Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - рейхсфюрст
Он всмотрелся в меня внимательнее.
— Что-то в вас странное, лихорадочное… Вы побудете здесь или же снова… фью?
— Сэр Вайтхолд, — сказал я с неудовольствием, — какие-то совсем легкомысленные слова употребляете. Не пристойные, даже непристойные, можно сказать, чтобы акцептировать мое отношение или акцентировать, не помню. У нас сейчас ситуация, которая в силу нашего бурного натиска развивалась слишком стремительно и застала нас врасплох.
— Ваше высочество?
— У нас была Армландия, — пояснил я, — да и та вся разделена на сотни сражающихся друг с другом земель. А теперь у нас есть две столицы могучих королевств по обе стороны Большого Хребта!.. И как везде успеть? А если не успевать, то может рухнуть, мы еще не установили свою власть полностью, мы всего лишь завоевали!.. Вот потому и фью-фью сам, потому что еще не знаю, как других посылать, как вообще связать все воедино!
Он выслушал поток горячих слов, вскинул одну бровь.
— А ваши реформы… по созданию армии?
— Первый шаг, — ответил я. — Только первый! И то едва-едва успеваем… Ах да, вот еще что нам нужно просто до зарезу. Хорошая разведка! А у нас вообще пока никакой. Срочно! Хотя я не король, а земли нельзя назвать даже королевством, но, боюсь…
Он ждал, но я заколебался, он спросил тревожно:
— Что, ваше высочество?
— Боюсь, — сказал я со вздохом, — что слухи обо мне уже дошли до ушей императора Карла или императора Вильгельма Блистательного. Пока так, как мелкий курьез о некоем рыцаре, что до смешного быстро вскарабкался по лестнице титулов аж до князя… но если буду и дальше так, на меня обратят более серьезное внимание, чего мне очень не хотелось бы…
Он сказал с некоторым осуждением:
— Даже сейчас, когда у вас наконец-то такие армии, которые вы и желали?
Я покачал головой:
— Но я не знаю, что за армии у этих императоров! Я не знаю, какими силами располагают эти сволочи. Я даже не знаю очертания земель империи Вильгельма, хотя мой первый замок Амальфи расположен под его властью… Мне кажется, если там и была империя, то постепенно все связи ослабели, и уже когда я там ехал, все королевства были сами по себе. Однако у Вильгельма вполне могло сохраниться ядро земель, что ему верны, и готовы выставить вполне боеспособную армию.
Он буркнул:
— Так уж получилось, что в Армландии в разведке надобности не было, а здесь, в Сен-Мари, мы сперва все порушили… Может быть, поспрашиваете у короля Барбароссы?
Я отмахнулся в безнадежности:
— Его королевство слишком далеко от тех мест. Это разве что в Варт Генце что-то знают, в Бриттии, Ираме…
Он подумал, никогда я не видел его таким серьезным и встревоженным, наконец проговорил в сомнении:
— А не лучше ли создавать в Сен-Мари? Там люди подлее, хитрее, изощреннее…
— Я уже распорядился, — сказал я.
Он взглянул с удивлением:
— Тогда зачем…
— Не знаю, — буркнул я, — у себя там слышал, нужно несколько разведок. Чтоб конкурировали друг с другом. Тогда результаты лучше… Но на самом деле, конечно, у сен-маринской другая задача…
— Ваше высочество?
— Юг, — ответил я коротко. — Юг! Он уже начинает… Боюсь, не самый крупный начинает интересоваться моей персоной, а о крупных страшно и подумать. А вы пока собирайте сведения о соседях здесь, на севере. Ну и соседях соседей. Нужно заслать своих людей ко дворам королей Горланда, Гиксии, Ирама, Бриттии, Бурнандов…
— У вас какие-то планы?
Я покачал головой:
— План у меня — Юг. Но я хочу быть уверенным, что в отсутствии основных сил никто не ударит в спину.
Судя по размерам королевства Шателлен, армии Клемента двигаться к границе Ламбертинии еще несколько дней. Армия под руководством Альбрехта вступит в герцогство позже еще на два дня. Больше всех опередил Будакер, но я велел ему подождать остальных, чтобы вторгнуться одновременно.
Я сердито свернул карту в рулон. Для всех продвижение армий выглядит чуть ли не молниеносным, для герцогства это будет вообще как снег на голову, но я привык двигаться и жить быстрее!
Некоторое время бродил взад-вперед по кабинету, мелочовкой дел заниматься очень уж не жаждется, да и Вайтхолд чувствует, не тащит кипу бумаг на подпись.
Некоторое время, проверяя новую способность к перемещению предметов, снимал со стены мечи и швырял себе рукоятью в руки, но выдохся уже на третьем клинке, упал в кресло, чувствуя, как бешено забилось сердце, а легким недостает воздуха.
Ерунда какая, а не перемещение. Дело даже не в том, что невероятно тяжело, проще поднять задницу с кресла и снять этот меч со стены. И вообще слишком много ограничений, ну нигде в этом мире человек не обретет свободу!.. Я не могу не то чтобы украсть, но даже переместить монету из одного кармана сэра Вайтхолда в другой, вынуть из петли на корсете леди Франки шнурок или даже просто качнуть пламя свечи в красивой растопырке прямо передо мной.
Такое можно проделывать только с моими лично вещами, но так как вещи тупые и сами не знают, кому принадлежат, то телепортация срабатывает только с так называемыми древними, что достались от прежних эпох. Тех, что были до Великих Войн. Видимо, у тех были свои маркеры, которых сейчас не замечаем.
А остальные мечи оставались на местах, как бы я ни сосредотачивался, также и прочая мелочь. Внезапно в ладонь с силой впечатался браслет, который не сразу и узнал. Ага, это же браслет Гонца, подаренный мне в том затерянном и умирающем племени эльфов…
Покрутив его перед глазами, я надел его на руку, ничего не случилось, затем словно бы услышал далекие голоса, сосредоточился, странное состояние, когда начинаешь ощущать нечто, будто оно рядом и в то же время далеко, очень далеко…
— Ну же, — сказал я, — давай… Ну?..
Задержав дыхание, я напрягся, сосредоточился, от кольца на пальце пошло острое покалывание. Под кожей понеслись огненные муравьи, кусая нервы.
Я все еще в кабинете, что-то не так, закрыл глаза и ощутил, что меня облекла вязкая масса, овеществленное время, что ли, скорее всего, спрессованное пространство, позволяющее вот так сразу сотни миль за один шаг…
В голове раздался пронзительный свист, я сжался в ком, и моментально наступила тишина, а через мгновение я услышал беспечный птичий щебет.
Торопливо распахнул глаза, сперва не понял, что вижу, затем сообразил, что это Эльфийский Лес, хотя очень смутно, перекошенно, постоянно колышущийся, словно нарисованный на полотнище огромного флага.
Стоит чуть двинуть головой, и к горлу подступает тошнота, все колышется, и впечатление такое, что сейчас упадет, если не ухвачусь за что-нибудь устойчивое, но такого нет, все качается вместе со мной.
