Общество забытых мучеников - Рид Анви

— Эбель! — вновь крикнул Реджис.

Ток не тронул его. Не посмел.

— Беги, бунтарка! Живо проваливай, мать твою!

Потолок над головами рушился. В дырах проступила фреска, которая осыпалась с каждым новым разрядом молнии. Эбель завороженно смотрела на ливень, который, проливаясь ей на голову, тушил остатки благодатного огня. В конце комнаты с креста упал Арчибальд Робинс. Крест накренился и, не удержавшись на тонкой сгоревшей ножке, разбился об острый булыжник. По полу текли ручьи крови. Она смешалась с пылью и дождевой водой. В ней сверкали разряды тока и, перепрыгивая на металлические, торчащие из потолка балки, скакали и по ним.

— Уходим! — К Эбель подбежал запыхавшийся Реджис.

У него по лбу текла кровь. На шее виднелся глубокий порез. Он тянулся к самому уху и прятался дальше в волосах. Реджису было больно. Дар, который он поглотил, перестал действовать. Перестал ему подчиняться. Реджис щурился и шипел. Пытался проморгаться от слез и крови, заливающей его напуганные глаза.

— Живо! — сжав зубы, процедил он и, схватив Эбель за руку так крепко, как еще никогда не держал, потащил в тоннель.

Тот тоже стремительно обваливался. Осыпался им на головы кусками земли. Оседал на легких поднявшейся пылью. Сил идти не было. С каждым шагом ломило суставы. Сводило мышцы. Но Реджис тянул Эбель за собой. Превозмогая боль, оставлял за их спинами смерть.

— Скорее! — торопил их Тимо.

Они бежали как могли. Хотели вырваться из этой чертовой церкви, но старуха с косой хватала за пятки. Дышала прямо в затылок и, потирая руки, готовилась забрать их в ад.

— Вон выход! — увидел свет в конце коридора Тимо.

У Эбель от этих слов открылось второе дыхание, а у Реджиса, кажется, и вовсе десятое. Он словно совсем не дышал. Летел вперед на одном вдохе, который сделал перед тем, как залезть в этот чертов тоннель. Он не давал Эбель оступиться. Держал ее крепко и вел за собой. Хотел спасти ее сильнее, чем себя.

Они проскользнули через вход в органе, и прямо перед ними пролетела мраморная колонна. Молния без конца била в собор, видимо, желая выжечь здесь все дотла. Пол под ногами затрясся, словно Санди накрыло землетрясение, и второй этаж провалился вместе с органом. Реджис обхватил Эбель. Закрыл ее своей спиной и принял удар на себя. Несколько камней упали ему прямо на голову. Один из обломков приземлился на ногу. Где-то сбоку рухнула еще одна колонна, и собор оглушил звук разбитого стекла. Витраж рассыпался на куски, и теперь стены освещала мигалка полицейской машины. Кто-то включил сирену. Она пронзила голову стрелой. Почти оглушила.

— Иди, Барнс! Я догоню!

— Ни хрена ты не догонишь, — сказала она и, обхватив камень, вместе с Тимо высвободила его ногу.

Они помогли ему подняться. Реджис закинул руку на шею Эбель и, стеная от боли, сделал шаг.

— Нет, — запыхавшись, ответил он. — Не могу…

— Можешь! — теперь пришла очередь Эбель спасать его. — Все ты можешь, Фобс!

Реджис взвыл, схватившись за колено. Тимо попытался подлезть под вторую руку, но задрожал, стоило коснуться живой плоти. Он прошел сквозь него.

— Нет… — поняла все Эбель.

— Тебе показалось! — сказал Тимо и, засветившись с новой силой, все-таки закинул руку Реджиса себе на плечо.

— Эй! — где-то вдали распахнулись двери, и голос Ноа разнесся по собору. — Вы живы?!

Они с Соль успели. Успели приехать сюда с Арни и копами.

— Вон там! — И с Джосайей Кэруэлом. — Там кто-то есть!

— Помогите! — из последних сил крикнула Эбель.

— Это они! — почти плача, проорала Соль. — Туда! Скорее! — Ее голос дрожал, как натянутая струна.

За спиной раздался грохот. Статуя Иуды упала и разбилась. Осколки проскользили по мокрому от ливня полу. Эбель потащила Реджиса вперед. Он впился пальцами в ее плечо и, стиснув челюсть, сделал шаг.

— Давай же, — сказала она. — Нам немного осталось!

— Я пытаюсь! — взвыл он.

