Дэниэл Абрахам - Путь Дракона
Гедер листал страницы, скользя пальцами по словам, пока не нашел легкое для перевода место.
"Шло четвертое столетие правления Дракона Вайлота, когда эта политика сменилась."
— Это правда? — спросил его жрец. — Неправда? То, что ты сказал? Нет, старина. Ни то, ни другое. Твоя речь ничего не значит. Это всего лишь слова, которые ты тупо повторил. Напиши о чем нибудь, и ты убьешь это. Только о живом слове можно сказать, что оно истинно. Мои братья и я слушали друг друга, передавая слово богини из поколения в поколение, и мы знали, что от первого до последнего говорил истинно. А ваши книги? Чернила да бумага. Мертвы. Бездушны. Ты был бы мудрее, не слишком доверяя им.
— О, — сказал Гедер. — Я… никогда не смотрел на вещи под таким углом. Так значит..?
— Гедер?
В дверях стоял Лерер Паллиако. Его туника, официального покроя, была цветов Дома Паллиако — голубого и серого, с серебряными пуговицами на рукавах. Его рука сжимала косяк, словно он нуждался в опоре, чтобы держаться ровно.
— Что случилось, папа?
— У нас гость. Идем со мной.
Гедер вскочил, тревога стянула кожу. Басрахип переводил взгляд с дверного проема на Гедера, и обратно.
— Будь здесь, сказал Гедер. — Вернусь, как только смогу.
Лерер молча шел по залам. Слуги, обычно жужжащие по комнатам, словно пчелы на лугу, попрятались кто куда. У дверей личной приемной он остановился. На секунду Гедер подумал, что он хочет что-то сказать, но Лерер только покачал головой, открыл дверь и вошел.
Личный кабинет был создан для удобства. Свечи, в канделябрах из полированного серебра, умножающих их свет вдвое, наполняли комнату ароматом меда и теплом. Жаровня, пустая и закопченная была отставлена в угол. Свет падал из западного окна, и оббитые бледным шелком стулья, на которые он падал, казалось, светились сами собой. Мальчик в серой тунике взглянул на него торжественно, и Гедер понял, что его узнали. На дальней стене огромная картина в рост человека изображала дракона с зеленой чешуей, возвышавшегося над фигурами, символизировавшими тринадцать человеческих рас. И смотрел на картину король Симеон.
Король обернулся.
Лерер поклонился и промолвил: "Ваше Величество". Гедер поклонился миг спустя, торопливо, и с чувством, что необходимо наверстывать упущенное. А мальчик был принцем. Принц Астер и король Симеон.
— Рад наконец-то видеть вас, Гедер Паллиако, — сказал король. Гедер воспринял использование его имени как позволение говорить.
— Я… Гм, благодарю вас. Для меня тоже удовольствие видеть вас, Ваше Величество.
— Вы знаете традицию, требующую, чтобы принц был принят в благородный дом с наивысшей репутацией. В семью, которая даст присягу защищать его в случае необходимости.
— Да, — сказал Гедер. — И?
— Я пришел просить вас взять на себя эту роль.
— В смысле, моего отца? Наш дом?
— Он имеет в виду тебя, а не меня, — вклинился Лерер.
— Я… Я ничего не знаю о воспитании мальчиков. Со всем уважением, Ваше Величество. Это не та мысль, что первой могла бы прийти мне в голову.
— Сбереги его, — сказал король. Голос его прозвучал не повелительно. Не официально. Но как у человека, готового просить и умолять. — Просто сбереги его.
— Мой мальчик, при дворе сейчас тебя либо любят, либо боятся, — сказал Лерер. — Половина из них скажет, что ты величайший герой Антеи нашего времени, а другая половина ничего не скажет, из страха привлечь твое внимание. Уверен, это достаточная причина для того, чтобы принять титул протектора.
— Я не сделаю этого, — сказал Гедер. — Я ничьим протектором еще не был. Ты им должен стать, отец. Ты виконт Ривенхальма.
— А ты барон Эббинбау, — сказал король Симеон.
— Эббинбау?
— Кто-то ведь должен был принять владение Маасов, — сказал Лерер. — Кажется, это ты.
— Ну, — сказал Герер., ухмыляясь от уха до уха. — Ладно уж.
Принц Астер встал и подошел к Гедеру. Он не был крупным ребенком. Гедеру всегда казалось, что он выше ростом. У него были серые глаза и серьезное лицо покойной королевы, но подбородок отцовский.
— Я обязан вам жизнью, господин Паллиако, — сказал мальчик. Его речь звучала как заученная. — Я буду рад видеть вас в качестве своего протектора, и, клянусь, что буду достоин чести являться вашим подопечным.
— А ты хочешь этого? — спросил Гедер. Лицо мальчика дрогнуло. В глазах блеснули слезы.
— Говорят, я больше не могу оставаться с папой, — сказал он.
Гедер почувствовал, что тоже прослезился.
— Я тоже в детстве потерял мать, — сказал он. — Может, я смогу стать тебе дядей? Или старшим братом.
— У меня нет братьев, — сказал Астер.
— Видишь? У меня тоже, — сказал Гедер. Астер попытался улыбнуться. — Вероятно, нам нужно почаще навещать твоего отца. И моего. О Боже, мне что, отправляться в свое владение? Отец, я уезжаю в свое владение.
— Да, — сказал Лерер. Полагаю, Его Величество не желает быть единственным в этой комнате, кто теряет сына.
Гедер едва его слушал. Этим утром он был героем. А сейчас у него была собственная вотчина, и местечко при дворе, за которое люди бились, а иногда и умирали. Сэр Алан Клин обделается, когда услышит, что стал врагом протектора принца Астера.
— Благодарю вас, Ваше Величество. Я беру на себя эту почетную обязанность, и позабочусь о полной безопасности Астера. Клянусь в этом.
Король плакал, слезы струились по щекам, но голос не дрогнул, когда он заговорил.
— Уповаю на вас, господин Паллиако. Я… Я сделаю заявление на последнем собрании двора. Я позабочусь, чтобы вы заняли место, согласно вашему новому положению. Это замечательнейший день для королевства. И я благодарен вам за это.
Гедер поклонился. Ему хотелось мчаться по улицам, петь и скакать. Хотелось пойти похвастаться перед всеми друзьями, начиная с Джори Каллиама, и…
— Можно похитить принца? — спросил Гедер. — На пару минут? Есть кое-кто, с кем я бы хотел его познакомить.
В гостиной, Басрахип пересел в кресло Гедера. Огромные ручищи медленно переворачивали страницы, широкое лицо кривилось презрением. Гедер кашлянул. Жрец поднял глаза, взгляд его сместился с Гедера, на стоящего рядом принца.
— Басрахип, верховный жрец богини, разрешите представить вам моего нового подопечного, принца Астера. Принц Астер, это Басрахип.
Принц вышел вперед, остановился на должном расстоянии, и склонил головку. Он походил на котенка, приветствующего быка.
— Я очень рад познакомиться с вами, сэр, — сказал принц.
Басрахип улыбнулся.
— Нет, мягко сказал он. — Совсем не рад. Но дай срок, юный принц. Дай срок.
