скорее бы подошли мои люди, да в Гандерсгейм…
Я задержал дыхание и опустился в ледяную воду с головой. «В Гандерсгейм» среди здешнего рыцарства звучит, как гремело в среде тевтонских рыцарей «Дранг нах Остен». Правда, это мне долго казалось, что ордену обломали рога в Ледовом побоище, но там была лишь пограничная стычка, на самом деле, как узнал намного позже, разбили их лишь в знаменитой Грюнвальдской битве.
До этого настойчивым тевтонам удалось завоевать обширнейшие земли славянских племен, ставших потом центром формирования Германии. Поражения они потерпели потом, пытаясь продвинуться все дальше и дальше, так что аналогия вполне в пользу рыцарей Вестготии, но одновременно и предостережение мне, чтобы не зарывался.
Я с шумом вынырнул, Стерлинг сказал с беспокойством:
– Я уж хотел вас вытаскивать!
– Я разве долго? – спросил я лишь для того, чтобы сказать что-то.
– Ваша светлость!.. Я успел бы выспаться, если бы не трясся, что вас там что-то утащило.
Я указал кивком в сторону водоема.
– Сплошная каменная чаша. Не глубже, чем мне по шею.
– Да я сам все проверил, – ответил он сердито, – но все равно страшно. Я же не мальчишка, переть куда попало. И вообще там мне с головой.
– Ну что вы, граф, – сказал я дипломатично, – это у меня просто ноги длиннее.
– Я уже замерз, – сказал он сердито, – дожидаясь.
– Закажите вина и птицу, – сказал я. – Если птицы нет… то что есть. Я вообще-то всеядное.
Он быстро оделся и ушел, уже ничем не отличаясь от тех, у кого ноги не стеклянные. Непонятный выверт природы или чего-то еще, что не совсем природа. Нужно будет при случае расспросить, наследственное это или как-то случилось в каких-то обстоятельствах. Вдруг да удастся извлечь пользу, я же хозяйственник.
Я вернулся неспешно, а когда огибал забор, услышал по ту сторону тяжелое дыхание, сдавленный стон и звук тяжелой затрещины. Быстро взглянул в щелочку: двое верзил устрашающего вида прижали к стене сарая хозяина гостиницы, один держит за горло, второй обшаривает карманы, а когда ничего не отыскал, прорычал злобно:
