Татьяна Смирнова - Зона сумерек
Дверца открылась:
— Девушка!
Я мгновенно прикинула возможные варианты. Парню было лет двадцать, не больше. Тачка наверняка папина, отгонял в гараж, а папа устал после командировки.
И остановилась.
Он подошел.
— С вами все в порядке? — голос был мягкий и спокойный. Он мне понравился.
— Почему со мной что-то должно быть в беспорядке? — удивилась я.
— Это не очень подходящий район для прогулок, — пояснил он, — вам повезло что вы еще не нарвались на какую-нибудь пьяную компанию.
Да за ради бога! — фыркнула я пренебрежительно, — Ну, побегаем. Хоть какое-то развлечение.
— А если догонят? — парень, казалось, заинтересовался.
— Ну, как сказал бы красноармеец Сухов: "Это вряд-ли", — отмахнулась я, — во всяком случае до сих пор не догоняли.
Он задумался. Ненадолго. Потом распахнул дверцу машины и предложил.
— Садитесь.
— Куда? — опешила я.
— Ну, можно, конечно и на крышу, но лучше — внутрь.
Наверное, у меня был очень скептический взгляд.
— Вы же хотели приключений? Будет вам приключение. Не бойтесь.
Приключение совершенно безопасное.
Я могу стерпеть многое, но не намеки на то, что Розали, "Непотопляемый авианосец", чего-нибудь боится. Я дернула плечом и села.
Дорога была совершенно пустой, так что парень развернул машину прямо посреди улицы.
— Куда мы едем? — спросила я, стараясь казаться невозмутимой.
— На поиски приключений, — ответил он, — вдвоем веселее.
Скорость была убийственной. Тишина — гробовой. «Ульи» с освещенными окнами слились в одну пеструю ленту. В какое-то мгновение мы долетели до моста и перемахнули через него. Снова потянулись дома, административные корпусы, всякие недостройки…
Первые пять минут я продержалась на боевом задоре. Следующие — на гордости. И еще чуть-чуть на страхе. Потом страх медленно но верно начал перетекать в панику. Потому что тачка летела вдоль заградительной полосы кустарника, мимо полей, туда где темной стеной стоял лес.
Парень, казалось, отлично понимал мое состояние.
— Вам нечего бояться, — повторил он, — уверяю, я не маньяк-убийца. — Он помолчал некоторое время и добавил, — эта ночь запомнится вам как самая странная в жизни.
Его слова меня успокоили. Не столько сами слова, сколько голос. Тихий.
Уверенный. Спокойный.
Мы остановились у самого леса. Он помог мне отстегнуть ремень безопасности и сказал:
— Идем.
— Куда?
— Не спрашивай ни о чем. А лучше — молчи.
Город был похож на новогоднюю гирлянду.
— Не смотри туда, — предостерег он.
Мы шли недолго, пока освещенная дорога не скрылась из вида. Парень шагал впереди, посвечивая фонариком. Он казался очень уверенным и знающим.
Хорошо, приключение так приключение. Я даже не попыталась отстать. Он остановился. Подождал меня и тихо предупредил:
— Не оборачивайся. Ни о чем не спрашивай. Ничего не бойся. И, главное, не пытайся понять. Смотри в ночь и слушай ветер. Ни на что не гляди пристально. Забудь о городе. Забудь обо мне. Просто смотри и слушай.
Ты не узнаешь ни единой вещи. Все будет новым и таинственным. Вокруг тебя соберутся чудовища и это не будет обманом зрения. Это будет проникновением в сущность вещей. Ты увидишь самую суть холмов, деревьев, камней, увидишь их души. Не пытайся понять. Просто смотри. Этот мир — тайна.
Понять ее нам не дано.
С этими словами он осторожно развернул меня спиной к городу, лицом к лесу и погасил фонарик.
Сначала ничего не происходило. Вокруг меня был темный ночной мир. Я чувствовала себя не в своей тарелке и ждала подвоха.
— Не пытайся понять, — шепнул мне в ухо, казалось, ночной ветер.
Неожиданно я расслабилась. Мне больше не было страшно. Не испытывала я и болезненного человеческого любопытства. Я была один на один с этим миром.
Ночь обступила меня. Контуры знакомых предметов оказались размытыми и я больше не узнавала их. Ветер шевелил траву и листья и вскоре мне показалось что я различаю слова. Смысла я не улавливала. Это был совершенно другой, не человеческий язык. Я и не пыталась его понять. Просто слушала. Тени шевелились. Вокруг меня стали собираться чудовища — страшные и обаятельные.
Знакомая с детства схема устройства мира разлетелась вдребезги. Больше ничего не было прежним! Но меня это не пугало. Вернее, не только пугало. Я испытывала странное состояние: среднее между ужасом и восторгом. Оно было настолько острым, что в какой-то миг я поняла: эта ночь двигается на меня, накатывает, поглощает… Я чувствовала как сквозь меня проходит время. Луна была высокой, но близкой.
Я находилась на другой планете. В другой вселенной. Чувство одиночества было пронзительным, но не страшным. Мне нравилось, что я одна.
Звуки, шорохи, движущиеся тени собрали картину, потрясшую меня своей нереальностью. Но это не было обманом зрения. Я знала, что прикоснулась к тайне.
Мне захотелось пожать лапы чудовищам и поговорить с ними. Я шагнула вперед.
Мой спутник легонько встряхнул меня и включил фонарик, разрушая очарование.
— Что это было? — взволнованно спросила я, — где я была?
Нельзя спрашивать, — сказал он. Помолчал и добавил, — возможно, есть люди, которые знают. Или им кажется, что знают. Не стоит им доверять. Мир — тайна. Ночь помогает нам, стирая грани. Можно прикоснуться к тайне. Нельзя понять. При попытке понять тайна отступает и глупому человеческому разуму кажется что он постиг истину. На самом деле от упустил чудо. ИМ чтобы убедиться в этом надо просто увидеть и услышать ночь.
Поехали назад. Уже очень поздно.
Я сказала адрес и он высадил меня у самого подъезда. Черное небо начинало светлеть. Уже у дверей я спохватилась:
— Как тебя зовут?
Он посмотрел удивленно.
— После того, что ты пережила этой ночью… ты задаешь ненужные вопросы.
— Я что-то пережила, определенно, — кивнула я, — но не знаю что.
— Ты узнала нечто новое о мире, — ответил мой спутник, — теперь мир для тебя уже никогда не будет прежним. Я сделал тебе подарок. Ты больше никогда не будешь скучать.
В тот миг я ему не поверила. Он стоял под фонарем, такой обычный, ничем не примечательный городской парень. И говорил, что сделал подарок, достойный великого мага. Я очень хорошо рассмотрела его лицо. Но знаешь, Рей, сколько потом я не пыталась его вспомнить — не могла. Только общее впечатление странного знания. Знания без слов и мыслей. Нечеловеческого знания.
Он уехал и больше я никогда его не видела. Что совсем не удивительно.
Ярославль — очень большой город. Там живет прорва всякого народа…
