Ольга Романовская - Лепестки и зеркало
Брагоньер скрестил руки на груди и, ухватив ладонями плечи, стянул сюртук. Теперь нужно было исхитриться завязать его узлом над головой.
Запас воздуха в лёгких практически исчерпался, у соэра была всего одна попытка. И она увенчалась успехом.
Мысль об Эллине и близости долгожданного неба подстёгивала, заставляла забыть о боли, ранении в плечо, сочившейся по виску крови, давящем грузе земли. Повисший мешком сюртук защищал от асфиксии и дарил возможность хоть иногда делать вздох, не опасаясь, что он станет последним.
С глиняными пластами приходилось бороться тараном, то есть собственными плечами и головой. Дёрнуться, разгрести наощупь комья - и так снова, по кругу.
Когда, наконец, могила отпустила жертву, пройдясь холодком ночи по затылку, Брагоньер сорвал с головы сюртук и рывком вытащил себя из смертельной ловушки. Жадно, тяжело дыша, огляделся, перетягивая более-менее чистым куском рубашки раненное плечо, и заметил вторую свежую могилу... Сомнений в том, кто там похоронен, не возникало.
- Ты сдохнешь на дыбе, Матео Хаатер, я сам тебя вздёрну и заживо переломаю все кости, - в ярости прокричал соэр, ища глазами хоть что-то, что помогло бы разрушить семифутовую земляную преграду.
Позабыв о собственной усталости и боли, он принялся откапывать Эллину. Сначала лопатой, затем руками, отбрасывал в сторону суглинок. Пот градом стекал со лба, разъедал раны, но Брагоньер ни разу смахнул его, моля богов успеть.
Лишь бы она ещё была жива, лишь бы дышала!
Наконец показались доски гроба.
Сдирая и царапая кожу, соэр рванул крышку на себя. Она не поддалась. Тогда он изо всех сил ударил по ней кулаком. Доски треснули.
Побледневшая Эллина скрючилась в неестественной позе. Связанные конечности посинели. Глаза были широко раскрыты, в них застыл ужас.
- Сейчас, подожди минутку. Теперь хотя бы дышишь... Надеюсь, что дышишь, - пробормотал соэр.
Подтянувшись, он выбрался из разрытой могилы. Мельком глянул на руки - все в кровоподтёках и занозах. Но ничего, кости целы, а остальное неважно.
Отыскав свой кинжал среди кладбищенской травы, Брагоньер спрыгнул обратно к Эллине и осторожно перерезал верёвки. Помассировал посиневшие конечности гоэты, поднял её и положил на край могилы.
Соэра душил страх: кожа у Эллины была такая холодная, и он не видел, не чувствовал дыхания.
Оттащив гоэту подальше от зияющей ямы, Брагоньер разорвал на ней рубашку, не раздумывая, освободил грудь от корсажа. Приложил ухо к тёплой коже, пытаясь уловить отголоски дыхания.
Убедившись, что грудной отдел позвоночника не повреждён, соэр опустился перед Эллиной на колени и вдохнул воздух в её лёгкие.
Два вдоха - проверка пульса - массаж сердца. Две дюжины быстрых толчков прямых, т-образно положенных на грудь гоэты рук - и снова дыхание.
После третьего цикла череды действий Эллина дёрнулась. Появился слабый пульс.
Соэр замер, не сводя взгляда с лица гоэты. Ему показалось - или дрогнули ресницы? Так и есть - она закрыла глаза.
Теперь Эллине нужен был врач: следы побоев Хаатера синими и багряными пятнами расцветили тело.
Брагоньер поднялся на ноги, припоминая, далеко ли ближайший город или деревня. В полутора милях отсюда. Ничего, он дойдёт. Не имеет права не дойти.
Укрыв Эллину сюртуком, соэр разыскал меч, которым Хаатер тоже побрезговал, и убрал его в ножны. Затем, стараясь не потревожить покалеченные рёбра, взял гоэту на руки и, бережно прижимая к себе, понёс прочь от залитого магическим светом кладбища. На собственное, заставлявшее кривиться плечо не обращал внимания - сущая мелочь по сравнению с жизнью Эллины.
Судьба смилостивилась над Брагоньером: в полумиле от кладбища обнаружилась его лошадь.
Эллина очнулась в светлой, залитой солнцем комнате. Приглядевшись, она поняла, что это больничная палата. Только в Сатии лазарета нет. Вернее, есть, но тюремный и для третьего сословия. Представителей второго и первого лечили на дому.
Сомнения разрешило открытое окно, в которое было видно часть каменных учебных корпусов. Университет.
Но каких же баснословных денег стоили её перемещение и магический уход, да и за какие такие заслуги?
Гоэта с удовольствием глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от кошмара гроба. Наверное, он ещё долго будет сниться в кошмарных снах...
Рёбра фиксировала тугая повязка, живот тоже обмотан... Сама она лежала в чужой ночной рубашке и пахла травами.
Губа чуть саднила, но это ничего - самое главное, что Эллина могла свободно дышать, что её больше никто не бил, что тьма не сгущалась над головой оскалом смерти.
Кажется, ей что-то вводили в кровь: забинтован локтевой сгиб.
Мысли непроизвольно возвращались к той страшной ночи.
Гоэта тревожилась, где теперь Хаатер, не ворвётся ли в палату, чтобы добить жертву. И что стало с Брагоньером?
Открылась дверь, и в палату вошёл мэтр Олиох. Главный целитель магического мира Тордехеша приветливо улыбнулся пациентке и пощупал её пульс.
- Ну, как вы? Очнулись? Доля обезболивающего достаточная?
Так вот почему она не ощущала дискомфорта!
- Спасибо, да. Скажите, - Эллина искоса, одними глазами, следила за действиями мага, смешивавшего в колбе какую-то микстуру, - а кто меня сюда поместил?
- Тот же, кто и выкопал, - пожал плечами мэтр Олиох.
- То есть? - переспросила гоэта.
- Господин Брагоньер. Судя по состоянию его ладоней, откапывал вручную. Так что поздравляю!
- С чем? - Эллина решительно ничего не понимала. Покорно проглотила ложку горького лекарства и попросила успокоительного.
- Конечно, после такого-то кошмара! Вас ведь заживо похоронили...
Гоэта кивнула. На глазах навернулись слёзы. Показалось, будто она снова задыхается.
Маг нахмурился и поспешил привести нервы пациентки в порядок. Уходя, напомнил, что той нельзя ни сидеть, ни вставать. И переворачиваться тоже желательно с чужой помощью.
- А можно подушки взбить, чтобы я окно видела? - робко попросила гоэта.
Мэтр Олиох кивнул, устроил Эллину так, чтобы та не скучала, и обещал через полчаса занести успокоительное.
Гоэта задремала. Разбудило её прикосновение: кто-то поправил одеяло. Открыв глаза, она увидела сидевшего на постели Брагоньера. У него была перевязана голова и, кажется, плечо - под рубашкой бинты просвечивают. Эллина вспомнила: Хаатер ведь ранил его....
- Добрый день, госпожа Тэр, - вежливо поздоровался соэр. - Как вы себя чувствуете?
- Спасибо, вашими стараниями. Вам досталось из-за меня...
