Олег Лукьянов - Кровь демона
— Он постарел, — продолжил Князь после паузы. — А вместе с ним одряхлела вся Империя — твои безусловные успехи этому доказательство. Я сегодня же отдам приказ о начале вторжения…
— Господин, вы звали нас?
Она и Князь обратили лица к вошедшим на балкон слугам. Трое сильных чернокнижников, по всегдашнему обычаю завернувшиеся в балахоны и плащи, склонились пред Князем в смиренном ожидании.
— Да, — сказал он. — Я позвал вас, чтобы удостоить огромной чести.
— Какой, господин? — несмело спросил один из них.
— Поднимитесь с колен. Вам более не пристало раболепствовать.
Чернокнижники вставали не сразу, а когда все же разогнулись — дрожь сквозила во всем их облике.
— Один из вас сегодня станет генералом и поведет армаду в бой. Двое других будут принесены в жертву… Об остальном решайте сами.
Бледность возникшая на лицах сменилась лихорадочным блеском в глазах. Кто-то покосился на другого — самый сметливый первым схватился за Книгу. Более опытный кроме Книги вырвал из ножен саблю. А в следующее мгновение все трое взорвались громогласными словами заклинаний.
Сражение трех сильнейших чернокнижников прошло споро, но зрелищно.
Тени отбрасываемые балюстрадами балкона пришли в движение. Стремительным черным вихрем они алчно набросились на людей, кричавших от ужаса и усилий, беззвучно впиваясь в их тела, чтобы высосать из них все соки. Поначалу чернокнижники сопротивлялись, один даже ногтями разрывал собственную плоть, чтобы вытащить оттуда чуждые тени, но вскоре крики оборвались.
Двое из них, похожие на иссохших старух, облаченных в одежды не по размеру, замерли на полу.
— Ты ранен? — безразличным тоном спросил Князь у единственного оставшегося гостя.
— Нет, мастер, — сказал чернокнижник, с сабли которого ручьем стекала кровь, — я в порядке.
— Тогда передай мне свою Книгу.
Припав на колени, чернокнижник протянул Книгу своему господину.
Скопленной в ней энергии от двух только что принесенных в жертву людей хватило на то, чтобы Князь призвал темные небеса на место, которое указала его ученица. Очень скоро небо над Измором станет таким же беспросветным, как над архипелагом….
— Армада ждет тебя, — сказал Князь, возвращая Книгу после завершения ритуала. — Веди её на погибель Империи.
— Горд оказанной мне честью, мастер.
Чернокнижник скрылся за шторами, отделяющими зал от балкона, и Князь полностью посветил время своей ученице. Узнав подробности о событиях в Долине и о неопознанном демоне, напавшем на лагерь разбойников, он детально изложил планы ее дальнейших действий. И когда энергия в ее Книге уже почти иссякла, и она намеревалась прощаться с Князем, он указал ей на море.
— Смотри.
Сначала она увидела лишь простирающуюся за высокими рельефными стенами береговую полосу. И лишь спустя мгновение, разглядела в бескрайнем море движущуюся правильными порядками армаду галер.
Повинуясь команде новоиспеченного генерала, пропели трубы и тысячи кораблей, все как один развернули наполнившиеся ветром паруса.
Трубы на кораблях продолжали петь: пусть знают все острова — армия вторжения идет на ненавистного врага!
При виде такой мощи, её обуяла гордость за свое королевство, однако насладиться моментом ей не пришлось. Краски поблекли и исчерпавшая энергию Книга, вернула ее душу в тело.
Вновь оказавшись под палящим солнцем Империи, она встала со вздохом и, положив Книгу в чехол, закуталась в плащ и побрела с кладбища прочь. Это кладбище находилось почти в самом сердце города — с одной стороны оно прилегало к городской стене — а с другой, к ратуше Всевышнего и стоящих рядом с ней домов священников. И было бы совсем нехорошо, если бы взглянув в окно, какой-нибудь служка вместо убитой горем вдовы, увидел прогуливающуюся по кладбищу средь бела дня ведьму с Черной книгой в руках.
Как только она вышла на улицы Измора, склонила голову к земле. Мимо прошли два патрульных стражника, но на женскую фигуру в плаще даже не взглянули: разбойничьи банды орудуют в городе по ночам — тогда для стражей наступает самое горячее время, а пока что можно спать на ходу….
"Эти глупцы, — думала она с презрением, — считают, что разбойники каким-то образом сумели пройти через ворота. Днем стражники обыскивают дома, желая обнаружить подозрительных лиц, а ночной патруль дрожит от страха боясь, что из темных переулков выскочит десяток душегубов… Они даже не догадываются, что попасть в город можно иначе!"
Она сама не заметила, как прошла площадь при ратуше, миновала два старинных дома и пересекла широкую улицу. Этот город — бывшая столица Империи был одновременно беден и богат, убог и прекрасен. Здесь лачуги из гнилого дерева соседствовали с особняками украшенными мрамором и лепниной. А под величественными статуями рыцарей и ангелов лежали груды мусора и испускали зловоние помойные лужи.
Никем незамеченной, она, наконец, достигла искомого переулка, и увидела остов сгоревшего на прошлой неделе дома.
Однако, вместо того, чтобы проследовать к своей цели, она замерла, сама не зная почему.
Сначала она расслышала ликующие крики детей, затем оживленный гомон их родителей. Люди выходили из домов, собирались в толпы и, что-то оживленно обсуждая, едва не бежали по направлению к городским воротам.
Теперь она не могла войти на пепелище дома как намеревалась: тому мешали свидетели, да и ей самой стало любопытно, что там происходит.
Впрочем, смешавшись с радостно гомонящей толпой, она узнала о причине всеобщей эйфории гораздо раньше, чем добралась до привратовой площади.
— Легион! Легион вошел в Измор!..
— Слава Всевышнему!..
— Его ведет сам Принц-Защитник…
— Метамаг услышал наши стенания и отправил сюда принца…
— Теперь этот кошмар закончится…
— Говорят, в его свите видели архимага…
— Теперь разбойникам конец…
— Наконец-то я перестану дрожать под одеялом…
Все эти ликующие люди не замечали идущую рядом с ними будто тень девушку. Её голова была склонена, капюшон надежно прятал лицо, однако если бы вокруг было немного тише, люди обомлели услышав звуки раздающиеся из-под него. Так могли скрипеть лишь зубы, в челюстях сжимающихся от нечеловеческой ярости.
— Не может быть, — шептала она едва слышно, — неужели легион отбил Зуб Дракона? Как же так… Могущественный Сантана проиграл?…
Нежданно повисшая тишина и замершие люди вокруг выдернули ее из помутнения. Она легонько приподняла капюшон и осмотрелась.
Люди во все глаза таращились на тех, кто, входя в город, шел мимо них по дороге в центр. Если не считать звон кольчуг, топот подошв и скрип телег проходящих мимо, тишина на площади была мертвой.
