Ольга Денисова - Черный цветок
- Под ноги лучше смотри, - шепнул Полоз, и оттого, что он сказал это шепотом, словно боясь, что их услышат, Есене стало еще более жутко. - Может, след коня в сторону уходит.
- А ты думаешь, Белый всадник оставляет следы? - тоже шепотом спросил Есеня.
- Ну не по воздуху же он летает.
- Полоз, а Белый всадник - призрак? Или мертвец?
- Не знаю, - хмыкнул Полоз.
Есеня подумал, что Полоз так хочет встретиться с Белым всадником, потому что тот может рассказать о Харалуге. И ему самому тоже непременно захотелось Белого всадника встретить. А захочет ли он с ними говорить? Наверное, Полоз знает, что делает. Есене вспомнилось, как перед ним качалась голова змея и шуршала плоским раздвоенным языком. Да… Наверное, Белый всадник не откажет Полозу.
Они прошли назад версты три, а то и больше, но ни следов, ни самого Белого всадника не встретили. И когда повернули обратно к деревне, Есеня оглядывался каждую минуту, а иногда шел спиной вперед: ему все время казалось, что сзади их кто-то догоняет, и копыта белого коня не касаются наезженного санного пути, и ледяное дыхание неслышно летит к затылку, чтобы заморозить кровь.
Наутро действительно началась метель. Но метель на реке - не метель в поле, заблудиться трудно, да и кони чувствуют дорогу, поэтому в путь отправились до рассвета.
Полоз велел Есене повязать платок на голову и только поверх него надеть шапку. Если бы такую гадкую штуку для Есени выдумал отец, Есеня бы долго кочевряжился, но ни за что бы не смирился. Однако с Полозом спорить было бесполезно.
Как ни противился перевозчик, Полоз настоял на том, чтобы они замыкали обоз. Сырой, тяжелый ветер дул с юго-востока, и снежинки летели навстречу лошадям крупными хлопьями. Через четверть часа и Есеню, и Полоза, и сани, и спины коней занесло снегом. Полоз отряхивал шапку, сбрасывал снег с плеч, но проходило совсем немного времени, и на них снова появлялись белые горки.
- С моря ветер дует, - сказал он Есене, - влажный, теплый. Урдия скоро.
Есеня лежал на животе, облокотившись на спинку саней и поставив на нее подбородок: высматривал Белого всадника. Снег летел так густо, что белая пелена застилала близкие берега реки и в пяти саженях за санями ничего видно не было.
- Полоз, расскажи что-нибудь, а? А то я усну… - Есеня зевнул.
- До утра байки перевозчиков слушал?
- Ну, не до утра… Расскажи, ты же спал, тебе-то что.
- Ладно.
Полоз рассказывал о Белом всаднике, и его история казалась куда более правдивой и оттого еще более жуткой, чем у перевозчиков, - о том, как трое разбойников ночью, завидев мелькнувшего вдалеке белого коня, решили нагнать его и продать на постоялый двор. Обычно под монотонный, шуршащий голос Полоза Есеня быстро засыпал, но эта история леденила кровь, и сон улетел вслед за снежинками, назад, в непроглядную белую пелену. И оскаленная морда коня то и дело мелькала в этой пелене, и Есене мерещился глухой стук копыт и холодное дыхание Белого всадника.
- Полоз! И мы вчера ходили его искать?! - едва не вскрикнул Есеня, когда рассказ дошел до того места, где Белый всадник неслышно подобрался сзади к одному из разбойников, и тот, обернувшись и увидев его лицо, испустил дух - настолько страшен был взгляд призрака.
- А что? Уже страшно? Полезай под одеяло! - расхохотался Полоз.
- Ничего мне не страшно! - проворчал Есеня и подумал, что Полоз на самом деле самый отважный человек, которого он встречал. Даже днем каждую секунду ждать появления Белого всадника - и то было жутко.
Закончился рассказ печально: из троих разбойников ни одного не осталось в живых. Есеня долго ощущал, как мурашки ползают по спине и как замирает сердце от мысли, что сейчас ужасный лик Белого всадника появится перед глазами.
Через час Полоз сжалился над ним и уложил под одеяло: Есеня на самом деле просидел с перевозчиками до утра, и если бы не страх, давно бы задремал. Под одеялом, уткнувшись Полозу в теплый бок, Есеня успокоился и заснул быстро и крепко. Снилась ему метель, вой ветра над ухом и Белый всадник, склонившийся над его изголовьем.
Есеня проспал остановку на отдых и обед, хотя собирался снова подъехать к девушке - теперь ее сани шли самыми первыми, - и проснулся только когда обоз тронулся в путь.
- Пожуй, - Полоз сунул ему кусок хлеба с холодной говядиной.
- Мы что, уже пообедали? - Есеня расстроился чуть не до слез.
- Конечно.
- И ты меня не разбудил?
- Не буди лихо, пока оно тихо, - посмеялся Полоз.
И снова Есеня смотрел назад, а метель все не кончалась; наоборот, ветер усилился и стал порывистым. От снежинок, улетавших вдаль, кружилась голова. Есеня потерял счет времени и иногда думал, что спит, а во сне видит снег. Полоз то дремал, то философствовал - Есеня любил слушать его полушутливые головоломные идеи, но от них ощущение того, что все происходит во сне, только усиливалось. Есене всю дорогу казалось, что наступают сумерки, и когда они наконец наступили, он этого не заметил: серый день всего лишь стал немного серей.
Полоз задремал, положив руки под голову; перевозчик, уставший за тяжелый день, ссутулившись, правил лошадьми, и те, весь день бежавшие против ветра, еле переставляли ноги. Есеня хотел залезть под одеяло и снова прижаться к Полозу, как вдруг тревога - сосущая, неприятная - заставила его напрячься. И через несколько мгновений он не услышал - почувствовал конский топот позади обоза. Конь скакал галопом, и казалось, что под ним прогибается лед.
Есеня стиснул руками спинку саней и как завороженный смотрел назад. Даже не страх - холод пробрал его до костей… Он не догадался толкнуть Полоза, он хотел и боялся увидеть Белого всадника - и он его увидел.
Сначала в снежной пелене показалась лошадиная морда, с раздутыми ноздрями и пеной на губах. Конь грыз удила и вскидывал голову, а на его спине, в плаще из снега, сидел призрак, и лицо его пряталось в снежном капюшоне. Вокруг шеи был намотан шарф, закрывавший рот, и только белые глаза изредка сверкали внутри темного провала, где должно было быть лицо.
От испуга Есеня откинулся назад и хотел крикнуть, но не смог выдавить из себя ни звука. Всадник же резко свернул и начал обходить сани сбоку, не снижая скорости. Ноги коня взрыли снег рядом с санным путем, копыта вязли, поэтому Есене показалось, что время замедлило ход, растянулось, и конь не бежит, а плывет по воздуху, изредка касаясь льда копытами. И от этих прикосновений содрогается лед и снег разлетается в стороны. Он сейчас обгонит обоз, и лед под его копытами треснет - ничего удивительного не будет, если трещина пробежит назад до самого Кобруча!
- Полоз! - наконец смог выкрикнуть Есеня. - Полоз!
- Что ты глотку дерешь? - Полоз приоткрыл один глаз, но, увидев лицо Есени, вмиг поднялся.
