Людмила Ардова - Путь дипломатии
Я усадила ее в свою карету под неодобрительные взгляды наших спутников. И мы продолжили путь. Следующим днем мы остановились в городе Бирмидер герцогства Скатолла, и там я оставила девушку, обещая что-нибудь сделать для нее в дальнейшем.
И вот, я приехала в Гартулу. С любопытством разглядывая Намерию, я пыталась понять, как в таком цивилизованном месте могут происходить дикие междоусобные войны, когда брат убивает брата. Остался последний король из рода Фиалгоров. И он сделал мне предложение.
Мне выпал шанс стать королевой. Было время, когда я мечтала об этом — я хотела независимости от ларотумского двора, мне все равно было, где править, лишь бы править. Власть могла сделать меня свободной. Как я ошибалась тогда — позже мне придется понять, что власть еще больше связывает человека.
Йокандир, молодой энергичный мужчина, с безупречными манерами, сразу понравился мне. Я знала о сложной судьбе этого человека и жалела его. Родной брат сделал его калекой — отрубив руку. Потом пришлось скрываться от преследований другого брата. Он женился, и его жена умерла во время тяжелых родов, оставив маленького сына. Всю жизнь он спасался от братоубийственной войны. И теперь оказался единственным претендентом на гартулийский трон. Я попала как раз на его коронацию.
А потом был прием, и он не сводил с меня взгляда. Это соответствовало тому, для чего меня направил в Гартулу король Тамелий. И многие желали этого союза. Он давал надежду на мир и, если я стану женой гартулийского короля, наш брак обезопасит Гартулу на время от претензий Ларотумского короля. По какой-то непонятной причине Тамелий доверял мне. Возможно, потому что я выросла у него на глазах, он баловал меня, дарил подарки и считал почти дочерью. А я никогда не развеивала его заблуждение. Притворству я научилась у него во дворце.
Не могу сказать, что мной руководил расчет. Я всерьез увлеклась Йокандиром. Это был стройный и красивый молодой человек, очень добрый и ласковый. Я чувствовала, что он будет хорошим мужем. И этот брак даст мне желанную независимость. Я питала в душе надежду, что однажды смогу, будучи королевой что-то изменить в этом мире.
Он начал красиво ухаживать за мной. Меня подкупило то, что он не пытался завоевать мою любовь с помощью дорогих подарков и глупых комплиментов. Он понял, что может нас объединить — одиночество в этом жестоком мире. И долгие задушевные разговоры — это лучшее, что он мог мне предложить.
Но затягивать с предложением было нельзя. На нас давили те, кто хотел этого брака. И в один вечер молодой король, переборов волнение, обратился ко мне с такой речью:
— Я не могу обещать вам, Гилика, ничего такого, чтобы вам не смог предложить любой другой властитель. Вы необыкновенны! А я неопытен, доверчив и не слишком умен, к тому же еще и калека, я даже не могу пообещать вам, что наши с вами общие дети унаследуют трон, потому что есть принц Мило, но я пообещаю вам свою безраздельную преданность, что бы не случилось. Вы согласны?
Едва сдерживая улыбку, я ответила согласием. Лицо Йокандира просияло.
— Это первая хорошая новость, которую мне удалось услышать с тех пор, как вернулся в Намерию!
И вот мы объявляем о нашем намерении. Назначен день свадьбы.
Глава 4 Встреча с Джосето /из книги воспоминаний трактирщика/
По пути в Гартулу наш корабль сделал еще одну остановку, в порту Касоль. Я отправился в город, в ту самую гостиницу, где остались все мои вещи, рассуждая, что меня там уже не ждет ни одна королевская ищейка, слишком много времени я отсутствовал.
Зато меня ждал Джосето Гилдо с известиями из Римидина! С недавних пор я много о нем думал, и мне стало казаться, что между нами возникла некоторая магическая связь, как будто я мог улавливать его мысли и ощущать, что с ним происходит. Я даже не слишком удивился, найдя его в Квитании.
— Я чувствовал, что вы здесь скоро появитесь, — сказал Гилдо.
— Я тоже ждал встречи с тобой. Твои поиски увенчались успехом?
Гилдо загадочно улыбнулся.
— Говори же! — нетерпеливо сказал я.
— Расскажу все порядку, — сказал Гилдо, — добрался я до Болпота, после того, как мы с вами расстались благополучно. Поездка вышла не то чтобы скучной, но и без приключений. По дороге ко мне присоединился один тип, корсионский монах, а они бывают такими скучными типами, хотя и путешествуют по разными землям. Но в общем, когда пришло время, я оказался на месте. В столице я пошел к набларийцу Рихшету и спросил его прямо обо всех тех людях, которых упоминали вы.
— Так.
— Он, разумеется, никого из них не знал.
— Продолжай.
— Лично! — Гилдо сделал многозначительную паузу.
— Я тебя поколочу, — сказал я.
— Хорошо, хорошо, не буду вас томить. Так вот, шельво Рихшет не знал, но деверь его соседа знал кое-кого в прежнее время.
Эти набларийцы предпочитают селиться рядом друг с другом. Их дома похожи на крепости, потому что всякое случалось, бывали грабежи и убийства, богатые чужеземцы всем внушают зависть. Было время, когда в Болпоте истребили почти всех набларийцев — это было давно, они потом туда долго не показывались, но вот в них возникла снова необходимость.
— Слушай, Гилдо, я и без тебя отлично знаю все про этих набларийцев. Давай ближе к делу!
— Хорошо, хорошо, ближе к делу. Так вот, что я узнал. Виорна — первого советника прежнего императора казнили, почти сразу после гибели его господина.
— Это точно?
— Точнее не бывает. О человеке по имени Шонверн, который был знатным римидинцем, и занимал важную придворную должность сенешаля, уже давно — ни слуху, ни духу. Как в воду канул. Ходили слухи, что его держит в застенке Сваргахард. Кто-то предполагает, что он убит. Где камердинер Миорет — тоже никто не знает. Он канул в безвестность. У камердинера не было семьи. Таких одиночек всегда трудно отыскать. Семья Шонверна жила в дальнем имении. Я ездил туда. Но уже много лет, как они все исчезли.
— И?
— Одна женщина, пожилая особа, бывшая прежде в услужении у графа, очень испугалась, когда я подступился к ней с вопросами, и прогнала меня.
— Плохо, очень плохо, — разочарованно произнес я.
— Но это еще не все. После того как я поговорил с набларийцем и служанкой Шонверна, в Болпоте меня нашел один человек. Он хотел знать, кто меня послал.
— Что ты ему сказал?
— Ничего.
— Он назвался другом покойного императора.
— У меня забилось сердце.
— Так ты рассказал ему?
— Нет. Я не поверил ему.
— Почему?
— Чутье.
— Чутье! — усмехнулся я.
