Евгения Гордеева - Лоцман и Берегиня
— Забористый! — согласился Рыська.
Я глотнула горячий напиток. Терпкий вкус трав, разливаясь по телу, прогонял вялость и лень. С последним глотком улетучилось все неприятные ощущения.
— Супер! Как новенькая! — я собиралась вскочить с постели, но вспомнила о присутствии фолка. — Рыська, отвернись!
— Поду-у-у-маешь! — протянул он, но из окна исчез.
Я натянула лёгкий халатик и потянулась. Май тоже допил травяной настой, и мы наперегонки бросились во двор к умывальнику. Солнце стояло уже довольно высоко, ветерок тёплой волной ласкал тело, так что брызганье колодезной водой доставило нам массу удовольствий. Досталось и Рыське.
— Хорошо! — я сдалась первая и уселась на завалинку.
— А у меня новости, — заинтриговал нас гость.
— А что молчал?
— Так вы невменяемые были!
— Что!? — возмутился Май, а потом тоном благовоспитанной барышни добавил. — Мы были слегка не в себе.
— Слегка… Вы были…
— Рыська, не томи, — прервала я его обвинения.
— Вчера, около полудня, — леденящим голосом, каким дети рассказывают про чёрную — чёрную ручку, начал свой рассказ Рыська, — в рудоносных шахтах, там, где практически никогда не бывает света, где обречённые на вечные муки долбят каменную породу, появился Он!
— Ну? — мы с мужем уже научились строить одинаковые мины, и сейчас у нас получилось особенно хорошо изобразить скучающее безразличие. Два скучающих безразличия.
— Вам не интересно? — удивился Рыська отсутствием заинтересованности с нашей стороны.
— Интересно, — прежним, скучающим тоном «подбодрил» его Андрей. Рыська поджал губы, покумекал, ухмыльнулся своим мыслям, и нормальным голосом продолжил.
— Вчера в забой к Злоду явился Амерхан.
— Да ты что!? — вот теперь нам стало по-настоящему интересно.
— О чём они говорили, неизвестно, — взбодрился Рыська, — но смысл такой: Амерхан обвинил Злода в предательстве и гнусном поведении. Злод послал его… к ядрёной Матрёне. Амерхан туда не пошёл, а в отместку обрядил Злода в чудные наручные украшения.
— Кандалы? — догадалась я. — Те самые?
— Точно! «Сними, — говорит, — если сможешь!», и был таков! А Злода силы то лишили…
— И как он теперь?
— Те его ещё пожалей, — Май непроизвольно погладил шрам на шее.
— Сейчас, пожалею. Сковородником по наглой морде! — ехидно заметила я.
— Жуть! — сокрушённо покачал головой муж. — Тебе под горячую руку лучше не попадаться!
— Да, и под холодную тоже, — добавил фолк.
— Ха! То-то же! — восторжествовала я. — А где Джинни? Ты её что, одну оставил?
— Она с Ягой беседует. У них какие-то совместные дела оказались…
— Серьёзно?
— А чего мне врать?
— Интересно! Уж не знает ли чего наша старшенькая?
— Это ты про кого?
— Про Ягу, — я попыталась представить, сколько знает и помнит эта скромная жительница Земли. Получалось, что многие библиотеки просто отдыхают! — Она ведь может быть в курсе… — Потом мои мысли переметнулись на Рыську. — А ты? Ничего не помнишь эдакого?
— Нет, я ещё маленький был…
— Тогда, может, пойдём, спросим — простодушно предложил Андрей.
Мы с Рыськой переглянулись. Здравая мысль. Но…
— Сами потом скажут, если сочтут нужным.
Я уселась на завалинку и подставила солнцу ноги. Они у меня загорают плохо, пусть получат дополнительную порцию ультрафиолета. Оперлась спиной о забор и прикрыла глаза. Муж поразился отсутствию у меня нездорового любопытства.
— Варя, это что на тебя так подействовало? Рыська, ты не знаешь, настой, что нам Яга дала, он не замедляет мозговые процессы?
— Скорее, наоборот, взбадривает!
— Тогда я ничего не понимаю! — он обеспокоено посмотрел на мою умиротворённую фигуру. — Что-то с ней не так!
— Вы, сударь, чем-то недовольны? — я слегка изменила позу, так как тень от забора падала на мои загорающие конечности.
— У тебя так резко меняется настроение… нет, пристрастия.
— Вот такая я загадочная! — сквозь неплотно прикрытые веки я увидела, что Рыська делает Маю какие-то знаки, и они молча скрываются за углом дома.
Ну, пусть посплетничают. Мужчины не меньше женщин любят сплетничать! Правда, называют они это по-другому — обсудить новости. Чисто мужской подход, принимать желаемое за действительное. Сплетни, они сплетни и есть.
Меня на самом деле не распирало любопытство, не свербело ни в каких местах. Я и так знала, что всё расскажут сами. И ещё мне очень не хотелось тратить последний день отпуска на дела. Я желала провести его в блаженном ничегонеделанье. И жестоко поплатится тот, кто посмеет нарушить мой покой!
От мыслительного процесса меня отвлекли новые звуки, вклинившиеся в привычный звуковой ряд деревенского двора. Кто-то тяжело пыхтел. Я лениво приоткрыла один глаз и сразу же разлепила второй. Вот это да!
— Какими судьбами-и-и-и?! — радостно встретила я гостя.
Посетитель выпустил изо рта ношу и устало сел на траву.
— Трудно без рук, — пожаловался он на свою горькую судьбу, — ребёнка не донесёшь! Зубами, знаешь как неудобно! Сильно не стиснешь! Слабо тоже, а вдруг упадёт?
Вышеозначенный ребёнок, отпущенный родителем на свободу, по-деловому обходил двор. Сунулся в ведро с водой, понюхал птичий корм, далеко обошёл петуха (видимо был знаком с неуживчивым нравом хохлатого), подошёл к моей завалинке, забрался мне на колени и по-хозяйски на них устроился.
— Из последнего, — пояснил гость, — младшенький.
Я погладила рыжую головку. Котёнок радостно боднул меня и подставил пузо.
— Неженка какой, — я, тем не менее, с огромным удовольствием чесала его апельсиновое брюшко, — как зовут?
— Как назовёшь, так и будет зваться. Он теперь ваш! — Люб с нежностью смотрел на дитятю.
— А сколько ему?
— Почитай, два скоро. Вырастет, будет вам хорошим хранителем.
— Спасибо! — у нас с котёнком сразу установилось полное взаимопонимание. — И как тебя назвать? Рыжиком? — Мордочка котёнка определённо скуксилась. — Не нравится… Рудик? Тоже не то? Тогда — Персик! Нет? Барсик, Васька, Пушок, мне и самой не нравятся… не гоже называть простыми кошачьими именами столь редкого представителя. О! Назову его родовым именем!
— Это, каким? — насторожился кот.
— Будет он у нас Люб Любыч! Тебе как, нравится?
— Красивое имя! — одобрил папаша. Новоявленный Люб Любыч радостно мяукнул.
— А он разговаривать будет? — Я не могла определиться, хочется мне, чтобы Любыч разговаривал или нет. В нашем мире с говорящим котом хлопот не оберёшься, но с другой стороны…
— Будет, — вздохнул Люб, — но он понятливый. Когда нужно, будет мяукать.