Очередной раскат грома раздался где-то в небесах. А спустя секунды в собор вновь ударила яркая молния, своей бешеной силой снося все на пути. Окна треснули с другой стороны. Мелкой крошкой посыпались прямо под ноги. Колонна рядом с Эбель затрещала. По белому мрамору пошел разлом.

— Черт… — проследила за ним Эбель. — Быстрее, уходим!

И потянула Реджиса за собой. Тимо подхватил его и толкнул вперед.

— Я их вижу! — раздался голос Джосайи.

Эбель теперь тоже его видела. Напуганного. Взъерошенного. Промокшего до нитки Джосайю Кэруэла. Перепрыгивая камни и огибая повалившиеся статуи, он бежал навстречу Эбель. За ним спешил отряд спасателей, светящих фонарями прямо в лица, и Арни с Ноа, кричащие что-то тем вслед.

Здание содрогнулось, словно от хриплого, тяжелого вздоха, и через несколько секунд раздался низкий, протяжный треск. Колонна, сломавшись пополам, медленно поехала вниз, а вслед за ней и свод, что держал потолок. Из черных швов между плитами посыпалась известковая пыль, заволакивая все вокруг серым маревом. Пол дрожал, стены сжимались, как грудная клетка, лишенная воздуха.

— Быстрее! — крикнула напоследок Эбель, но колонна с грохотом упала прямо перед ними, оставив узкий лаз под обрушившимися плитами.

Пол под ногами начал крениться, словно кто-то приподнял здание за один угол, и теперь все внутри скользило, ломалось, катилось в пропасть. Прямо в ад. Эбель с Реджисом упали и, схватившись друг за друга, забились в угол. Вдалеке обрушилась стена. Ее грохот заглушил крик Джосайи и спасателей, которых прибило к полу камнями. Словно зверь, пожирающий сам себя, здание трещало, стонало, заглатывая собственные останки.

— Ползите! — скомандовал им Тимо, указывая на узкий лаз посреди обвала.

Он мерцал, словно умирающий светлячок. Говорил медленно, будто сил совсем не осталось. И растворялся в клубах пыли, будто и сам был ее частью.

— Тимо… — Эбель потянулась к нему, но рука прошла сквозь его руку.

— Вам пора уходить, Эбель!

Реджис перекатился на живот и, воя от боли, пополз к лазу.

— Тимо, ты идешь с нами! — сказала Эбель, вновь протянув ему руку.

Раскат грома в очередной раз сотряс небеса.

— Это место скоро превратится в руины! — начал злиться Тимо. — Вам нужно…

— Я не пойду без тебя!

— Я мертв, Эбель! — вдруг крикнул он, и его голос растворился в звоне дрожащих стен. — А вы живы!

— Тимо, прошу… — Глаза защипало от соленых слез.

— Они здесь! — Лаз осветили десятки фонарей, и голос Джосайи раздался совсем близко.

— Спасибо, Эбель, что спасла меня. Спасибо, что дала покинуть мир живых прощенным и простившим. — Тимо, коснувшись ее щеки, вытер слезу.

Касания все еще были холодными. Его касания… все еще… были…

— Тимо Фобс, прекрати нести эту чушь! Ты еще можешь…

— Бель, — он прикусил щеку: прощание давалось тяжело и ему, — мне пора уходить.

— А как же я? — Губы дрожали, а горло обжигал горький ком застрявших внутри сожалений.

— Реджис за тобой присмотрит. Он хороший парень.

Неподалеку о пол разбилась еще одна потолочная плита, и пыль волной пронеслась над ними. Осела на мокрых щеках. На запекшейся крови. На приоткрытых в немой просьбе губах.

— Здесь Реджис! — Голос Джосайи разбился о разрушенные стены. — Вытаскивайте его! Живее!

Тот закричал от боли, когда спасатели потянули его за руки.

— Тимо, — дрожащим голосом произнесла Эбель.

Он стал почти невидимым. Почти несуществующим.

— Тебе пора, — дрожащим голосом ответил он. — И помни, — он наклонился к ее лицу, — я всегда буду твоей силой, Эбель. — И нежно коснулся высохшими губами ее лба.

Он замер так на пару секунд, но Эбель не хватило их. Не хватило этого чертового времени, чтобы проститься с ним. Чтобы отпустить. Чтобы последний раз вдохнуть его запах. Ощутить его холод. Не хватило, чтобы запомнить его голос. Крупную вязку свитера. Трещину на очках. Этих чертовых секунд не хватило, чтобы запомнить его… Тимо Фобса, который теперь исчез.

— Эбель! — закричал Джосайя. — Она ранена! Ей нужна помощь!