Евгения Гордеева - Лоцман и Берегиня
— Май, а куда все подевались?
— Только что здесь были, — он покрутил головой, осматривая двор. — Яга с Джинни травы разбирали. А! Рыська в заповедник ушёл с Любом.
— Да? — я села рядом с ним на крыльцо. Котёнок тут же перебрался мне на колени и подставил шею.
— Почешшши, — я послушно принялась ублажать живность.
— Я хотела их расспросить. Вот я никак не пойму, что я такое?
— В смысле?
— В смысле — Берегиня.
— Сложный вопрос… Судя по названию… имени, ты должна оберегать, — глубокомысленно заметил муж.
— Кого? От чего? Как? — я решила не терять запала и побеседовать хотя бы с мужем. — И, самое главное, как от этого можно откосить…
— А ты хочешь откосить? — удивился Май.
— Сам подумай! Все случаи так называемого оберегания были сопряжены с немалой опасностью… Потом вспоминать, конечно здорово. То да сё! Героиня, — это у меня получилось особенно язвительно. — Но, я с превеликим удовольствием перепоручила бы это кому-нибудь. А сама посидела в сторонке.
— Это в тебе заговорррил матеррринский инстинкт, — промурлыкал Любыч.
— Уже? — удивился Май. — Так быстро?
— Норррмально, — утвердительно кивнул котёнок, — поррра прривыкать.
— Ну, и пусть, инстинкт! Я хочу знать! Я должна знать!
— Спрашивай, — раздался из-за дома густой баритон.
— Подслушивать нехорошо! — ответила я обиженным тоном, но в душе обрадовалась появлению, так сказать, покровителя. — Добрый день, Ярило!
— И вам, ясный день! — златокудрый бог предстал пред наши очи. — Я отвечу на все твои вопросы, Берегиня.
— А Перун, что? Избегает теперь нас? — я не собиралась обижать покровителя, но мысленно то я призывала Громовержца! — Выходит, струсил!
— Ох, Варвара, — Ярило устроился рядом со мной на крыльце, — как можно обвинять Перуна в трусости? Самого Перуна!!!
— О! Простите! Конечно, я понимаю, что его задержали срочные неотложные дела! Иначе бы он непременно самолично объяснил мне, какая такая была необходимость тащиться в Абиссинию, подвергать себя и других опасности и проделывать работу за этого хитрож… умного Перца! — выпалила я одним махом и перевела дух.
— Это нужно было, прежде всего, тебе.
— Что-о-о? Мне? — я опешила. Если бы это мне сказал Перун, я немедленно обвинила бы его в наглости, но Ярило? — Я ничего не понимаю!
— Ты обрела там силу.
— Силу?
— Да. Силу Берегини! — я протестующее замотала головой, а он лишь усмехнулся. — Ты не можешь отрицать очевидного.
— Но, я никакой силы не ощущаю! Не чувствую!
— Правильно! Вся сила у тебя в голове!
— Где? То есть, как это?
— Сила мысли! Я в этом согласен с самураями.
— А японцы тут при чём?
— Дух сильнее стали! — патетически возвестил Ярило и добавил, уже по простому. — Заклинания Злода разбила?
— Разбила, — согласилась я.
— Джамалла раскусила?
— Раскусила.
— Ты кусссала Джамалла? — поднял на меня удивлённую мордочку Любыч.
— Тсс! — шикнул на него Андрей. Котёнок боязливо прижал ушки, но коленей моих не покинул, а продолжал с любопытством внимать старшим.
— Время останавливала?! — Ярило выразительно рубанул ладонью воздух.
— А вот этого не было! — торжествующе объявила я. — Время мне не подвластно!
— Подвластно, — как-то горестно возразил мне бог, — совсем на чуть-чуть. На доли мгновений! Но подвластно. И эти мгновения изменяют ход событий!
Я снова собиралась возразить ему, но как наяву, перед глазами встала картина: Я протестующее вскидываю руку в сторону коварного Сулеймана, выпустившего стрелу в Рыську. Кованый наконечник стрелы зависает буквально в миллиметрах от незащищённого бока животного. И через мгновение стрела взмывает вверх, изменив траекторию полёта усилиями Лоцмана. Доля секунды… И критическая ситуация обернулась победой.
— И это я? — мне стало не по себе. И даже клепсидра не нужна… Только огромное, вселенское желание спасти друга, отвести беду…
— У тебя, Варвара, очень большая сила! — серьёзно, без каких либо ненужных интонаций, подтвердил этот факт мой покровитель. — Очень! Даже страшно подумать, что ты можешь!
— Почему страшно? — отвлеклась я от своих мыслей.
— Это я так, — смутился Ярило, — для красоты… И самое главное… — он то ли запнулся, то ли выдержал театральную паузу. — Ты можешь воскрешать… богов.
— Богов? — я перестала дышать. Этого мне только не хватало! — А разве…
— Всё в этом мире имеет конец и начало, — печально поведал он, — и боги тоже. А ты, наша «живая вода».
— И какие мне это даёт… полномочия?
— Быть там, где нужна…
— Ага, понятно — я немного отошла от шока. — А вот если я… к примеру, не могу? — нашла я формулировку. Не хотелось докладывать о своём состоянии.
— Ты про это? — улыбнулся Ярило. — Так это же не надолго! Справимся! Восемьдесят лет справлялись… Ты не волнуйся!
— И кто ещё не знает про ЭТО? — возмутилась я. — У меня такое впечатление, что про мою беременность узнали все жители Порубежья и окрестностей! И узнали это раньше меня!
Наверное, в гневе я… смешна. Потому что и Ярило, и Май, и даже Любыч, вместо того, что бы дрожать от «страшно подумать, что может сделать», дружно скалились.
— Ну, чё ржёте? — обиделась я.
— Ты такая смешная, — задорно, по-мальчишечьи подмигнул мне бог, — когда гневаешься.
— А джинны, между прочим, не смеялись! — заступилась я сама за себя.
— Да, — опомнился Ярило, — ты ещё двум… существам помогла! Джинни и Рыське.
— Ну, с этим я согласна.
— И джиннов отпустила, тоже хорошо! Не гоже им тысячу лет по коробкам отсиживаться.
— Что в этом плохого? — не поняла я.
— Фольклорная экология ухудшается, — посетовал бог, — непорядок.
— А-а-а! — я мало что поняла, но если это вопрос политический, то богам виднее.
— А что ты, Андрей, молчишь? — обратился Ярило к мужу.
— Жду, когда у Варвары вопросы кончатся.
— А это возможно? — иронично заметил бог.
— Надежда, как говорится, умирает последней.
— Спрашивай, — милостиво разрешила я.
— Как наши способности повлияют на нашу жизнь? — тут же сформулировал Май.
— Вот это подход! — обрадовался Ярило. — Чувствуется основательность!
Я только пожала плечами. Конечно! Май очень основательный мужчина, просто клад! Весь в маму!
— Вы будете меньше болеть и, как следствие, дольше жить, — торжественно объявил нам бог, и красноречиво воззрился на нас
— ??? — я вытаращила глаза.
— На сколько? — мужа моего так просто с копыт не собьёшь!
— Раза в два, три…
