Дмитрий Дашко - Враг всего сущего
Ехали и днем, и ночью, делая короткие привалы, во время которых забывались коротким тревожным сном, пока кто-то из нас дежурил, и менялись каждые два часа. Времени на охоту не было, поэтому питались захваченной провизией. Во время еды эльфийка демонстративно отсаживалась и поворачивалась спиной. Высокомерие не позволяло ей есть вместе с презренными людьми, однако когда-то Лигрель и прочие мои товарищи по полку эльфийского происхождения с удовольствием уплетали со мной кашу из походного котла, пуская ложку по кругу.
На четвертый день дорогу преградил эльфийский пост, судя по знакам на одежде — воины одного из отрядов Тополиного Пуха. Командир властно поднял правую руку, приказывая остановиться. Появление в этих местах эльфов из Тополиного Пуха не предвещало ничего хорошего. Как правило, это значило только одно — сердце заныло от тревожного предчувствия.
— Что случилось? — недовольно спросил Карлик, поравняв коня с эльфами.
— Дальше нельзя, — ответил офицер. — Начался Гон.
Я так и думал: сбылись опасения. Момент — хуже не придумаешь.
Карлик злобно выругался, не зная, что предпринять. Я направил Фиолетку в сторону эльфов.
— Здравствуйте, офицер!
Эльф посмотрел на меня, как на клопа, но все же нашел силы ответить:
— Добрый день.
— В чем дело? Почему не разрешаете проехать?
— Опасно: у илонов Гон. Наши отряды с трудом их удерживают, боюсь, долго не выдержим. Илоны совсем обезумели. Мы ждем подкрепления, но оно запаздывает.
— Офицер, я очень прошу пропустить наш отряд. Если с нами что-то и произойдет, это будет нашей виной, и только. Вас не обвинят.
— Вы не поняли, — упрямо заявил эльф. — У меня приказ никого не пропускать. Я выполню его любой ценой. Разворачивайте коней!
— Офицер, не делайте глупости. Мы спешим. У нас важное дело, от которого зависит многое. Возможно, даже ваша жизнь.
— Приношу извинения, но помочь не могу. Я обязан выполнять приказы.
— Очень жаль, офицер, — развел руками я и приставил к его горлу нож.
Эльф побледнел. Солдаты, похватав оружие, ринулись к нам, но тут же встали как вкопанные. На них смотрел взведенный лук Жозефины и пистолеты Молчуна и Карлика.
— Прикажи своим воинам сложить оружие и отойти на двести шагов, — сказал я командиру эльфов.
Тот выпучил глаза и прохрипел сдавленным голосом:
— Эй вы, делайте, что говорят. Бросайте оружие и отойдите на двести шагов.
Эльфы, ворча, подчинились. Как только они отошли на достаточное расстояние, я убрал нож со словами:
— Не обижайся, приятель, у нас не было выбора. — Потом гикнул, пришпорил Фиолетку и помчался по тракту.
Попутчики устремились следом, пролетая мимо командира отряда Тополиного Пуха, что-то гневно кричавшего вслед. До меня долетали лишь обрывки фраз. Оскорбленный офицер призывал на наши головы все известные эльфийские проклятия. Вот и делай добро! К счастью, в погоню никто не устремился. Эльфы приняли мудрое решение: раз уж кому-то пришло в голову напрашиваться на неприятности, пусть сам выбирается.
Я поравнялся с Жозефиной, она даже глазом не повела, лишь рука легла на рукоятку меча.
— Не дергайся, — тихо произнес я. — Я не сделаю ничего плохого.
— Зато я могу сделать, — предупредила эльфийка.
— Знаю.
— Раз знаешь, держись от меня подальше. Тебе же лучше будет.
— Просто хочу поговорить.
— Говори, — согласилась эльфийка.
— Зачем ты лгала?
— Я не лгала, я просто не сказала всей правды.
— Но ведь ты все равно собиралась меня убить.
— Ну и что? — равнодушно бросила эльфийка. — Думаешь, я открываю душу каждому встречному?
— Это вряд ли, — кивнул я. — Зачем ты вернулась к Мяснику? Он перестал тебе доверять.
— В тот момент это казалось мне лучшим выходом из ситуации. Сейчас я сомневаюсь, — хмуро произнесла она.
— Знаешь, Жозефина, во время недавнего разговора с Мясником я понял, что он натуральный псих. С ним не стоит связываться. Его голова забита кучей бредовых идей.
— Только не говори тем парням, что с нами, — усмехнулась эльфийка. — Они не поймут. Карлик и Молчун за босса порвут пасть любому.
В небольшом удалении показалась эльфийская деревушка, домов в тридцать, осажденная илонами, которые облепили ее со всех сторон. Эти в обычное время совершенно безобидные существа налетали на немногочисленных защитников деревни словно дикие звери.
Горстка сопротивляющихся таяла на глазах. Они стояли полукругом, за спинами мужчин спрятались женщины и дети. Судя по натиску илонов, эльфы были обречены на верную гибель, но все равно не сдавались. Они были полны решимости биться до конца, каким бы он ни был.
Жозефина переменилась в лице. Она пришпорила коня и рванулась туда, где кипел бой, на скаку выхватив лук.
— Стой, дура! Ты куда? — истошно завопил Карлик.
Но эльфийка не слышала. Не знаю, что толкнуло ее на безумный поступок: может, внезапно почувствовала причастность к эльфийскому племени, хотя и была для него отверженной, или не выдержала напряжения последних дней, однако старания Джо пропали впустую. Выпустив все стрелы, Жозефина лихо спрыгнула с коня и бросилась в гущу схватки.
— Идиотка! Что она натворила! — в голосе Карлика чувствовалась беспомощность. Безумная выходка ошеломила его, он растерялся.
— Идем на выручку, — сказал я. — Она — наша ударная сила.
— Да, но как же гонец? Мы его упустим.
Вместо ответа я устремился туда, где крушила илонов эльфийка. Вот ведь как бывает в жизни: еще недавно Жозефина хотела меня убить, а теперь мы сражаемся на одной стороне, и я рад, что такой опытный боец скрещивает лезвие клинка не со мной.
Фиолетка резво приняла вперед. Я заставил ее взвиться на дыбы и ударить мощными копытами по рядам илонов, налетевшим на Жозефину. Послушался хруст ломаемых черепов, двое или трое отлетели и упали замертво. Десятка полтора илонов тут же переключились с эльфийки на меня. Я рубил мечом, стараясь, чтобы никто не подобрался настолько близко, чтобы пропороть брюхо Фиолетке. Послышались выстрелы. Это Карлик и Молчун тратили патроны, прокладывая дорогу.
Я почувствовал движение с левого бока и уже собрался нанести удар наотмашь, как увидел слева эльфа с копьем наперевес. У меня перехватило дыхание: я чуть не убил союзника. Эльф ободряюще подмигнул, а затем исчез в образовавшейся в нескольких метрах куче…
— Дура, ты что наделала? — судя по голосу, Карлик Джо был близок к истерике. Он пытался распекать Жозефину, но та лишь презрительно повела бровью и не без пренебрежения ответила:
