Дэниэл Абрахам - Путь Дракона
— Мы остались почти ни с чем, предполагаемый шаг в одну сторону банка с большой суммой денег и влиянием, и я ни на мгновению не подумаю, что они поддерживают нас, когда мы положим руки на руль.
— Это то, из-за чего тебе не нравится этот план?
— Да, — сказал Маркус.
Мастер Кит посмотрел вниз. Ветер успокоился, затем снова сделал порыв, проходя рядом с маленькими комнатами, вихрем струясь в воздухе.
— Почему вам не нравится этот план, Капитан? — спросил актер.
Он почувствовал вспышку раздражения, а затем холодное, практически больное чувство правильного ответа всплыло в его голове. Он почесал ногу, чувствую чубы и ткань напротив кончиков его пальцев. Его руки казались старше, чем должны были быть. Когда он думал о них, они все еще выглядели как будто бы он в первых раз был в походе. Сильными, размытыми и способными. Суставы были больше, чем они есть на самом деле. Мозоли придавали им еще более желтый вид. Он развернул их, также считая свои руки. Если бы он смотрел на них вблизи, он бы все еще мог разглядит белые точки, где собака укусила его однажды, целую жизнь назад.
— Она знала риски, но она не понимала их, — сказал Маркус. — Я могу сказать все то, что я только что говорил тебе, и она мне ответит. Аргументом за аргумент. Она скажет, что полученный заново капитал подтвердит это решение. Что держащая компания за нее не ответственна, как и другие ветви не ответственны, поэтому все что они сделают будет шагом поверх того, чем они были, когда деньги были попросту утеряны.
И все же, — сказал мастер Кит.
— Я знаю как защитить ее от бандитов и налетчиков. Я знаю, как воевать с пиратами. Я не знаю как защитить ее от самой себя, благодаря Богу, я могу сказать, что это девочка самая большая опасность которую она когда-либо встретит.
— Это не должно быть трудно, не так ли? Потерять контроль, — сказал мастер Кит.
— Я ее не контролирую, — сказал Маркус.
— А я думаю, что ты контролируешь, но я пойму, если кто-то мне докажет обратное. Какие три решения она сделала до этого? В то время когда ты знал ее, я имею ввиду.
Ярдем Хейн маячила за спиной актера, поливая масло из своих рук на кусок серой ткани. На секунду, Маркус подумал, кусок ткани может вызвать отторжение, но пассивное выражение Тралгу, говорило ему, что он пришел к выводу, слушать разговоры, а не заканчивать.
— У нее есть платье, — сказал Маркус. — они решила пойти на твои представления.
— Тогда, два? — сказал мастер Кит.
— На ужин она выбрала рыбу, — сказал Маркус.
— И как вы сравните этот с другими контрактами, что у вас есть? — спросил мастер Кит. — Я не верю, что вы думали, что Ситрин, как ваш работодатель, ведет себя как маленькая девочка, плывущая рядом с бурным течением. Она тебе платила.
— Нет, она не платила — прогромыхал Тралгу.
— Ты можешь держаться вне этого, — сказал Маркус. — она не может. У нее нет своих денег. Все ее деньги кому-то принадлежат.
— И сейчас, — сказал Мастер Кит, — кажется, что она может позволить золото. И сделать более весомое решение брать рыбу или домашнюю птицу. И какое все-таки платье покупать. Если ее схема работает, она будет выбирать где жить, как и защищать ли себя, и все тысячу вещей, который придут вместе с ее торговлей. И я подозреваю тебя, что ты будешь здесь тоже, с ее стоны и защищать ее. Но только, когда она наймет капитана.
— Она не то, что я делал все это время? — сказал Маркус.
— А это не значит то, что ты был тем, что делал, — сказал мастер Кит. — Если бы вы были, вам нужно было бы спросить Ситрин, до того как вы убьете Опал.
— Ей нужно было говорить мне это не делать.
— И я думаю, это именно та причина по, которой вы не спрашиваете.
— просто, она маленькая девочка, — сказал Маркус.
— Все женщины когда-то были маленькими девочками, — сказал мастер Кит. — Ситрин. Кэри. Королева Биранкура. Даже Опал.
Маркус сказал что-то непристойное на выдохе. Снаружи на улице крикнул игрок. Большая удача может быть их. Можно было поставить на удачу довольно уверенно.
— Извиняюсь насчет Опал, — сказал Маркус.
— Я знаю, что ты извиняешься, — сказал Мастер Кит. — и я тоже. Я ее знаю довольно долго, и я наслаждаюсь ее компанией уже больше половины этого времени. Но он была тем, кто она есть, она сделала свой выбор.
— Вы были ее любовником, не так ли? — спросил Маркус.
Не долгое время.
— И она была частью вашей компании. Она с вами путешествовала. Она была одной из ваших людей.
Да, была.
И вы позволите мне ее убить, — сказал Маркус.
— Да, позволю, — сказал Мастер Кит. — я верю, что есть в последствиях есть чувство собственного достоинства Капитан. Я думаю, что в них есть доля истины, и я постараюсь развить уважение к правде.
Это значит, что Ситрин ошиблась, чтобы это сделать.
— Если это то, что как вы слышали, что я сказал.
Ярдем стукнул себя по уху, его сережки стукнулись друг об друга. Маркус знал, что Тралгу думал. Она не маленькая девочка. Маркус расположил свои ноги напротив стены из ящиков. Благосостояние города, больше на это не рассчитывает. Гемами и безделушки, шелками и специями торгуют, чтобы позволить счастливчику выбраться из огня. И они все вместе не выкупят ни одного из мертвецов. Даже на один день.
В чем здесь был ключевой момент?
— Ее план не плох, — сказал Маркус. — Но у меня есть право его ненавидеть.
Я могу уважать эту позицию, — сказал мастер Кит с ухмылкой. — должны ли мы приготовить душ с маслом для будущих документов основания банка Мидиан в Порте Олива, до того как женщины вернутся.
Маркус вздохнул и встал.
Утром он уже шагал рядом с ней. Было еще прохладно, но не настолько, чтобы шел пар изо рта. Мужчины и женщины трех преобладающих в городе рас проходили мимо друг друга, не обращая никакого внимания на различия в строении тела, глаз и кожи. Над большой площадью плыл туман, окрашивая в серое мостовую из драконьего нефрита. И повсюду можно было видеть осужденных преступников, дрожавших от холода. Двоих первокровных повесили за убийство. Женщина-синнаи была закована в колодки как злостная должница, ее лодыжки были обмотаны цепями. Куртадамец был подвешен за колени, и уже едва дышал. Контрабанда. Маркус почувствовал неуверенность Ситрин. Он задумался над тем, какое наказание может быть за то, что они собирались сделать. Казалось маловероятным, что подобный прецедент был зафиксирован в судебных анналах.
широкие медные и дубовые двери дворца управляющего были уже открыты, поток людей врывался внутрь и наружу из центра управления дворца. Ситрин подняла свой подбородок. Смит нарисовал ее лицо до того, как они покинули зал. Тусклые, серые линии вокруг ее глаз. Розово-серые румяна окрасили ее щеки. Она носила черное платье, которое сглаживало ей линии бедер, но настолько на сколько можно было сгладить у экономки(смотрительницы) может быть. Не у девушки, только что из дома отца. Она могла была быть тридцатой. Она могла быть пятнадцатой. Она могла быть какой-угодно.
