Людмила Музыка - Сын герцога (СИ)
Рэм производил неоднозначное впечатление. Невысокий полноватый степняк, облаченный в дорогой халат, и подпоясанный роскошным поясом с длинными кистями. Он выглядел как-то очень по-домашнему. Особенно умиляли мягкие тапочки с загнутыми носками, выглядывающие из-под шаровар. Все это плохо сочеталось с классической прической воина и совсем не игрушечными кинжалами за поясом. А еще рэма выдавали его глаза. Слишком расчетливые для воина. Такие больше подошли бы купцу или владельцу каравана.
– Приветствую тебя, рэм Джай, мое имя Баор из рода Карта, я рэм Караша,– произнес степняк.
Он так и сказал "рэм Караша", то есть не воинов или рода, а всего города. И Джай подумал, что жизнь степняков, очень сильно отличалась от того, какой ее представляли по ту сторону Сейн Ашаль. Если здесь уже появились свои губернаторы. Впрочем, раз уж степняки обзавелись собственными городами, им были просто необходимы те, кто ими управлял бы.
Рэм дал знак Шеони, и девочка скрылась за дверью. Замешкавшись только на мгновенье – чтобы пропустить в комнату второго гостя, в котором Джай не без удивления узнал Натаэля.
Рассматривая Баора, юноша не сразу обратил внимание на эльфа. Хотя стоило бы. Слишком необычно выглядел Натаэль. Он казался взволнованным и каким-то растерянным. Это не сразу бросалось в глаза. Но выражение легкой обеспокоенности так непривычно смотрелось на его лице, что Джай не мог этого не заметить.
В соответствии с традицией, Джай назвался и поблагодарил Баора за гостеприимство. На что получил набор не менее традиционных фраз и цепкий оценивающий взгляд. Очень неприятный такой взгляд. У Джая даже появилось ощущение, что рэм смотрел на него не как на человека (врага или друга – это уже другой вопрос), а как на товар, выбирая который нужно было взвесить все "за" и "против", рассчитать прибыль и затраты, прежде чем решить подходит он или нет. И, похоже, подсчет был не в пользу Джая.
Впрочем, юноша не собирался его переубеждать. Еще не хватало, чтобы степняк начал строить на счет него какие-то планы, в то время как молодому лорду нужно было как можно быстрее покинуть Караш.
– Я пытался убедить тэри Натаэля, что гостю в моем доме будет предоставлено все самое лучшее, но он беспокоился о твоем здоровье, поэтому мы пришли проведать тебя,– сказал Баор.
– Я уже в порядке,– ответил Джай.
– Надеюсь, моя дочь хорошо о тебе заботилась?
– Да, благодарю,– кивнул Джай.
Он совсем не удивился тому, что девчонка оказалась дочерью рэма. Но то, что Баор вообще упомянул о ней, немного озадачило его. Среди степняков было не принято обсуждать женщин, кем бы они ни были: женами, сестрами или дочерьми. Правда, после того, как степняки наладили отношения с румийцами и переняли от них некоторые обычаи, их отношение к женщинам изменилось. Не зря же в их языке, кроме слова "тани" (жена) появилось еще одно понятие "ат-тани" (то есть почти жена). Так степняки называли рабынь-чужачек, которых приводили в свой дом. Правда, потом этим словом стали называть еще и младших жен, взятых из дальних родов или бедных семей. Потому что хотя формально эти женщины считались женами, фактически они были кем-то вроде прислуги в домах своих мужей.
Степняк хотел продолжить разговор, но эльф опередил его.
– Рэм Баор, мне нужно поговорить с рэмом Джаем наедине,– произнес Натаэль. Причем, таким тоном, словно совершенно не сомневался, что его приказ будет немедленно исполнен.
Баор просто побагровел от ярости. Но он сдержал себя в руках.
– Конечно, тэри,– сквозь зубы процедил степняк и скрылся за дверью.
А Джай подумал о том, что зря эльф разозлил Баора. Дети степи не прощали унижения.
– Не стоило его злить,– произнес Джай.– Сейчас мы в его городе.
– Баор не осмелится причинить вред ни одному из нас,– ответил Натаэль. Он говорил на эльвандаре, и Джай тоже перешел на древний язык:
– Ну, если вы так считаете.
Он неопределенно пожал плечами, исподтишка разглядывая эльфа. Странный он какой-то был сегодня. Слишком уж эмоциональный, и почему-то рассерженный на Джая. Но юноша никак не мог понять, почему. Ведь они с эльфом не ссорились. Более того, за все время их короткого знакомства они даже толком не поговорили. Так почему же теперь Натаэль смотрел на него, как на главного врага.
"Этому то я чем не угодил?"– хмуро подумал Джай, а вслух задал другой вопрос:
– Вы что-то хотели мне сказать, тэри Натаэль?
Эльф поджал губы, словно решая отвечать или нет, а потом все-таки произнес:
– Только проверить ваше состояние, рэм Джай. Дайте вашу руку.
Молодой лорд безропотно протянул ему ладонь, и эльф ухватил его за запястье. От его пальцев сразу же стало распространяться знакомое тепло. Совсем как от исцеляющих заклинаний. И Джай, наконец, сообразил, кто был загадочным спасителем, так удачно вырвавшим его из лап смерти в этот раз. К тому же, теперь было понятно, почему после исцеления не осталось ни шрама, ни боли. Книгу "Жизнеописание народа эльфов" юноша перечитывал ни один раз. А после появления Лара практически выучил наизусть. Именно в этой книге рассказывалось об особом виде магии, которая была доступна только эльфам. Ее называли магией жизни или магией леса. С помощью этой магии древние эльфы могли творить настоящие чудеса: всего за одну ночь выращивать огромные леса, создавать новые виды жизни, а некоторые (особо одаренные) умели исцелять. Причем, это исцеление было не простым заживлением ран и повреждений, как делали человеческие маги, а истинным, когда исцелялась не только тело, но и душа. В этой же книге упоминалось, что с помощью магии жизни можно было даже воскрешать умерших, но Джай всегда считал это преувеличением.
– С вами все в порядке,– вынес свой вердикт Натаэль, и как-то очень неохотно выпустил его руку.
– Благодарю вас, вы спасли меня,– юноша уважительно поклонился эльфу. А что еще ему оставалось? Натаэль спас его от смерти. Поэтому заслужил хотя бы благодарности.
– Вы истинный целитель,– добавил Джай, а про себя подумал: знать бы еще, что этот истинный целитель делал на границе Хаганата и почему выдавал себя за проводника.
Но додумать эту мысль, он не успел, потому что эльф неожиданно дернулся, как от пощечины, а потом его лицо исказила гримаса настоящего бешенства. Как если бы Джай не поблагодарил его, а оскорбил до глубины души. Он уже открыл рот, чтобы высказать сыну герцога все, что о нем думает, но так и не произнес ни одного слова. Вскочил и выбежал из комнаты.
Натаэль несся по коридору лихорадочно размышляя о том, что произошло… никогда в жизни он не чувствовал себя настолько униженным. А ведь всего несколько дней назад…
