Ольга Денисова - Черный цветок
- Полоз! - наконец смог выкрикнуть Есеня. - Полоз!
- Что ты глотку дерешь? - Полоз приоткрыл один глаз, но, увидев лицо Есени, вмиг поднялся.
Перевозчики тоже заметили Белого всадника, который обходил обоз слева. Крики и паника покатились вперед, от саней к саням, лошади закричали, забились и перестали слушаться поводьев: одни шарахнулись в сторону, другие пытались подняться на дыбы, вторая упряжка понесла и врезалась в переднюю - из той раздался отчаянный визг. Кони передней упряжки рванулись вперед и опрокинули сани, но продолжали бежать, волоча за собой и сани, и перевозчика, вцепившегося в вожжи.
Полоз же спрыгнул с саней и кинулся вдогонку Белому всаднику, что-то крича на бегу. Кони испугались еще сильней, коренной поднялся на дыбы, увлекая за собой пристяжного, сани накренились и опрокинулись. Есеня оказался в снегу, но тут же вскочил: если Полоз не боится догонять Белого всадника, значит, ему надо помочь!
Но догнать коня, скачущего галопом, которому не страшен глубокий снег, оказалось не под силу и Полозу. Всадник не стал крушить лед - он просто скрылся в метели, но долго на льду ощущалась тяжелая поступь его коня. Полоз остановил переднюю упряжку, ухватив коренного под уздцы, а Есеня подбежал к визжавшим женщинам - их перевозчик, закрыв лицо руками, лежал в снегу: наверное, готовился к смерти. А может, зашибся, когда тащился по льду за лошадьми.
Есеня кинулся помогать сначала мамаше - она всей тяжестью навалилась на дочь, закрывая ту своим грузным телом.
- Не бойтесь, не бойтесь, - говорил Есеня, смотрел вперед и не очень верил в свои слова, - он ускакал, не бойтесь.
Женщина не хотела выпускать дочь из объятий.
- Ну не бойтесь же! - Есеня тряхнул ее за плечи. - Не кричите вы так, лошади же боятся!
Мамаша на секунду замолчала, а потом горько разрыдалась, подняв побледневшее лицо. Вслед за ней заплакала и дочь, цепляясь за мать и шепча:
- Мамочка, как страшно, мамочка!
С других саней Есене на помощь поспешили мужчины, и женщин понемногу успокоили: кто-то дал им хлебнуть из фляги, кто-то поднял на ноги и отряхнул. Полоз помог перевозчику, лежавшему в снегу, и многочисленные узелки и сундуки вернули обратно на сани.
Быстро темнело, и ветер выл все так же надсадно. Есеня долго искал в снегу котомки, пока Полоз вытряхивал шкуры и одеяла. Обоз после шума и паники притих, перевозчики молча всматривались в сгущавшуюся тьму - ждали нового появления Белого всадника. Вперед тронулись медленно, словно ощупью выбирали дорогу: нет ли полыньи?
- Полоз, ты хотел спросить его о Харалуге? - Есеня забрался под одеяло и прижался к теплому боку верховода: ему все еще было не по себе.
- Ну, о Харалуге он бы мне не рассказал, положим. Но и о нем тоже спросить не мешало.
- А зачем ты тогда его догонял?
- Чтобы спросить, зачем он едет за нами. И почему прячется.
- Белый всадник всегда прячется, разве нет?
- Да какой это Белый всадник! - Полоз захохотал. - Ты что, не узнал его? Это же Избор! Я еще в первый день его заметил. Где он ночевал - ума не приложу.
- Как Избор? - Есеня привстал. - Я же видел… Он весь белый…
- На себя посмотри. На меня. Я, наверное, тоже весь белый.
Есеня подумал немного: а ведь точно. Все они белые - снег мокрый, липкий и сыплет так густо, что не успеваешь его счищать.
- А зачем он за нами едет? - спросил он у Полоза.
- Вот это я и хотел узнать. И если он прячется, значит, задумал что-то недоброе. А если задумал что-то недоброе, то чует опасность в нашем путешествии в Урдию. Это хорошо.
Часть четвертая. Страна мудрецов
Глава I. Балуй. Город Урд
Город Урд от моря ступенями поднимался на холмы. Нет, не зря Есеня так хотел его увидеть, не зря! И хотя промозглый ветер нес с собой мокрый снег и под ногами чавкала отвратительная смесь грязи, снега и воды - как в Олехове в конце марта, - все равно было ясно: это величественный, огромный и богатый город, который давно вырвался за пределы крепостной стены, расползся по холмам мелкими белеными домишками и вознесся над морем высокими каменными дворцами.
Море Есеня увидел не сразу: река, распавшаяся на множество проток, петляла между холмов. Однажды вдали мелькнуло что-то свинцово-серое, Полоз привстал в лодке и показал Есене вперед.
- Море… - выговорил он. - Единственное, по чему я скучал, - это море. Знаешь, оно меня приворожило. Этот ни с чем не сравнимый запах, эти горы воды, разбивающиеся у твоих ног, и соленые брызги в лицо…
Полоз попросил лодочника подойти к морю как можно ближе и даже доплатил ему за это несколько лишних медяков.
- Успеем. Городской стены нет, ворот нет - всегда найдем, где переночевать. Море издали - это неинтересно, туман сейчас, снег идет. А вот вблизи…
И Есеня понял, чего хотел Полоз. Он понял это, едва они перевалили через холм, за которым причалил лодочник.
Оно ревело и грохотало. Оно простиралось до горизонта и где-то там, в туманной дали, сливалось с небом. Оно дыбилось, и пенилось, и дышало пронзительным ветром, который рвал шапку с головы.
Полоз подвел Есеню к полосе прибоя: целые горы воды, подбежав к берегу, на миг застывали, а потом рушились на него, падали, скручивались и шипя ползли по песку, и каждая хотела дотянуться и лизнуть сапоги. Или укусить?
Есеня стоял и смотрел, разинув рот. Он и на секунду не мог оторвать взгляда от серо-зеленых волн, огромных, как дом - нет, как городская стена! Он чувствовал их тяжесть, их могущество, он видел, как море, отползая с берега, тащит за собой песок и круглые камни, словно делает вдох перед новым броском на сушу.
- Когда я увидел море в первый раз, я думал: надо насмотреться на него на всю жизнь, ведь все когда-то надоедает. И ты знаешь, я так и не насмотрелся. Все надоедает, а море - нет. Особенно в шторм. Чувствуешь? Солью пахнет…
- Разве соль пахнет?
- А ты понюхай. Так пахнет соль, - Полоз подобрал из-под ног извивистый сук и прижал его к носу. - Вот, он пахнет морем.
Есеня взял палку в руки - она оказалась неожиданно легкой, как кора сосны, и изъеденной, словно жучком. Но он безошибочно понял: не жучок. Эту палку грызло море. Грызло, сосало, терло. И соль пропитала ее насквозь.
Они стояли долго, и Есеня не чувствовал ни холода, ни озноба, пока Полоз не обнял его за плечо:
- Пойдем. Это только кажется, что в Урдии теплая зима. На самом деле здесь сыро и ветрено, а это хуже, чем мороз. Пойдем быстрей, на ходу согреемся.
- Погоди, - попросил Есеня.
- Увидишь еще. Пару недель-то точно тут пробудем. Сегодня поищем ночлег, а завтра город посмотрим и сходим к моему учителю. Он нам что-нибудь посоветует.
