Сергей Костин - Охотник за бабочками 2
Зайцы так и сделали. Обмотали медузу будь здоров. И веревками, и проволокой, и цепями. И замок повесили амбарный, который им Волк одолжил. Он этим замком корабельный туалет каждый последний четверг каждого месяца закрывал. Для санобработки.
А потом зайцы приступили к вытаскиванию медузы, нагло скрывающейся от наказания.
Попробовал один заяц. Тянет, потянет. Вытянуть, блин, не может. Позвал тогда он второго зайца. Тянут потянут, вытянуть не могут. Позвали третьего зайца. Тянут потянут…
Можно я сразу перейду к девятому? Ведь тягомотина настоящая?! Спасибо.
Значит девятый пристраивается в очередь. Тянут потянут. И что думаете? Ничего. Не могут вытянуть. Что делать?
Тут всех расталкивает заяц, который только что дотащил до засадного города крест Корабля. Скидывает он этот крест на лед, вытирает сопли под носом рукавом от дубленки, приседает пару раз, разминая мышцы, хватается за торчащую изо льда медузу и дергает.
Обмотанное веревками и цепями тело медузы, включая щупальца и попы отрывается от голов. Заяц, не выпуская оторванную добычу, отлетает и удачно приземляется на вовремя растянутый остальными зайцами пожарный тент.
Но на этом ничего не заканчивается. А, практически, все только начинается.
Девять голов медузы, почувствовав, что чего-то у них не хватает, разом вытаскиваются изо льда, внимательно изучают место отрыва и начинают восстанавливать оторванное. Но чего-то там у них не получается, и вместо нормального, здорового торса и прочей ерунды, вырастает прямо из шеи одна единственная, но очень здоровая, извините в очередной раз, но слов из песен не выкидывают, задница. Именно задница, а не попа, если быть более точным в определениях.
Девять голов медузы, видя такое дело, в шоке закусывают нижние губы, но потом спохватываются и вспоминают старое, доброе космическое правило. Космос слезам не верит. А как вспоминают, начинают спасать то, что удалось спасти. Срываются с места на одной реактивной тяге и скрываются среди звезд. За ней никто не гонится. Кому охота за задницей гоняться?
Если кто-нибудь встретит на бескрайних просторах вселенной существо с девятью головами и одной знаете чем, то непременно сообщите о своей находке в Институт Аномалий и Несовершенств. Земля. Английская область, Лондонский мегаполис. Премии не дадут, но заметку в гологазете непременно оформят. И может еще космосипет подарят.
А с остальной частью медузы, с той, что в объятиях у десятого зайца, также чудеса творятся. Она вся выворачивается наизнанку и выталкивает из себя небольшой, метр на пятьдесят и еще раз на пятьдесят, космический корабль с двумя рожками-антеннами на макушке. Миниатюрный такой, словно сделанный из детского конструктора «Запусти в космос сам», звездолетик.
Выталкивается это он, значит, из связанного тела медузы, взлетает, разворачивается и стреляет по зайцам мелкой дробью. Попадает. Во всех и с первого раза. Но все остаются живы. Потом, при официальном расследовании оказалось, что маленький корабль не дробью пульнул, а высоко насыщенной солью.
Зайцы мои конечно в окопы попрыгивали. И правильно сделали. Их никто насчет стрельбы не предупреждал. Они ж спасатели, а не миберы, чтобы под пули лезть.
Корабль? А что корабль? Пролетел над новостройками заячьего города, снес последним залпом кухню походную и полетел по своим делам.
Кричал. Как не кричал. Я так орал, что зайцы, как зайцы от страха забегали. Но ничего поделать уже не могли. Жар Бабочка на другой стороне планеты на орбите кантовалась. А дальнобойные ракеты класса земля-космос спасатели привести с собой не додумались.
Вот ведь судьба. Практически держать смерть КБ Железного в руках и упустить ее в последний момент. И все по вине… Чья же вина? Чья? Кто ответит за провал тщательно подготовленной операции? Кто?
— Кузьмич!!!
Кузьмича я обнаружил в туалете. Взмыленного, со щеткой в руках и с чистящим средством «радуга». Он преданно посмотрел на меня, поинтересовался, в чем дело, ответа не дождался и принялся, высунув от усердия язык, надраивать до блеска кафельную зеркальную плитку.
Виновные, тщательно запутав следы, в который раз ушли от ответственности.
В тот же вечер.
— Ты уж нас извини, товарищ Сергеев, — зайцы топтались в дверях командирской рубки, мяли в лапах шапки ушанки и старательно не смотрели в глаза, — Упустили мы ее. Так уж получилось.
Тяжелый вздох, от которого даже я почувствовал, насколько опростоволосились зайцы.
— Чего уж там, — я тоже вздохнул, стараясь не отделять себя от коллектива, — Такое случается даже со специалистами высочайшего класса. Со мной, в том числе. И не в чем мне винить вас. И так слишком много сделали. С этой штуковиной улетевшей я сам разберусь. Только Корабль мой нужно на орбиту вывести. А виновного, помяните мое слово, мы все равно найдем.
Освобождение Волка из ледяного плена заняло всего два часа. Зайцы ломами расковыряли лед вокруг посадочных лап Корабля, подняли его на домкратах, чтобы сдуру в очередной раз не примерз. После чего еще раз извинились и, тепло попрощавшись, улетели к Жар-Бабочке. Смывать героическими спасательными подвигами свою ошибку.
Кузьмич до выхода Вселенского Очень Линейного Корабля в открытый космос из туалета не показывался.
— Ну и что нам теперь делать? — я наблюдал за работой Кузьмича, который старательно протирал новое стекло на центральном обзорном.
Вопрос предназначался, конечно, не Кузьмичу, а Вселенскому.
— Да не волнуйся, командир, — сам Волк только что закончил консультативный совет с Хуаном, — Засек я его маршрут. Ведь с самого начала знал, что от твоих зайцев толку мало будет. Им бы только ломиками работать. Спасибо им, естественно, но дела это не меняет. Так скажу. Меньше печали, а больше звезд, то есть радости. Давай пока вслед за мелюзгой направимся. Авось и сыщется. Кузьмич, хватит на него дышать, до дыр протрешь.
На том и порешили. Вселенский взял курс на предполагаемую точку поиска миниатюрного летательного аппарата с микросхемами на борту. Я отправился парить в тазике с горячей водой ноги, которые после моей заморозки иногда страшно щекотались. А Кузьмич полетел в складской отсек, поливать капусту, оставшуюся после зайцев. Он там еще, кажется, ромашки посадил, и, по непроверенным данным Корабля, каждый день на них гадает. А на что, никому не говорит.
На четвертый день Корабль сообщил, что следы беглянки теряются в районе густонаселенной планеты в созвездии с трудно переводимым на русский язык названием.
— Я так думаю, что она решила спрятаться среди огромных масс народа, — предположил Корабль, поворачивая нос к планете. К густонаселенной, которая, — Также считаю, что необходима посадка. Если, конечно, командир желает найти мелюзгу, а не ждать, когда это за него сделают более инициативные граждане.